Пока смерть не разлучит нас (ЛП)

Хотя и не получил никакого подтверждения от мужчины, он все же добавил:

«А еще один день жизни означает, что я смогу еще один день видеть тебя».

Из-за того, что вода все еще бежала, Шэнь Ляншэн не понял, что Цинь Цзин плакал. Только несколько секунд спустя, он заметил это. Он потянулся вперед и утешающе положил руку мужчине на спину, другой рукой закрывая кран.

По правде, он выбрал последние слова, отчасти в попытке пробудить эмоции в Цинь Цзине, но та часть о судьбе не была ложью, а его последнее высказывание было полностью искренним. Однако он никогда не сказал бы этого, если бы знал, что заставит мужчину плакать. Шэнь Ляншэн похлопывал его по спине, все еще пытаясь подобрать слова, чтобы взбодрить учителя, когда его толкнули к столу. Задняя часть его рубашки намокла от воды с края раковины.

Его губы тоже были влажными от чего-то слегка солоноватого.

Цинь Цзин крепко держал мужчину, проникнув внутрь для поцелуя, так глубоко, что его язык почти мог коснуться стенки горла. И все же, этого было недостаточно. Он терся о мужчину так, словно хотел, чтобы два их тела слились в одно. Поцелуй вышел из-под контроля. Их зубы стучали друг о друга, пропуская язык в щель, с дюйм высотой.

Шэнь Ляншэн обхватил руками талию мужчины, позволяя тому целовать себя, как он пожелает. Затем он провел руками вверх и вниз по его спине, в попытке унять мужчину и снизить темп. Он нежно посасывал язык Цинь Цзина, играя с ним и вбирая соки, что он выделял.

Они были связаны поцелуем так долго, что оба начали ощущать головокружение. Это было словно сон, последний раз, когда они держали друг друга в объятиях и разделяли поцелуй, был так давно, что они не могли вынести даже секундного расставания.

Закрыв глаза, Цинь Цзин оперся на Шэнь Ляншэна. Он был так увлечен, что позабыл дышать. Вскоре, его ноги согнулись, и он скользнул вниз.

Шэнь Ляншэн схватил мужчину за талию и, издав что-то вроде усмешки, взял Цинь Цзина на руки. Учитель был худеньким, но тем не менее был немногим ниже Шэнь Ляншэна. Все же как-то, Шэнь Ляншэн нашел в себе силы пронести мужчину через просторную гостиную, вверх по лестнице и до спальни, не отпуская его, пока не достиг кровати. Вскоре он присоединился к мужчине и начал расстегивать его ремень, снова запечатав его губы поцелуем.

Приветствуя партнера, Цинь Цзин раскрыл свои губы, но приподнялся, меняясь с ним местами. Он пригвоздил руки мужчины и спросил, задыхаясь: «Шэнь Ляншэн, я хочу….»

«Цинь Цзин, - не дожидаясь окончания просьбы, Шэнь Ляншэн улыбнулся и столкнул их лбами. Он потерся кончиком носа о нос Цинь Цзина, прошептав в ответ:

«Я - твой».

Что-то замкнуло в голове Цинь Цзина, и он не помнил, как они разделись. А вот что он запомнил, так это вздох облегчения, когда они, наконец, коснулись кожи друг друга. Он укусил шею Шэнь Ляншэна и начал лизать и сосать следы от зубов, пока не появились красные пятна. Затем двинулся ниже, покрывая поцелуями грудь, дюйм за дюймом, и вцепился в сосок. Сначала, он легонько поскреб его зубами, прежде чем подтолкнуть вокруг языком.

Шэнь Ляншэн просто лежал, позволяя мужчине делать все, что тот захочет. Он мог ощущать непреодолимое желание мужчины обладать им. Цинь Цзин всегда был весьма страстным в постели, но впервые демонстрировал такое собственничество.

В этот момент Шэнь Ляншэн знал, что нет нужды переживать, волновал ли он по-прежнему Цинь Цзина. Его ощущения не врали. Он мог чувствовать преданность и тоску, столь сильно исходящие от мужчины.

«Я люблю тебя, - говорили они. - Я хочу тебя».

Поцелуи Цинь Цзина спускались вниз по тугому животу Шэнь Ляншэна, а его язык прослеживал изгибы мышц, затем погружался вдоль линии талии, через подвздошную борозду, слегка коснувшись волос. Он потерся носом о набухший член, словно щенок, старающийся привлечь внимание хозяина, прежде чем взять его глубоко в рот.

Безмерное удовольствие заставило Шэнь Ляншэна громко вздохнуть. Он мог чувствовать влажный и теплый рот вокруг него и язык, скользящий по его стволу, а затем, двинувшийся дальше вниз. Его промежность дрожала от возбуждения, и сам проход также подергивался.

Он пытался расслабиться, когда Цинь Цзин лизал его и скользнул внутрь пальцем, со слюной в качестве смазки. Он даже приподнял бедра, содействуя, словно предлагая себя в качестве подношения: он хотел открыть свою сущность этому мужчине, не утаивая ничего с этого момента.

Памятуя, что это был его первый раз, Цинь Цзин посмотрел вверх, медленно скользя пальцем внутрь и наружу, и тихо спросил: «Здесь есть вазелин? Не хочу, чтобы было больно».

«Давно закончился, - прямо ответил Шэнь Ляншэн. - Возможно, есть что-то, что мы можем использовать в комоде».

Порывшись в комоде, Цинь Цзин нашел флакончик чего-то, что могло быть кремом для лица. Он вылил немного на ладонь, чтобы согреть, прежде чем смазать проход. В итоге, он мог разместить внутри два пальца и осторожно скользнул туда третьим. Весь этот процесс занял почти пятнадцать минут, так как он боялся причинить хоть какую-то боль Шэнь Ляншэну.

Все это время орган Цинь Цзина, выпрямившись, стоял, и Шэнь Ляншэну было тяжело даже смотреть на него, так что он произнес: «Этого достаточно. Ты собираешься входить, малыш?»

Прошло много времени с тех пор, как мужчина так его называл, и его сердце замерло. Он больше не мог сдерживаться. Вытащив свои пальцы, Цинь Цзин похлопал Шэнь Ляншэна по бедрам, давая понять, чтобы тот повернулся.

«Пусть все останется, как сейчас, - Шэнь Ляншэн взял подушку и подложил ее под свой таз. Он даже дотянулся до лампочки на прикроватной тумбочке, включая ее. - Я хочу видеть тебя».

Цинь Цзин не ответил, но его лицо еще больше побагровело, что озадачило его. В этот раз он был сверху, так почему же именно он робел? Тем временем, его руки не отдыхали: он нанес немного крема на свой член и размазал его, прежде чем медленно погрузиться в Шэнь Ляншэна. Делая это, он сохранял зрительный контакт с мужчиной.

«Больно?» - нежно спросил он.

Шэнь Ляншэн помотал головой, но его брови слегка нахмурились. Его рассеянные глаза смотрели в ответ на Цинь Цзина, абсолютно безмолвно изображая последнего, и его сердце билось все более и более бешено.

Цинь Цзин знал, что это должно было быть больно, но в то же время, зрелище перед ним было неотразимым. В точности, как он помнил: глаза, словно туманные холмы по весне или тихая серебристая гладь озера ночью, и длинные, трепещущие ресницы - он не мог ничего с собой поделать и нежно поцеловал их.

«Как ты можешь быть таким красивым?» - он зашел так далеко, что требовал ответа.

«Это не так больно, правда».

Довольный, Шэнь Ляншэн уверял мужчину, толкая бедра вверх, говоря, чтобы тот ускорился. Он не мог гарантировать, кто будет сверху, если это очаровательное поведение продолжится.

Цинь Цзин жаждал этого так долго, что казалось почти сюрреалистичным то, что он был внутри мужчины. Он медленно раскачивал бедрами, клюя мужчину в губы, время от времени произнося его имя между поцелуями.

Шэнь Ляншэн одной рукой держал голову Цинь Цзина, пока их губы и языки слились в любовном танце друг с другом. Другая рука была на талии Цинь Цзина, а затем спустилась вниз к месту их соединения, лаская пах мужчины.

Не желая причинить боль, Цинь Цзин сдерживал свое желание двигаться быстрее, но больше не мог, когда так стимулировали его эрогенные зоны. Он сделал два быстрых толчка, но вскоре прервался: «Мхм… не…»

«Тебе хорошо? - хотя его проход болезненно растягивался, Шэнь Ляншэн мог вытерпеть это и все еще имел достаточно сил, чтобы дразнить Цинь Цзина, не только вербально, но и физически. Одной рукой он скользнул в щель и, используя лишний крем поблизости как лубрикант, засунул внутрь палец. Поводив пальцем туда-сюда несколько раз, он спросил: «Бьюсь об заклад, так даже приятнее, а?»

Лежа сверху на Шэнь Ляншэне, Цинь Цзин был полностью окружен мужчиной: с одного конца - чувствуя, что может расплавиться в любую секунду, а с другого ощущал, что мужчина так же был в нем. Хотя это был всего лишь один палец, не достигший даже нужной точки, эта стимуляция привнесла что-то особенное в процесс. Он не мог сдержать своих чувственных стонов, возобновляя толчки, двигаясь все быстрее и быстрее. Его соски подались вперед, и мужчина левой рукой начал сжимать их. Он чувствовал себя, словно весь был в огне, а его проход неудержимо вибрировал вокруг пальца мужчины.