Орлиное гнездо (СИ)

Иоана покачала головой. А князь закончил:

- Кроме того, султан оскорблен нашей победой… так оскорблен, словно я ударил его хлыстом. Не спорь со мной: это так!

Иоана и не думала спорить.

Все же она сказала:

- Однако у Мехмеда хватает ума, чтобы править своей империей, - можно надеяться, что и теперь хватит ума, чтобы собраться с силами! А тем временем соберемся с силами и мы. Не изводи себя понапрасну, государь мой…

- Моя премудрая княгиня, - печально улыбаясь, сказал Андраши.

Иоана улыбнулась.

- Подумай теперь о приятных вещах, государь, - проговорила она, поглаживая его плечи. – Подумай, что на тех землях, которые ты даровал Добрите и Герескулу, собрали хороший урожай, и наши бояре готовы прислать людей, как уже прислали зерно…

- Это прекрасно, - улыбаясь, сказал Андраши: скорее радуясь тому, что жена ласкает его, чем ее словам. Иоана поцеловала его в висок.

- А я еще хотела попросить тебя, - сказала она. – Так кстати!

Князь изумленно воззрился на нее.

- О чем угодно, Иоана!

- Когда ты покидал Тырговиште, ты оставлял ворником Крайовеску, - сказала она с явным большим неудовольствием.

Тень вины омрачила чело господаря.

- Ты знаешь, что я оставил бы город на тебя, любовь моя, - ты хранила бы его куда лучше! - сказал он. – Но Валахия не примет женщину властительницей!

Иоана поморщилась, хотя была польщена его словами.

- Я не о том, - сказала она. – Я прошу тебя назначить ворником другого человека, не боярина и не боярского сына…

Андраши свел брови.

- Кого же, Иоана?

- Албу, - сказала жена, честно взглянув ему в глаза. – Моего охранителя. Он не так учен, как ты, - но сметливостью, твердостью и верностью не уступит лучшим боярским детям… А то и превзойдет их…

Князь побледнел. Ревность напомнила о себе неожиданной болью.

- Почему ты заговорила о нем сейчас?

- Потому что я люблю его и верю ему превыше всех других наших людей, - прямо сказала Иоана. – Албу мой лучший слуга, и его давно следовало пожаловать!

Андраши вскочил, стиснув кулаки. Иоана откинулась в кресле, но больше никак не выдала своего испуга; на губах ее при виде гнева господаря зазмеилась едва заметная улыбка.

- Что прогневило тебя, князь?

- Ты… Ты будто не знаешь! – задыхаясь, проговорил венгр. – Ты видишь, что я давно…

Иоана скрестила руки на груди. Покачивая ногой под тяжелым парчовым одеянием, она сурово сказала:

- Ты только что тяжко оскорбил меня, Бела, - неужели ты не видишь этого? Неужели ты столь мало мне веришь, хотя мы так давно знаем друг друга?

- Я не говорил…

Потом вдруг князь остыл и сел. Сморщился, как будто хлебнул горького; голос его дрогнул, когда он снова заговорил с княгиней.

- Прости, дорогая… Сам не знаю, что на меня нашло, - ведь я знаю тебя! Но теряю голову, стоит только подумать…

Иоана склонилась к нему, уперев руки в колени.

- А ты не думай, - почти с угрозой сказала она. – Просто поразмысли над справедливостью моих слов. Неужели Албу не достоин награды? Смотри: все наши верные люди отвратят сердца от тебя…

Андраши пресек ее слова досадливым жестом.

- Да, да! Ты права!

Он глубоко вздохнул.

- Так я и поступлю. Смещу Крайовеску, я и сам подумывал об этом… Этот крикун способен только жировать! Отошлю его назад в его поместье – пусть жирует там!

- Вернее сказать, тощает: у него там все выжжено, - заметила Иоана без всякой жалости. – Влад Дракула потоптался по его земле в самую последнюю очередь - должно быть, потому, что Крайовеску состоял ворником при нем! Хотя он и тогда на это не годился!

- Мы наживем себе врага, - сказал Андраши: медленно, удивленно - точно это до сих пор не приходило ему в голову.

- Крайовеску уже нам враг, - понизив голос, убедительно отвечала княгиня. – Или ты не знал? Он бы охотно сделал то, в чем ты заподозрил его во время похода, - перетравил наших воинов! Ему хотелось бы заправлять всем при Раду Красавчике! А не обманывал он нас только потому, что ты немедля казнил бы его, если бы уличил в этом!

- Верно, - тихо сказал князь.

Он посмотрел жене в глаза.

- Не сделать ли это сейчас?

- Нет, - сказала Иоана. – За умысел не казнят.

Она помедлила.

- Просто убери его с глаз долой!

- Да, - сказал господарь.

Он обнял ее.

- Я опасаюсь не таких, как Крайовеску, Иоана, - вдруг прошептал Андраши. – Я опасаюсь, что Корвин задумал предать нас. Может быть, его архиепископ нашептал ему слишком много против нас; или же до короля и его католических советников дошли слухи…

- Обо мне? Но каким образом? – воскликнула Иоана.

Андраши усмехнулся.

- Вот видишь! Ты спросила об этом прежде, чем сказал я! Таким же образом, каким о твоем ведьмовстве прослышал я, моя прекрасная Иоана, - мягко закончил он.

Иоана знала, что в этот миг муж ненавидит ее.

- Я никогда не колдовала, не вопрошала мертвых, - сказала она. – Ты знаешь!

Муж кивнул.

- Знаю.

А потом вдруг притиснул ее к себе так, что она едва не задохнулась.

- Даже если ты послана мне адом, я последую туда за тобой, - прошептал этот бывший католик. – Человек да не разлучает того, что соединил Бог!

Иоана улыбалась ему через плечо, гладя мужа по сильной спине.

- Да, не разлучает, - задумчиво сказала она. – Мы связаны кровью.

Потом неожиданно Андраши отстранил ее от себя, схватив за плечи, и уставился в лицо, точно жена навела его на какую-то мысль.

- Иоана, мы живем с тобой уже несколько недель! Ты…

Иоана качнула головой.

- Нет. Я еще утром хотела сказать тебе, - с едва заметной грустью ответила она. Княгиня замолчала, точно внезапно смутившись, - потом просто схватила мужа за руку и прижала эту руку к своему животу. Он ощутил, как под двойным платьем выступают многие слои набедренной повязки.

Князь кивнул.

- Хорошо, - смиренно сказал он. – Стало быть, сегодня я лягу отдельно. Если ты желаешь, - быстро закончил господарь.

Иоана кивнула.

- Так будет лучше.

В тот же день Крайовеску сложил с себя обязанности ворника, передав их Албу. Боярин едва мог скрыть свой гнев. Он покинул Тырговиште, не дожидаясь утра, - несмотря на то, что на дорогах стало теперь так же опасно, как до вокняжения Влада Дракулы.

Иоана с удовольствием приняла у себя своего милостника – и с удовольствием смотрела, как зарумянившийся от радости и гордости Албу, очень красивый в новом златотканом кафтане, в шитой золотом шапке с собольей опушкой, на коленях благодарит ее. Он, конечно, знал, чьими хлопотами и молитвами возведен на такую высоту – одну из важнейших должностей в Валахии!

Вечером супруг все же пришел к Иоане – поцеловать, пожелать доброй ночи. Он предоставлял ей их опочивальню – чтобы самому лечь в соседнем покое.

- Удивительно, что от твоего отца до сих пор нет вестей, - сумрачно заметил князь, оборотившись к жене уже на пороге спальни. – Ведь до замка Кришан куда ближе, чем до Буды!

- Опасаюсь, как бы чего не случилось, - сказала княгиня, тоже встревожившись.

Опасения ее подтвердились через день после этого разговора.

Ей прислал письмо управитель, назначенный Белой Андраши.

“Милостивая княгиня!

В сердечной скорби пишем тебе, что отец твой, великий боярин Раду Кришан, скончался. Он почил в бозе, едва прочитал твое письмо, в котором ты известила нас о своем вокняжении. Боярин схватился за сердце и упал мертвым.

Мы оплакали его и похоронили со всеми подобающими почестями, и ныне он лежит в фамильном склепе – буде ты, государыня, пожелаешь посетить его могилу. А мы остаемся твои верные слуги. Здрава будь, княгиня, и не забудь нас”.

* Город по соседству с Будой: после их слияния образовался современный Будапешт.

* Управляющий господарским двором, выполняющий административные, судебные и военные функции в отсутствие господаря.