Времена года. Пернатый змей (СИ)

Уже месяц Алексей Лосев или, как называл он себя сам, Алекс, пребывал в тяжких раздумьях. И вот, дотянул. День рождения, день совершеннолетия Антона, или Тони, как тот предпочитал, чтоб обращались к нему, или Ти, как Алекс звал его в мечтах, день рождения его лучшего друга — завтра. Надо было что-то делать. Дальше так жить он не мог.

Алекс пришел после пар домой, разделся, бросил сумку возле письменного стола и шмякнулся на свою кровать. Больше всего на свете он вот уже больше года хотел одного: отыметь на ней своего Ти, да так, чтоб тот взвыл от счастья. Месяца через два после знакомства он понял, что влюбился в кареглазого, темноволосого, худощавого и скромно одетого симпатичного заучку. Тот сел рядом с ним за парту на первой паре в первый день учебы с вопросом, заданным настолько вежливо, что у Алекса челюсть отвисла. «Свободно», — буркнул тогда он.

Через неделю он заметил, что все время ходит за Тони как приклеенный. Через две поймал себя на пристальном рассматривании шеи своего нового приятеля. Он тогда облизнулся и очень надеялся, что его интерес остался незамеченным. Впрочем, Тони был тот еще будущий «рассеянный профессор». Кроме своих книжек он, казалось, мало что замечал. Толкал речи о важности учебы, а Алекс… Алекс смотрел на него, смотрел на его рот, на его чувственные губы, делал вид, что слушает, и мечтал о том, что бы он хотел, чтоб вечно забывающее вовремя постричься чудо, его, конечно же только его Ти, сделал. Чтоб он целовал его… Ай, да что уж там, больше всего на свете он хотел ощутить, как эти губы коснутся его члена. Как он запустит пальцы в каштановые, чуть вьющиеся волосы и притянет его голову на себя, как отымеет в рот, быстро, нервно, как спустит ему прямо в глотку… Первый раз, когда Алексу пригрезилась эта фантазия, поздно вечером перед сном, на этом месте он кончил. Как подросток, как будто ему снова было пятнадцать и он впервые осознал, что ему нравятся не только девушки.

Он очень боялся, что Тони пошлет его куда подальше, но делать было нечего. Фантазии мучили его по ночам, редкие прикосновения жгли огнем… Еще месяц, и он точно набросится на своего лучшего друга и изнасилует его в подворотне или в библиотеке — самом любимом месте времяпрепровождения Тони. Его, Алекса, посадят за совращение малолетних! Хотя нет, за это уже не посадят… Только за изнасилование… Лучше уж признаться и получить по морде, чем так дальше мучиться.

Сначала Алекс думал позвать Тони в кафе. Это был план A. Но с деньгами у того было туго. В отличие от Алекса, чью учебу оплачивали родители, друг учился за счет государства и получал стипендию. Вкалывать на ниве умственного труда даже за эти копейки приходилось немало.

Потом он вспомнил о библиотеке. Это был план Бэ. Но что, если Тони туда не пойдет в свой день рожденья? Не до такой же степени он все-таки маньяк учебы?

План Вэ он состряпал еще неделю назад, гуляя со своим Ти в небольшом парке с неформальным названием «Ветеринарка» неподалеку от места, где тот жил. Алекс присмотрел парочку укромных мест, куда народ заходил редко и даже собаки не забегали. Но погода, прямо скажем, не благоприятствовала исполнению этой задумки. Поздняя осень брала свое: дожди, переходящие в мокрый снег, не прекращались.

Оставался план Дэ: припереться к любимому домой. Возможное присутствие матери Тони в квартире делало этот вариант, мягко говоря, не наилучшим, но лучше уж так, чем никак.

Алекс подхватился с кушетки и пошел разогреть ужин. Поев, вернулся к себе и сел за письменный стол. Чуть не блеванул, глянув на сумку с конспектами, и подумал о том, чем сейчас занят Тони, его ненаглядный Ти. Представил себе, как тот сидит за своим столом, а он подходит к нему сзади, целует в макушку… Он чуть не задохнулся от переполнивших его ощущений. Стукнул по кнопке включения ноутбука.

«Привет», — написал в чате спустя пару минут.

«Привет», — получил ответ почти сразу.

«Что делаешь?»

«Учусь».

Ну кто бы сомневался! Он учится! Чем же его без пары часов совершеннолетний сладкий мальчик может быть еще занят?! Это ж надо было в шестнадцать в вуз поступить! И теперь, когда Алексу уже давно исполнилось девятнадцать, его мечта только-только свое восемнадцатилетие отметить собиралась. На втором курсе!

«Что завтра после пар делаешь?»

«Домой иду. Матери помочь надо».

Алекс застонал. Планы А-Бэ-Вэ таяли, как таял за окном всю последнюю неделю мокрый снег.

«Может, сможешь на другой день перенести? У тебя ж день рождения завтра!»

«Ой, я забыл…»

Алекс только устало схватился за голову. Ну да, день рождения — это, конечно, неважно, то ли дело — книжки или маман, которой вечно что-нибудь требовалось, и ему уже не раз приходилось уговаривать своего Ти отложить срочную помощь, возникающую в самые неподходящие моменты. Никакой личной жизни!

Он смотрел на экран. Через несколько минут пришло сообщение:

«Я договорился с ней на другой день».

«Тогда до завтра, а то меня выгонят, если я хоть что-то не сделаю, и родаки меня прибьют».

«До завтра!»

Алекс чуть было не послал в ответ глупый смайлик с сердечком, но успел сдержаться и стер его. Кажется, он уже начинал пускать слюни как последний идиот. Скоро цветы начнет дарить. А что, кактусы Тони нравились, особенно самые колючие и страшные на вид. Друг умилялся им и грозился собрать коллекцию. Алекс ржал и сравнивал его с Ниро Вульфом, который разводил орхидеи, а себя с Арчи Гудвином.

***

Тони смотрел на экран телефона. С аватарки ему улыбался красивый как смертный грех — стройный, сильный и гибкий, зеленоглазый, с густой русой гривой и улыбкой, от которой все сжималось внутри — его «друг» Алекс. Он тайно упадал за ним вот уже больше года, с тех пор как увидел на первой паре. Сел тогда рядом и всячески старался поддерживать отношения. Так они и «подружились».

Завтра ему исполнялось восемнадцать. Хотелось позвать Алекса отметить день рождения, но денег опять не было. Остатки стипендии пришлось отдать матери.

Он встал из-за стола и подошел к окну. Смотрел на пустынную улицу, на редких пешеходов, спешащих по делам под осенним дождем. Приближалась зима. Холодная, равнодушная. А он хотел улыбаться своему Алу, быть ему вовсе не другом… Однажды он осмелится…

— Антон!

Тони вздрогнул.

— Иду.

Он опять забыл вынести мусор. Мать ненавидела его рассеянность. Но сегодня был трудный день — он пришел поздно, курсовая себя сама не напишет. И профессор Грау тогда точно с ним даже говорить не станет, когда он подойдет к нему с просьбой об обучении магии. Несколько лет назад мать после того, как он снова кричал во сне, отвела его к одному знакомому. Оказалось, что его кошмары и реальные сны — не блажь, а проявление магических способностей. Созерцатель — так назвал его природные склонности знакомый матери. К счастью, кошмары он «перерос». В снах учился сам понемногу тому, что вычитывал в книгах, и мечтал о том, что как и Алекс будет учиться магии после достижения совершеннолетия. Друг был охотником, уже год его муштровала Алиса, одна из их преподавателей.

Он собрался и вышел на улицу. Дождь прекратился. Похолодало. Он стоял и смотрел на небо. Кое-где между облаками мерцали звезды. Он любил созерцать их. Еще одна его черта, раздражающая мать до безумия. Никто в здравом уме не пялится в небосвод, не выискивает созвездия и не пишет стихов о большой медведице!

Тони вздохнул и пошел туда, куда полагалось выносить мусор. Улыбнулся коту, шмыгнувшему под ноги. Алекс любит кошек. Алекс… «Алёшенька» — этого он наверное никогда не скажет вслух! Только напишет, снова, опять… Завтра он увидит его, коснется его руки… И стало немного теплее.

***

— Идем сегодня после пар пройдемся? У тебя же день рождения! Ты теперь совершеннолетний, можешь выпивку покупать, — хохотнул Алекс.

— Угу, могу. Только матери пришлось остатки бабла отдать.

— Я угощаю! Подарок!

— Подарок? Мне? — удивился Тони.

— А что?

— Редко подарки дарили, — пожал плечами Тони.