Противостояние (СИ)

— Как жаль, — ухмыльнулась та, сверкнув чёрными глазами, которые напомнили Хюмашах Султан об ее матери о Нурбану Султан. — Желаю нашей султанше скорейшего выздоровления. Хотя в её возрасте не стоит напрасно надеяться…

— Прочь из покоев! — процедила Хюмашах Султан, и её серые глаза похолодели, став похожими на застывший лёд.

Смолчав, Эсмехан Султан развернулась и покинула покои. Взглянув с балкона в сторону гарема, рыжеволосая девушка спустилась вниз по лестнице, а после степенно вошла в него, принимая поклоны наложниц. Фахрие-калфа смерила её осторожным взглядом.

— Слышали, девушки? — громогласно раздался в гареме голос султанши, трепещущей от гнева после встречи с Хюмашах Султан. — Михримах Султан при смерти, с постели не встает. Как же ей гаремом управлять, если она едва держится в этом мире? Жалованье вам, наконец, заплатили после долгой задержки, не так ли? Из личных средств Михримах Султан. Но, очевидно, скоро её не станет. Кто же тогда заплатит вам жалованье? Повелитель на годы отправился в военный поход. От него помощи не ждите…

Наложницы начали переглядываться, а после одна из них решилась ответить.

— Верно. Михримах Султан уже который день покои не покидает. Да и помните, как она в гареме задыхалась?

— Султанша умрёт, и что нам делать? — подхватила другая.

Фахрие-калфа, помрачнев, всё же не посмела перечить султанше и молча стояла в стороне. Услышавшая шум в гареме, Хюмашах Султан, нахмурившись, вышла из покоев Валиде Султан на балкон и прислушалась к речам Эсмехан Султан и наложниц.

— Нурбахар Султан сослана, — продолжала говорить Эсмехан Султан. — Сейхан Султан сбежала из империи под страхом казни. Шах Султан при смерти после тяжёлых родов. Хюмашах Султан разве способна держать власть в руках? Кто же тогда возглавит гарем, выплатит причитающееся наложницам жалованье, одарит подарками и не бросит гарем в безвластии?

— Вероятно, вы, султанша, — воскликнула одна из наложниц.

— Верно, — самодовольно улыбнулась та, и её чёрные глаза пробежались по обитательницам гарема, задерживаясь ненадолго на каждой. — Если вы поддержите меня, то я даю слово госпожи династии, племянницы нашего повелителя, что вас не оставлю. Я…

— Довольно! — раздался голос вошедшей в гарем Хюмашах Султан, горящей в негодовании.

Эсмехан Султан, ухмыльнувшись, медленно обернулась к той лицом, а наложницы склонились перед госпожой. За спиной Хюмашах Султан стоял мрачный Сюмбюль-ага, опираясь на трость.

— Эсмехан, покинь гарем и этот дворец сейчас же, — твёрдо проговорила Хюмашах Султан. — Я не позволю тебе пользоваться болезнью валиде и в гареме бунт воспламенять!

— Ты не можешь приказывать мне, что делать, — заносчиво ответила Эсмехан Султан, вскинув подбородок.

— Михримах Султан документально заверила то, что временно передает мне свои полномочия по случаю болезни, так что могу. Не вынуждай меня вызывать охрану, Эсмехан, и покинь Топкапы мирно.

— Ты лжёшь, — недоверчиво процедила Эсмехан Султан, сверкнув чёрными глазами.

— Сюмбюль-ага, подтверди, — спокойно велела Хюмашах Султан, смотря прямо в глаза своей двоюродной сестре.

— Хюмашах Султан действительно уполномочена временно исполнять обязанности управляющей гарема, Эсмехан Султан, — закивал евнух. — Это так.

— Главное слово — временно, — бросила Эсмехан Султан и гордо покинула гарем под тяжёлым взглядом сестры.

Хюмашах Султан, вздохнув, огляделась в гареме, подавляя в себе негодование.

— Будьте же, наконец, учтивы и проявите уважение к Михримах Султан! Не нужно бунта, протестов и прочих недовольств. Чего вам не хватает? Жалованье выплачено, вы сыты, одеты. Не вынуждайте меня принимать жесткие меры и, как моя валиде, сажать вас снова в темницы.

Поймав на себе виноватые взгляды наложниц, султанша покинула гарем, возвращаясь к ложу матери, сгорающей в болезни.

Спустя некоторое время…

Утро.

Генуя. Замок Дориа.

Завтракая в компании молчаливых Рейны и Джанандреа, жадно глотающего вино под недовольным взглядом супруги, Сейхан Султан отчего-то чувствовала себя крайне взволнованно, будто в предчувствии чего-то.

С сестрой она более словом не обмолвилась после недавнего происшествия, поэтому в зале царила напряжённая атмосфера. Вдруг двери со скрипом распахнулись, и в зал вошёл Деметрий, который склонился перед сеньорой, которой служил. Увидев выражение его лица, Рейна отложила столовые приборы на тарелку и обеспокоенно нахмурилась.

— Деметрий, что случилось?

— К нам прибыли гости, сеньора. Из Османской империи. Настойчиво просят вашей аудиенции.

Джанандреа от его слов подавился вином и закашлялся, пока Сейхан Султан, отбросив ложку на стол, вскочила из-за стола и подбежала к огромному окну замка. Вдалеке у ворот толпилось около тридцати воинов в османских одеждах и, увидев их, султанша затрепетала от радости.

— Рейна, это Мехмет послал за мной!

Та, резко встав со стула, отчего скрежет огласил зал и пробежался по нему эхом, возгорелась гневом, который явственно читался в её зелёных глазах, направленных на ликующую сестру.

— Возвращайся в свои покои, Ингрид. Немедленно!

Откинувшись на спинку своего стула, Джанандреа, ухмыльнувшись, с интересом наблюдал за разворачивающейся перед его глазами сценой.

— Что? — непонимающе нахмурилась Сейхан Султан, обернувшись к сестре через плечо.

— Неужели ты не понимаешь, зачем он послал этих стражников за тобой? — горячо воскликнула Рейна, эмоционально взмахнув рукой. — Чтобы убить! Прячься в покоях и не смей выходить, слышишь?!

— Нет, — упрямо процедила девушка. — Пусть лучше меня заберут и казнят, чем я останусь жить здесь!

В порыве злости и негодования Рейна замахнулась на беременную сестру, и звонкая пощёчина настигла Сейхан Султан, пошатнувшуюся в растерянности к стене. Ухмылка Джанандреа стала шире.

— Как ты смеешь говорить так?! — возмутилась Рейна, а после обернулась к невозмутимому Деметрию, стоящему у дверей. — Деметрий, уведи сеньору в её покои и проследи, чтобы она не покидала их до отбытия гостей.

Деметрий покорно подхватил под руку вырывающуюся Сейхан Султан и, стараясь не причинить вред ребенку, увел из зала под её яростные возгласы. Джанандреа, посмеиваясь, поднялся из-за стола и подошел к жене, стоящей у окна и холодно наблюдающей за тем, как османы приближаются к их замку.

— Думаешь, сможешь её удержать? — тихо проговорил мужчина. — Тебе удалось обхитрить её, вырвать из Османской империи и вернуть в Геную, но удастся ли заставить остаться?

— Можешь не сомневаться, — уверенно ответила Рейна. — Стоит лишь уверить их в том, что Ингрид умерла по пути в Геную, как её оставят в покое, и тогда она останется со мной навсегда.

— Не слишком ли много коварства по отношению к родной сестре, дорогая? Узнав о том, что ты сделала, она тебя никогда не простит. Ты разлучила её с детьми.

— Даже если и узнает, то ей некуда идти!

Вскоре в зал вошли гости, и среди них Рейна с содроганием узнала самого султана Мехмета, переодетого в обычного стражника. Поймав его тяжёлый, хмурый взгляд, женщина даже не поклонилась, а после взглядом выпроводила своего мужа, который вальяжной походкой покинул зал.

— Сеньора Дориа, — приветственно кивнул султан Мехмет. — Я прибыл тайно сюда, в Геную, в надежде отыскать свою жену — Сейхан Султан. Думаю, она бежала из Топкапы с вами, так как больше никто не мог ей помочь в побеге, кроме вас.

— Да, я действительно помогла бежать Ингрид, — изобразив на лице мрачное выражение, ответила та. — Но, к сожалению, моя сестра… погибла по дороге. К вашему сведению, она ожидала ребёнка. Это её и погубило в столь долгом и тяжелом пути.

От её слов падишах побледнел, но тут же вздрогнул, расслышав женские крики откуда-то издалека. Нахмурившись, он перевёл взгляд к лицу сеньоры и, заметив на нём толику страха и настороженности, мгновенно всё понял.

— За мной! — крикнул он, бросаясь к лестнице.

Янычары ринулись за ним, звеня мечами и шелестя одеждой.