Око за око (СИ)

– Тебя не учили не читать чужих писем? – попыталась выхватить девушка бумагу у него из рук, но бастард вовремя дернул рукой. Еще раз и еще, и ладошка его жены какое-то время так и хватала воздух, подняв ему настроение. – Отдай!

Санса выхватила письмо и, быстро пробежав текст глазами, оглядела присутствовавших в комнате мужчин. О подарке действительно говорилось в письме, но девушку интересовало отнюдь не содержимое посеребренной тарелки.

– «Ласточкин хвост»? Где это?

– Таверна. Полдня езды до Овражьей деревни к югу от нас, – пробурчал Гобер, разложив на столе нужную карту. Шевелюра топорщившихся волос темной тучей накрыла его лицо. Он был весь в себе, и леди Старк списала дурное расположение его духа на исчезновение Таи.

– Я родом оттуда, миледи. – заговорил Кроу, задувая горевшую лучину. – В свое время музыканты «Ласточкиного хвоста» были известны на всю округу. Какие славные песни они распевали, а сейчас все старики! Такие же, как и я.

– Мы должны схватить его, – посмотрела Санса Старк на своего мужа, и бастард прищурил глаза. – Мизинец должен быть там через три дня. Другой такой возможности может не представиться.

– Схватим, – развел Рамси руками. – Твой поклонник не так уж молод. Быстро от нас не убежит.

– Думаешь, он придет один? – задралась девичья бровь кверху, и мужчина мысленно посмеялся азарту леди Болтон. Она походила на охотника, который долго ожидавший свою добычу, теперь несся на всех парах, чтобы нанести смертельный удар.

– Ты помнишь таверну, Кроу? – спросил Гобер.

– Д-да, – прохрипел старик, откашлявшись. – Типичная развалюха, пропахшая эльным душком.

– Можно спрятать часть людей внутри, а другую часть снаружи, – о чем-то раздумывая, проговорил Гобер, продолжая всматриваться в карту, словно мог видеть Овражью деревню наяву.

– Вот и все, – хмыкнул бастард, причмокнув губами.

– Не все. Нужен план! – не унималась Санса, и Рамси, уже прикинувший возможные варианты до ее прихода, решил сменить тему.

– Как ты думаешь, что там? – кивнул он в сторону тарелки, вставая из-за стола.

Бастард приблизился к серебристому куполу и, положив руку на торчавшую шишкой ручку, приподнял колпак. Взору Сансы открылись прекрасные спелые фрукты: темный отборный виноград ягодка к ягодке, апельсины, темно-лиловый инжир, стыдливо красневшие абрикосы и выбивавшееся из натюрморта южных плодов зеленое яблоко, венчавшее холмик уложенных фруктов. По краю блюда лежали ромбики лимонных пирожных, щедро присыпанные пудрой, и услышав их приятный аромат, леди Болтон нахмурилась. Ненависть к предателю ее отца была куда сильнее любви к лимонному десерту, и она сделалась очень равнодушной к подарку Мизинца.

– Лимонные пирожные. Слышал, они твои любимые, – выдал ее с потрохами Сандор.

– Больше нет. Нужно выкинуть.

– У! Несчастный лорд Бейлиш. Не угодил... А ведь тут даже яблочко есть, – вкрадчиво проговорил бастард, откладывая крышку в сторону. – Дай хоть попробую, что ты там в них нашла, – сказал Рамси, и прежде, чем девушка успела что-либо сделать, в один присест отправил лимонный ромбик в рот.

– Вдруг он решил их отравить?

– Да ладно тебе. Не жадничай, – проговорил мужчина с набитым ртом. Бастард ее не слушал, смакуя сладко-кислую палитру вкусов, но вдруг как-то неуверенно кашлянул и замер.

– Рамси?

Лорд Болтон выпучил глаза, едва отступив назад. Вздохнув, он резко заходился в кашле. Бастард хрипел, пытаясь как следует отдышаться. Он покраснел, сотрясая воздух своим кряхтением, а крошки лимонного десерта разлетались по кругу от него.

– Воды! Выплюнь! Выплюнь быстрее! Кроу, воды! Пирожные отравлены! – крикнула подскочившая девушка, начав лупить мужа по спине.

Рамси начал заваливаться на стол, и, не внимая крикам своей хозяйки, Сандор стоял истуканом, не веря в такую благосклонность богов. Старик, подгоняемый очнувшимся Гобером, был уже возле двери, когда до ушей Сансы Старк донесся сдавленный смешок. Покрасневший бастард выпрямился и теперь прерывисто смеялся, проглотив слащавое пирожное. Он больше не давился, не кашлял, и старик Кроу, искренне перепугавшийся за лорда, облегченно вздохнул.

– Т-ты…

– Видишь одного нет, – ткнул пальцем бастард, пока щеки девушки заливались алой краской. – Я ж не идиот. Дал собакам попробовать. – отряхнул он крошки с пальцев. – Никакого яда. Хм-хм-хм. Видела бы ты свое лицо, милая.

– Идиот! – шикнула Санса и, не найдя подходящих слов достойных леди, громко хлопнула дверью напоследок.

Следом скрипнули ржавые петли. Леди Старк обернулась последовавшим за ней шагам – Рамси Болтон, не спеша, шел за ней. Девушка ускоряла шаг, отдаляясь от своего преследователя, но когда она толкнула дверь в спальню, бастард тенью вырос позади нее.

Мужчина схватил ее за ворот и рывком порвал платье синего бархата, оголив девичью спину. Чуть не споткнувшаяся девушка развернулась, отвесив бастарду пощечину, но он, не обратив на то внимания, толкнул ее к кровати. Санса не кричала и лишь что-то шипела, пытаясь оттолкнуть от себя мужа. Мужчина извертелся, умудрившись её поцеловать, и проведя рукой по губе, увидел кровавый след. Волчонок кусался, и подогреваемый борьбой девицы лорд Болтон уверенно двинулся в её сторону, широко улыбнувшись.

Вцепившись ногтями в его лицо, пытаясь расцарапать эту глупую лыбившуюся рожу, злившаяся за глупую шутку Санса не сдавалась, но его крепкие ладони быстро совладали с этой атакой. Лорд Болтон заломил ей руку, перевернув к себе жертву спиной, и, грубо пихнув два пальца в рот, задрал ее голову. Девушка попыталась снова укусить его, но он крепче прижал ее к себе, и, ощутив резкую боль в плече, леди на какое-то время стихла.

Санса проиграла и, пойманная, так и стояла на месте. Мужская рука скользнула под вышитый лютоволком лиф, и мокрые пальцы сжали затвердевший бугорок на груди. Бастард целовал ее в шею, и, поддавшись приятным ощущениям, пульсировавшим внизу живота, Леди Старк обвисла у него на руках.

Она рухнула на алое покрывало. Раздался треск рвущейся юбки, и ее бедра оголились, порадовав бастарда своей гладкой белизной. Ухватив ее за талию, Рамси притянул ее к себе. Он еще рвал остатки платья, вызволяя девичье тело из плотной ткани, а девушка еще пыталась играть роль сопротивляющейся жертвы, но ее тело говорило само за себя. Она была мокрой, и как только он вошел в нее, с каждым толчком становилась все покладистей и сговорчивее.

За окном завывала метель, напевая замысловатую мелодию зимней ночи. Ветер гудел, пытаясь раскрыть закрытые ставни, и проникавшие в щели редкие снежинки быстро таяли в тепле. В камине спокойно горел огонь, треща поленницами. Подогнув под себя ноги да подложив тыльной стороной ладонь под щеку, девушка наблюдала за языками пламени, лобызавшими друг друга.

По телу растекалась странная нега, и Санса дивилась сама себе. Раньше бы она проплакала полночи, проклиная свою горькую судьбу жены Рамси Болтона, а теперь отказывалась думать о прошлом, подчиняясь приятному ощущению настоящего. Это все казалось немного неправильным, недостойным настоящей леди, но, видно, болтоновский бастард был прав, сказав однажды, что он часть ее. Он ее испортил, и теперь она, не найдя противоядия от неизвестного яда, портила себя еще больше, кубарем катясь с некогда созданного ею пьедестала. Доброе смешивалось со злым, мудрость с хитростью, чёрное с белым. Странная у нее была судьба, думала Санса.

Заломив руку под голову, бастард, водивший пальцем по выжженному на девичьем бедре клейму, и сам думал о превратностях судьбы. Когда-то под его ножом Теон Грейджой рассказал ему о счастливом семействе Старков. Тогда-то бастард и услышал впервые это слащавое словно тягучая медовая гуща имя – Санса Старк. Огненно-рыжая девочка, красивая и утонченная, так кстати спихнувшая его с трона хранителя Севера. Сказочная принцесса теперь была его женой – женой Рамси Болтона, урожденного бастардом Сноу, и он чувствовал какое-то странное умиротворение.

– Славно “поговорили”.