Саймон Холодное Сердце (Испытание любовью) (др. перевод)

– Так что же мучает тебя?

– Я… Я не могу сказать вам этого.

– Лучше скажи об этом Саймону. Мне‑то что за дело, – грубовато ответил ей Фалк.

Глава XXНовое назначение Саймона

В начале апреля король снова заговорил с Аланом о Саймоне. Он позвал Алана в свой кабинет как‑то вечером и, улыбнувшись, поднял со стола увесистый пакет листков пергамента.

– Подойди сюда, поближе, мой Поэт. Это пришло сегодня от моего брата Глостера. Саймон жив и здоров.

– Слава Богу! – с искренней радостью воскликнул Алан. – И что сообщает Его Высочество, сир?

– Много вестей. Первого апреля он подошел к Шербургу и осадил его. Вот, послушай. «Но город так хорошо укреплен и обеспечен провиантом, что идти на приступ было бы неразумно. Мне не оставалось ничего другого, как начать осаду с милостивого согласия Вашего Величества, с тем чтобы через некоторое время принудить город к капитуляции. Я полагаю, что эту задачу решать придется долго и с большим трудом, и не собираюсь входить в Шербург раньше, чем наступит лето, если только и тогда это удастся. Столь любезный сердцу Вашего Величества лорд Саймон Бьювэллет, которого я послал на помощь сэру Джону Робсарту, чтобы скорее взять Карэнтан и Сен‑Совер‑ле‑Виконт, три дня тому назад соединился с моим войском и сообщил мне, что вышеназванные города сдались Вашему Величеству. Бьювэллет отлично справился со своими задачами и представил полный отчет. Из всех его людей погибло лишь семь человек, а еще трое умерло от болезней. Прошу вас, мой всемогущий повелитель и брат, если вам нужен Бьювэллет, пошлите за ним, потому что у меня сил достаточно. Хантингдон также прибыл на соединение с моими войсками из Кутанса, сдавшегося Вашему Величеству марта 17 дня». Это хорошие новости, Алан, – сказал король, кладя пергамент обратно на стол.

– Очень хорошие, сир, кроме той, что Шербург так силен.

– Глостер возьмет его. Мой ответ на его послание готов, – король прикоснулся к еще одному листку пергамента. – Я шлю приказ Саймону идти со всеми своими людьми на соединение с моим войском.

Алан поклонился королю:

– Какую задачу возложите вы на него, сир?

Генрих сел за стол.

– Я тщательно обдумал этот вопрос, мой Поэт, и, наконец, решил, как связать концы с концами, чтобы и волки были сыты, и овцы целы. Я назначу Саймона моим наместником здесь.

У Алана расширились от неожиданности глаза:

– Сир!

– Ты знаешь, что я учреждаю здесь Суд лорда‑канцлера, Алан. Морган должен стать лордом‑хранителем печати герцогства, Латтрелл – сенешалем. Но во главе военного правительства яхотел бы видеть Саймона. Он солдат с головы до ног и хватка у него в военном деле железная. Таким образом, он останется в Нормандии. Ну как, ты доволен?

Преисполненный благодарности Алан опустился на колено и поцеловал руку короля.

– Ваше Величество – добрейший из всех людей, живущих на земле, – сказал он. – И нет ничего удивительного в том, что ваше имя всеми столь высоко чтимо.

Генрих поднял его с колен.

– Решено, – сказал король. – Мэлвэллет и ты останетесь под началом у Саймона. Таким образом, вы будете все вместе, и я буду знать, что у моего наместника есть два человека, готовые служить ему верой и правдой и выполнять любое его поручение по первому требованию. Теперь я могу идти на Руан с легким сердцем. Не благодари меня. Что хорошо тебе, хорошо и мне, если не считать, что на какое‑то время я расстанусь с тремя моими лучшими друзьями – украшением моего двора.

– Не знаю, как мне благодарить вас, сир, – с искренней сердечностью сказал Алан. – Словами не выразишь того, что я чувствую.

Генрих засмеялся.

– Я рад за тебя, – сказал он, уже прощаясь с Аланом и отпуская его.

* * *

Десять дней спустя Саймон вернулся в Байо, приведя своих людей и часть людей Монтлиса. Когда он проезжал по улицам города, со всех сторон к нему неслись приветственные возгласы. Саймон отвечал на них поднятием руки. К его ногам бросали цветы, взлетали вверх шапки. Так доехал он до ставки Генриха и прямиком направился туда, где находился Алан. Увидев Саймона, Алан от радости захлопал в ладоши:

– Мой Саймон!

Саймон улыбался, пожимая руку Алана.

– Как дела? – спросил он друга.

– Отлично, – ответил Алан. – А у тебя?

– Глостер сокрушает все перед собой. Ты слышал, что Хангерфорд взял Сен‑Ло?

– Да. Глостер прислал сообщение. Домфронт пока прочно держится против Уорика.

– Так‑то оно так, но Домфронт падет, прежде чем Шербур потеряет хотя бы один камень из своих стен. Не знаешь, зачем я нужен королю?

– Разве он сам не сообщил тебе?

– Нет. Его послание было еще короче моих, хоть он и сердится, что мои слишком кратки. – Саймон извлек послание короля из кожаной сумки своего пояса и улыбнулся. – Вот: «Нашему любезному слуге Саймону Бьювэллету. Выражаем нашу волю, чтобы Вы как можно быстрее шли на соединение с нами сюда, в наш город Байо и привели с собой Ваших людей и людей Монтлиса. Король Генрих». Это не все. Еще на обороте «Вот я и отомстил тебе, мой Воин. Разжег я твое любопытство?»

– Ну и как? Разжег? – расхохотался Алан.

Саймон пожал плечами:

– Я предполагаю, что мне надо будет идти на соединение с войском Кларенса. Мне все равно, куда идти. Алан, а что это меня так приветствовали, когда я въехал сюда, как будто я совершил какое‑нибудь великое дело? Что это значит?

– Король объяснит тебе, – ответил Алан. – От Джеффри есть какие‑нибудь вести?

– Да. В Бельреми все спокойно. Леди Маргарет изгнала своего кузена за попытку убить меня.

– Я слышал об этом. Как думаешь, о чем это говорит?

Саймон ничего не ответил.

– Ненависть леди Маргарет к тебе не столь уж сильна, надо полагать, – кротко заметил, не дождавшись ответа, Алан.

– Она не испытывает ко мне ненависти. Пойду переоденусь перед встречей с королем, – устало сказал Саймон.

Уже близилось время ужина, когда явился паж с повелением Саймону прибыть к королю. Саймон тотчас отправился к Генриху и, войдя в его кабинет, увидел короля сидящим на возвышении в окружении своих советников. Саймон низко поклонился королю:

– Ваше Величество, вы посылали за мной?

– Да, – Генрих протянул ему руку. – У меня к тебе важное дело, Саймон.

Саймон поцеловал руку короля:

– Это хорошие новости, сир!

– Дело, однако, нелегкое, мой Воин, – предупредил его Генрих.

– Ничего лучшего я и не желаю, сир.

– Дай‑ка мне приказ, Филипп, – сказал Генрих Филиппу Моргану, стоявшему возле него.

Морган держал в руке длинный свиток пергамента, который и вручил королю, а Генрих передал Саймону.

– Ты назначен на этот пост три дня назад, Саймон, постановление Совета и моей волей.

Саймон огляделся вокруг, слегка нахмурясь, и углубился в чтение пергамента. В напыщенных выражениях ему давали понять, что всемилостивым повелением короля он назначен правителем и наместником короля на землях и границах Нормандии[1], чтобы поддерживать мир в герцогстве и контролировать войска, которые должны будут оставаться здесь, пока король будет под Руаном. Далее следовал список имен рыцарей, которые всемилостивой волей короля подчинены Саймону. Первыми в этом списке стояли имена Джеффри Мэлвэллета и Алана Монтлиса. В самим низу свитка красовалась печать Генриха и его подпись вместе с подписями всех членов Королевского Совета.

Дочитав свиток до конца, Саймон прямо взглянул в глаза королю и вздохнул.

– Такова действительно воля Вашего Величества? – спросил он.

Генрих подтвердил это наклоном головы.

– Сир… – начал Саймон и запнулся, подыскивая слова. – Я… я думаю, что… что сделанного мною недостаточно, чтобы… заслужить столь высокую честь.

Послышались негромкие протестующие возгласы членов Королевского Совета. Генрих кивнул Латреллу, и тот сразу же встал со своего кресла. Один за другим члены Совета покинули кабинет, и Саймон остался один на один с королем.