Времена года. Хозяин близости (СИ)

Алексу тридцать пять лет, Тони — сорок.

Я в свое время насочиняла им «сбычи мечт», но мечты мечтами, а художнику (и писателю) приходится быть честным, если он хочет развиваться.

Я долго и мучительно писала альтернативу «Ich will», затем был «Пернатый змей», происходящее в котором раскрыло и фамилию Алекса, и некоторые моменты из его детства, и даже имя их «зверушки», до того бывшей безымянным духом.

И только написав эти уже больше ста сорока страниц текста, я смогла «докопаться» до, если так можно выразиться, «реального» развития событий. Мечты пришлось убрать в черновик, потом наверное вынесу их в альтернативы. А история, как и жизнь, продолжается. Такая, какая есть.

Ин тлокэ ин нагуакэ

Алекс сидел на берегу реки и кидал камушки в воду. Он пытался предаваться безделью, но получалось у него плохо. Он подумал, а не пойти ли на курсы рыбной ловли, чтоб получить лицензию? В реке плавали рыбки… А Тони наверняка и это вкусно приготовит…

Кетцаль пытался развлечь Алекса. Шутил, превращался то в птичку, то в крокодила, но ничто не могло утешить охотника. Как вдруг…

— Алекс! Алекс, смотри!

— Что, где? — без энтузиазма отозвался Алекс.

— Да вон же, в кустах! Какой классный!

Алекс присмотрелся. Кусты шевелились едва заметно, как будто всего лишь от ветра. Он изменил свое восприятие. В кустах обнаружился дух. Небольшого роста, невзрачный и субтильный, выглядящий как тролль. Он деловито выковыривал корешки из земли, пробовал их, время от времени плевался. Иногда ему все же удавалось найти что-то съедобное, и тогда он горестно вздыхал.

— Лови его! — выдал Кетцаль. — У него крылья есть, как у феи! Улетит!

Алекс глянул на Кетцаля.

— Только не говори, что он тебе понравился!

— А может и понравился, — надулся дух. — Сбежит же, идем знакомиться!

— Сам иди, — буркнул Алекс.

— Я… Я стесняюсь, — пробормотал Кетцаль.

Алекс только глаза закатил. Встал, отряхнулся и пошел к кустам. Занятый добыванием пропитания дух не обратил на них внимания.

— Привет! — обратился к нему охотник.

— Ты меня видишь? — удивился тролль, ошеломленно уставившись на Алекса. — Много лет со мной никто из людей не заговаривал.

— Вижу, — кивнул Алекс. — Я маг.

— А я думал, вы все вымерли давным-давно, — усмехнулся тролль.

— Как видишь, не вымерли, — хмыкнул Алекс.

— И что тебе нужно? Вот люди пошли! Мало того, что сожрать себя больше не дают, так еще и здороваются.

Кетцаль, спрятавшийся было за спину Алекса, выпорхнул птичкой и сел на плечо охотнику.

— Да вот, союзник мой на тебя глаз положил, — улыбнулся Алекс.

Кажется, настроение у охотника хоть немного улучшилось.

Тролль прищурился, разглядывая Кетцаля.

— Ты?! Домашняя зверушка!

— Дикарь! — парировал Кетцаль.

— На привязи живешь, а я свободен!

Кетцаль очень удивился.

— На привязи? Они мои друзья, я их люблю и они меня тоже.

— Еще и они?! — возмутился тролль. — Люди — это еда! Только хрен сожрешь теперь, — вздохнул он и глянул на пучок корешков, собранный им сегодня.

— Не все люди еда, — ответил Кетцаль. — Я, между прочим, Кетцаль. А тебя как зовут?

— Еще и имя?! Ужас, ужас! — сокрушался тролль.

Алекс, стараясь не отсвечивать, наблюдал за знакомством духов. Настроение у него улучшалось с каждой репликой.

— Можем и тебя назвать, — сдерживаясь, чтоб не рассмеяться, обратился охотник к троллю.

— Тарабарщиной, — буркнул тролль. — Что это за имя? «Кетцаль». Иностранщина какая-то.

Тролль внезапно выпустил собранные корешки из руки.

— А ведь у меня тоже было когда-то имя, — грустно сказал он. — Но я его забыл.

Кетцаль подлетел к троллю.

— Как насчет прогуляться?

Тролль взмахнул крыльями. Недовольно покосился на них.

— Видишь, до чего я докатился?! Крылья отросли! Как у феи! Фу!

— Они такие симпатичные. Всеми цветами радуги отливают, — чирикнул Кетцаль. — Совсем как мой хвост!

Тролль глянул на явно подкатывающего к нему с комплиментами духа.

— Ладно, летим.

— Алекс, я вернусь к вечеру — дом охранять.

Алекс улыбнулся.

— Ти меня прибьет. Опять будет ворчать, что я всех подбираю. Лети.

Охотник вернулся на место, где он сидел. Посмотрел на речку, на невысокий мост неподалеку. Жизнь шла своим чередом. Он глянул на часы. Пора было ехать домой и садиться за ненавистные, осточертевшие учебники.

***

Несколькими месяцами ранее…

***

Родители Алекса приехали к ним перед операцией. Тони сидел бледный как смерть, пока ждал её окончания. Владислав спросил у него:

— Куришь?

Тони глянул на него и отрицательно покачал головой.

— Нет. И не пью. Магам нельзя злоупотреблять, — объяснил он. — Особенно, когда плохо, нельзя.

Владислав только горестно вздохнул и вытащил пачку сигарет из кармана.

— Вы…

— Ты, — махнул рукой Владислав.

— Ты ж не куришь?

— Давно бросил, а сейчас не могу.

Он поднялся и вышел.

Ирина тоже сидела и дрожащей рукой пыталась что-то набрать в телефоне.

— Все будет хорошо, — тихо сказал ей Тони, пытаясь утешить.

— Ох, Тоша! Ты сам белый как мел.

— Я люблю Алекса больше жизни. Вот уже почти двенадцать лет. И всегда буду любить. Только его. Я все сделаю, чтоб он жил. Я уже работу другую подыскал. Там климат получше, ему там будет хорошо.

Ирина глянула на него, едва сдерживая слезы.

— Ты… Ты такой заботливый!

— А как же иначе? — удивился Тони.

Ирина усмехнулась.

— По-разному бывает.

Вернулся Владислав. Обнял жену.

Тони тяжко вздохнул.

— Я уговорю его переехать. Приедете потом, поможете нам с переездом? Я найму фирму, но ему с вами легче будет это пережить. Он так любит наш дом. Но мы не потянем все содержать на заработок одного. Мы деток усыновить хотели… А теперь… Хорошо, если я его вытяну. Для него это огромный удар, что он больше работать так интенсивно не сможет, по крайней мере пока.

Ирина только тихо заплакала.

— Мы приедем, — сказал Владислав. — Только скажешь нам.

— Хорошо, — кивнул Тони.

— Ты уже все продумал, — вздохнула Ирина.

— А что делать, — вздохнул и Тони.

Когда Алекс пришел в себя, он поцеловал любимого.

— Лешенька!

— Ти, — шепнул Алекс.

Когда Тони привез родителей Алекса домой, он открыл дверь, пропустил их войти. А затем вошел сам. Не выдержал и разрыдался, закрыв лицо руками.

— Тоша, — обняла его Ирина.

— Ирина Алексеевна, простите, — только и смог сказать Тони сквозь всхлипывания. — Не могу, не могу больше.

— Лучше на «ты», — тихо сказала ему Ирина.

— Спасибо… Спасибо! Идемте, я ужин разогрею.

— Можно я на вашей кухне похозяйничаю? — спросила его Ирина.

— Конечно, конечно можно.

Владислав подошел к Тони, обнял его.

— Идем в гостиную пока. Ира все сделает. А я с тобой побуду. Тебе тоже отдохнуть нужно.

Тони опустился на диван. Владислав сел рядом. Слезы застилали глаза Тони. Он продолжал плакать, пока словно не очнулся. Он обнаружил, что уткнулся Владиславу в плечо. Совсем как Алекс утыкался ему, когда искал утешения и любви. Тони все же смог отстраниться и посмотреть на Владислава. Тихо сказал, вытирая слезы:

— Извини, я совсем расклеился. Рубашку тебе слезами залил.

— Не за что тебе извиняться. Моему сыну очень повезло, что у него есть ты. И мне тоже.

— Ты… Ты что… До сих пор?!

— Ты всегда будешь в моем сердце, — ответил Владислав.

Тони ничего не ответил, только вздохнул. Шмыгнул носом, встал и пошел накрывать на стол.

После ужина они разбрелись по спальням. Тони переживал, ничего ли он не забыл дать гостям. А Ирина снова обняла его и скомандовала идти спать. Как родному, как сыну. И Тони послушался. Очень много лет ему никто не говорил из старших, что пора идти спать.

Тони взял себе подушку Алекса, пахнущую мужем, нашел его футболку, сжал её в руках как игрушку и представлял себе, что целует любимого перед сном, что говорит ему «спокойной ночи» (написав перед этим в чате ему лично, конечно же, как сильно он его любит, целует и обнимает). С этими мыслями он все же смог уснуть.