Пока смерть не разлучит нас (ЛП)

Он, наконец, признал свою слепую веру. Видите ли, мысль, что они будут разлучены навсегда, даже не приходила в его голову, после того как они расстались.

В своей детской наивности он думал об этом годе без мужчины, как о, своего рода, холодной войне. Каждый просто ждал, когда другой сдастся первым, и они вновь будут вместе, сойдясь на нескольких компромиссах.

Шэнь Ляншэн думал, что их чувства были взаимны, но после сна он пришел к болезненному осознанию того, что, на самом деле, Цинь Цзин больше не любил его.

Возможно он понял это в день их второго прощания, но решил закрыть на это глаза - отрицать правду, что у него получалось до этого сна - как только он открыл глаза, его сон закончился тоже.

Мужчине больше не было до него дела - возможно, они не будут вместе вновь.

Конец истории.

Шэнь Ляншэну захотелось смеяться, и он так и сделал. А потом, он заплакал впервые за долгое время.

Действительно долгое время, верно? Лет двадцать? Может, дольше.

Он позволил слезам литься и высыхать на его лице, вспоминая, как Цинь Цзин сказал «до встречи».

Если подумать, прощаясь в первый раз, мужчина ведь не говорил «до встречи».

Он не сказал «до встречи», но казалось, они еще встретятся друг с другом.

В этот раз мужчина сказал это, и Шэнь Ляншэн знал: они уже не встретятся снова.

Так тому и быть. Он не мог определиться, и Цинь Цзин сделал это за него. Все нормально.

Если мужчина смог забыть его, значит, сможет и он.

Лежа в темноте, Шэнь Ляншэн сказал себе:

Ты должен забыть его до того, как тебе исполнится тридцать.

========== Глава 22 ==========

В этом году Шэнь Ляншэн провел добрую половину весны и лета на юге. Коль скоро он решил уехать из страны, то должен был сделать то, что было необходимо сделать, и поскорее. Бизнесмен хотел продать фабрику, а кроме японцев больше надежных покупателей не было. Он не мог возражать против низкой цены, так как весь промышленный сектор на севере монополизировали японцы, не оставляя места английским и американским инвесторам. Однако не было причин избавляться от ценных бумаг и недвижимости по заниженным ценам, так что Шэнь Ляншэн посетил в апреле Пекин, а в мае - Шанхай. Решив деловые вопросы, он не спешил возвращаться в Тяньцзинь, а вместо этого задержался в Шанхае приблизительно на месяц. Он рассматривал это как длительную передышку, и, казалось, чем дальше он от Тяньцзиня, тем скорее забудет мужчину.

В июле на север обрушились штормы, поднимая уровень воды во всех реках и притоках региона с угрожающей скоростью. В итоге это привело к наводнению к концу месяца, и хозяйства к северу и югу от Тяньцзиня пострадали больше всего. Завод Шэней располагался на окраине города, но не был под угрозой, так как находился с западной стороны. Проявляя чрезмерную осторожность, Чжоу позвонил в отель, где остановился Шэнь Ляншэн. Он рассказал боссу о затоплении ферм и попросил его вернуться и лично разобраться с проблемой.

Услышав это, Шэнь Ляншэн, не колеблясь, заказал обратный билет до Тяньцзиня, но не придал новостям большого значения. На самом деле для японцев Тяньцзинь был одним из наиболее важных стратегических пунктов в северном Китае, поэтому фиктивное правительство не позволило бы потопу добраться до города, несмотря на всю свою никчемность. На худой конец, они бы разрушили плотины и перенаправили воду, обеспечивая городу безопасность, даже если бы это означало затопить все земли вокруг него.

Не только отсутствовавший в городе Шэнь Ляншэн не волновался, но и сами жители Тяньцзиня не были чрезвычайно встревожены надвигающимся

бедствием. Для начала, Тяньцзинь располагался на низкой высоте и то и дело сталкивался с проблемами наводнения. Как только это стало частой угрозой, люди оставили свою бдительность. В худшем случае на несколько дней их ждало некоторое неудобство, причиняемое засоренными улицами.

Так же как и гражданское население не ощущало никакой экстренности, правительство тоже не предпринимало никаких действий, кроме выпуска уведомлений для семей: построить небольшие запруды перед дверьми или входом в хутун, чтобы их дома не затопило.

Было начало августа, когда Шэнь Ляншэн сел на поезд обратно. На полпути пришли новости, что наводнение стало серьезным. Затем, немного позже в дороге, было объявлено, что железнодорожные пути, ведущие в Тяньцзинь, затоплены, что делало въезд в город невозможным, так что поезд вынужден был сделать крюк до Пекина.

Транспортная система была в абсолютном хаосе, и поезд продолжал делать остановки. Пассажиры не могли ничего поделать, кроме как молиться, чтобы правительство Тяньцзиня взорвало плотины, дабы вода таки не пошла в город.

На этот раз японцы не сидели сложа руки и в конечном счете отправили войска, чтобы взорвать Дамбу на Юндинхэ. Однако не только место, но и время взрыва было неверным: они выбрали день самого высокого прилива по лунному календарю. Хайхэ не могла перенаправить воду в море, так что, когда волны обрушились с верховий реки, они ворвались в город, затопляя его в мгновение ока.

Это была катастрофа, которой прежде не видывали. Сцена, когда ударили чудовищные волны, была сюрреалистичной: пешеходы все еще прогуливались по улицам, и тут оглушительный рев издали смешался с воплями людей: «Бегите! Спасайте свои жизни!»

Но ногам невозможно обогнать воду. Люди могли только смотреть, как поток хлынул вперед, толкая волны выше человеческого роста, в погоне сворачивая на углах улицы. Больше некуда было бежать, и с водой, наступающей на пятки, кто-то забрался на ближайший транспорт, пока другие залезали на деревья. В конце концов, даже электрические столбы были облеплены людьми.

Цинь Цзин был на летних каникулах дома, читая книгу в кровати, когда услышал такой шум, которого не слышал ни разу в жизни. Прежде, чем успел среагировать, вода уже проникла в дом, мгновенно достигнув верха кровати. Снимаемое им жилье располагалось во впадине возле Хайхэ, в местности, наиболее пострадавшей от наводнения. Слава богу, это было дневное время и он не спал. Случись такое ночью, его вероятно смыло бы во сне.

К счастью, дом был кирпичным, не то что глиняные дома в фермерских деревнях, поэтому не развалился после удара такой сильной волны. Цинь Цзин не умел плавать и уцелел, только удержавшись за стол. Борясь с водой в носу и ушах, он каким-то чудом схватил дверной проем и выбрался на крышу. Он даже не знал, как ему это удалось. Хотя у него ничего не было с собой, учитель был рад тому, что его не унесло водой.

Вечером Шэнь Ляншэн прибыл в Пекин после чего узнал, что ранее днем весь Тяньцзинь был затоплен. Телефонные звонки в офис не доходили, так что он не имел понятия, что там происходило. Все, что он знал - наземные перевозки были полностью прерваны, и попасть сейчас в Тяньцзинь можно было только на лодке или вплавь.

Ночью Шэнь Ляншэн связался с другом насчет лодки. Друг думал, что бизнесмен беспокоится о собственности и заводе, поэтому предостерегал, разыскивая доступный транспорт: «Что толку возвращаться сейчас? Там все под водой, и ты ничего не сможешь с этим поделать. Знаешь, я слышал там в Тяньцзине сейчас полный беспорядок, много людей погибло от воды или давки. Жизнь дороже денег. Почему бы тебе не остаться здесь, сухим и невредимым, и не переждать?»

Шэнь Ляншэн, не отвечая, помотал головой. Он только выкуривал одну сигарету за другой, его лицо было бледным, а пальцы - ледяными, несмотря на летнюю температуру.

Тяньцзинь не был настоящим портовым городом, так что количество лодок было более ограничено, чем можно было ожидать. Пекин не мог и не стал бы праздно наблюдать за страданиями Тяньцзиня и отправил все плавучие средства, какие удалось раздобыть, даже прогулочные катера были задействованы.

На следующий день, около полудня, Шэнь Ляншэн прибыл в Тяньцзинь вместе с первой спасательной группой, и ситуация была хуже, чем он представлял. В низшей точке вода была выше пояса, а в высшей могла накрыть с головой.