Любовь во время чумы (СИ)

У нас родилась славная девчушка, и мы назвали её Хоуп – потому что она подарила нам надежду на счастье. И у нее был иммунитет. Как и все детки, она заболела сразу после рождения, но перенесла заразу легко и быстро: два дня лихорадки, и все.

К тому моменту Чарли Свон уже успокоился и перестал следить за каждым моим шагом – я почти стал в общине своим. Но у меня были ещё дела. Важные дела. Я не мог бросить все те тысячи людей, оставленные на базе и надеющиеся на спасение, голодающие и отчаявшиеся! На мне висел долг, и я обязан был вернуться, даже если придётся пожертвовать своим счастьем. Белла понимала и соглашалась, что это правильно. Но на понимание Чарли и остальных рассчитывать не приходилось…

Когда Хоуп исполнился год, я собрал рюкзак, попрощался с Беллой и дочерью, клятвенно обещав вернуться, и отправился в обратный путь.

Дальше были месяцы обследований и тестов, написания изнурительных отчётов, проверок и экспериментальных вакцин. Я ведь заработал свой собственный иммунитет, переболев чумой, так что не было никакой надобности рассказывать об общине и обо всем, что со мной на самом деле случилось. Я раскрыл лишь первую часть: о том, как все погибли под завалом в старой шахте метро, о том, как я лежал со сломанной ногой и не имел возможности добраться до базы, о том как болел и думал, что умру. По счастью, мне поверили, тем более что и доказательства – моя хромота и неправильно сросшаяся нога – были налицо.

Не было никакой возможности сбежать – выход тщательно охранялся. Мне пришлось ждать, когда будет создана действующая вакцина и первые выходцы на поверхность докажут её эффективность. После этого полковник начал строить планы по переселению в более благоприятный район – сначала небольшая команда, затем остальные.

Это был не первый раз, когда мне позволили выйти на свежий воздух и присоединиться к тем, кто образовал палаточный лагерь на поверхности. Люди настолько устали жить под землёй, что совершенно не желали снова туда спускаться – теперь база была лишь местом работы в оранжереях и лабораториях, спать предпочитали наверху.

Я всё продумал: бросил свой именной рюкзак возле узкого каньона - трещины, в глубине которой никто не смог бы ничего разглядеть, да и спускаться туда было бессмысленно и небезопасно. Клок своей куртки повесил на торчащий из иссушённой земли сучок, чтобы выглядело так, будто я попросту поскользнулся и провалился. Теперь меня не будут искать. Все решат, что я умер.

И отправился домой. Я выполнил долг – люди с базы были спасены, здесь меня больше ничто не держало. Сердце рвалось к любимой женщине, вынашивающей нашего второго ребёнка, я надеялся, сына. Если повезёт, я увижу большой округлый живот.

Со мной был запас продуктов и пара литров воды, но я знал, что доберусь во что бы то ни стало, даже несмотря на то, что неблизкий путь на этот раз придётся проделать пешком. Я не мог взять автомобиль, потому что тогда бы меня стали искать и неизбежно нашли бы общину, а я обещал защитить её от любого вторжения чужаков.

Любовь помогала мне двигаться вперёд, инстинкт выживания – находить воду, залезая в глубокие ущелья и собирая ночную росу. Я экономил силы, передвигаясь с раннего утра до полудня, отдыхал на пике жары в тени, и затем шёл дотемна. До Финикса я добрался в итоге за какую-то неделю, и ещё день потратил на обход города. В его южной части и располагалась община.

Когда я подошёл к теплице с южной стороны, меня заметил патруль, в котором, как назло, оказался Джеймс – тот самый мерзавец, которому я уже расквасил когда-то морду. Нагло усмехнувшись, он направил на меня видавшую виды двустволку, прекрасно осознавая, что у него наконец-то есть настоящий повод пристрелить меня. Второй патрульный, парень по имени Сэм, ударил по стволу.

- Ты с ума сошёл?! – закричал он на Джеймса. – Чарли сказал – доставить живым, он сам с ним разберётся.

- Старый шериф опять простит этого урода, - злился Джеймс, однако больше не сделал попытки удержать меня, когда я проходил мимо. Только сплюнул мне под ноги, глядя за мою спину, словно я привёл с собой целый отряд.

- Я один, - разочаровал я его.

- Это тебе не поможет, - сплюнул он ещё раз, целясь в мой растоптанный ботинок. Промахнулся.

- Чарли, и вправду, обещал прикончить тебя, - шёпотом сообщил Сэм. - Но учитывая обстоятельства, сейчас не станет устраивать разборки – не до тебя ему.

- Что за обстоятельства? – насторожился я.

Сэм усмехнулся.

- Твоя жена рожает.

Так быстро я давно не бежал. Ворвался в наше подземное жилище, окруженное зеваками, и сразу бросился на второй этаж – оттуда доносились крики. Меня пытались удержать снаружи, но я толкнул дверь и кинулся к постели, сбросив на пороге тяжёлый рюкзак.

- Эдвард! – задыхающаяся Белла протянула ко мне руки, её усталое вспотевшее лицо посветлело от радости.

С другой стороны кровати Беллу за руку держал отец. Я проигнорировал его злой взгляд, целуя жену.

- Ещё немного, Белла, не отвлекайся! – строго сказала Джейн, принимающая дитя.

Белла закричала, напрягшись всем телом, и мы услышали детский крик, звонкий и живой.

- Мальчик, - сообщила Джейн, вкладывая в мои руки копошащийся в простыне кричащий комочек. Мы с Беллой восхищённо смотрели на него.

- Не привязывайтесь, - жестоко напомнил Чарли, разрушая нашу счастливую минуту. – Двое из пяти детей по-прежнему умирают. Неизвестно, насколько силён его иммунитет. Вам повезло с первенцем, но не забывайте, как было с несчастной Эсми – четыре беременности, и четвёртый ребёнок гибнет.

- Дети больше не будут умирать, - обернулся я к тестю. – Я привёз семьдесят пять доз вакцины – стопроцентной вакцины, проверенной!

Чарли как-то невразумительно крякнул, словно не нашёлся, как реагировать.

- От неё не будет толку, если твои солдаты найдут нас, проследив за тобой.

- Этого не произойдёт, я инсценировал свою смерть.

- Похоже, Эдвард умнее и лучше, чем ты о нём думал, Чарли, – рассмеялась Джейн добродушно, накрывая Беллу чистым одеялом и забирая из моих рук ребёнка, чтобы умыть его.

Отец Беллы ушёл, что-то недовольно кряхтя себе под нос и покачивая головой.

- Кажется, я легко отделался, - улыбнулся я любимой женщине, памятуя об угрозах шефа Свона пристрелить меня, если я подведу, сбегу или совершу любое другое подходящее «преступление». Похоже, мои слова его переубедили.

- Попыхтит пару дней и простит тебя, - обняв за шею, Белла притянула меня к себе. – Ему тоже знакомо слово «долг».

Джейн вложила в наши руки укутанного мальчика, тут же припавшего к материнской груди, и тихо ушла. Вместо неё прибежала маленькая Хоуп – взобравшись на кровать, дочь с любопытством смотрела на новорождённого брата, её карие глазки были широко распахнуты. А я, глядя на идиллию моей увеличивающейся семьи, точно знал – всё будет хорошо теперь. Трудности позади, и нас всех ждёт новая замечательная жизнь.