Противостояние (СИ)

— Прочь из моих покоев! — грозно воскликнула она, и её зелёные глаза налились гневом.

— Это — моё поместье, — усмехнулся тот. — И покои эти тоже принадлежат мне. Как и все женщины рода Дориа. Твой отец, Ингрид, перед смертью завещал мне флот, поместье, имущество, и, главное, своих дочерей. Как Рейна не посмела мне противиться, так и ты не посмеешь.

Джанандреа резко прижал к себе вырывающуюся Сейхан Султан и поцеловал ее, но в этот момент в покои, гордо вскинув подбородок, вошла Рейна, и мужчина тут же отпрянул. Развязно рассмеявшись над выражением лица жены, Джанандреа, ухмыляясь, покинул покои под испуганным взглядом Сейхан Султан.

— Прости за это… — мягко произнесла Рейна, подойдя ко вжатой в стену сестре, которая недоверчиво смотрела на неё и на странную монахиню в дверях.

— Как он смеет, Рейна?! — гневно закричала Сейхан Султан. — Для тебя приемлемо его поведение?

— Он лишь формально мой муж, Ингрид.

— Поэтому ему позволено приставать ко мне?!

— Успокойся, сестра, — устало произнесла сеньора, снова пытаясь подойти к ней ближе. — Не время для ссор. В нашем доме собралась вся аристократия Генуи.

— Да мне всё равно! Оставь меня.

— Ингрид, причём здесь я?

— Оставь меня одну!

Поджав губы, Рейна, вздохнув, развернулась и медленно покинула покои, отделанные в изумрудно-зелёном цвете и золоте, в дверях обернувшись через плечо на плачущую Сейхан Султан, которая медленно села на край кровати с балдахином.

С непроницаемым выражением лица усталая после длительного пира, который недавно закончился, Рейна степенно вошла в свои покои, освещаемые лишь горящими свечами. Обернувшись на настигающие её шаги, женщина увидела своего мужа, входящего в покои вслед за ней.

Сбросив меховую накидку, Джанандреа, ухмыльнувшись, поворнулся к возмущенной жене.

— Я видеть тебя не желаю, — твёрдо проговорила Рейна, отвернувшись от него и сложив руки на груди.

— Твои желания для меня ничего не значат, — насмешливо ответил мужчина, закрывая дверь в покои на щеколду.

— Я же говорила тебе о том, чтобы ты не смел подходить к Ингрид! — гневно воскликнула Рейна, резко обернувшись к супругу. — Ты приставал к ней… Джанандреа, какой же ты…

— Молчи, женщина, — жёстко процедил Джанандреа. — Не тебе меня судить. Я делаю то, что считаю нужным. То, что я хочу, поняла? И ты не смеешь мне перечить.

— Всё то, что ты имеешь, есть у тебя благодаря мне! Не согласись я на этот брак, ты бы владел лишь флотом Генуи.

— Не будь я твоим мужем, он бы не был лоялен к тебе, дорогая. И тогда ни о каком твоём авторитете в управляющем совете не было бы и речи. Так что… То, что и ты имеешь — моя заслуга. Я получил желаемое и с разводом этого не потеряю. В отличие от тебя, Рейна. Поэтому советую тебе умерить пыл.

Рейна смерила супруга испепеляющим взглядом и, когда он подошёл к ней и требовательно поцеловал в шею, грубо оттолкнула его.

— Оставь меня!

Джанандреа, будто не слыша её, нахально поцеловал жену в губы и, перестав вырываться, Рейна нахмурилась, поддавшись ему.

— Тебя не было три месяца, — выдохнул он. — Оставить в покое, говоришь?

— Ненавижу тебя, — горячо воскликнула Рейна, в гневной страсти толкая мужа на широкую кровать с резным изголовьем.

Развязно рассмеявшись, Джанандреа притянул к себе жену.

Будучи в ночном одеянии, Сейхан Султан, стоя у раскрытого окна, откуда были видны мерцающие на ночном небе звёзды, глядела в сторону моря, волны которого с шумом ударялись о берег острова, на котором располагался замок.

Погладив свой заметно выросший живот, девушка вздохнула.

— Вот увидишь, родной мой, твой отец простит нас, и мы вернемся домой, к твоим братьям.

Средиземное море.

В темноте ночи стоя на палубе качающегося в темных волнах корабля, султан Мехмет задумчиво рассматривал бирюзовое кольцо в своих руках.ю и отчего-то на его душе было муторно и тоскливо.

— Скоро увидимся, надеюсь, — раздался его едва различимый голос на фоне шума бушующих волн.

========== Глава 16. Потеря и обретение ==========

Спустя некоторое время…

Топкапы. Покои Валиде Султан.

Бледная Михримах Султан лежала в постели, мучаясь от ноющей боли в ключице, где, по словам лекарши, и образовывалась опухоль, убивающая султаншу. Скрывать свою болезнь она была более не в состоянии, поэтому согласилась на предложение Сюмбюля-аги пригласить лекаршу.

И, когда та окончила осмотр, то, увидев позволительный кивок султанши, объявила о том, что болезнь, убивающая женщину, прогрессирует, опухоль быстро растёт, задевая лёгкие, оттого султанша и задыхается.

Сюмбюль-ага и Фахрие-калфа погрузились в мрачный страх, а Хюмашах Султан, узнав о неизлечимой болезни матери, бросилась в рыдания, сидя на краю ложа рядом с ней.

— Валиде, что же делать? — отчаянно прошептала Хюмашах Султан, со слезами взглянув на мать, неподвижно лежащую в постели и надрывно дышащую. Но та не ответила.

Дворец Шах Султан.

Шах Султан, наконец, пришла в себя, но из-за тяжёлых родов с постели подняться на ноги она до сих пор не могла. Едва придя в себя, сСултанша спросила у сидящей рядом Фериде-калфы о том, кто родился и потребовала принести ей ребёнка. Мрачная калфа приказала служанкам принести Айше Султан матери.

— Айше Султан? — изумилась Шах Султан. — У меня родилась девочка? Аллах, пророчество сбывается! Обо мне говорила гадалка, Фериде!

— Да, госпожа, — тихо проговорила Фериде-калфа, не разделяя радости госпожи. — У вас родилось две девочки.

— Две? — непонимающе переспросила султанша и поправила тёмные волосы, что упали ей на лицо. — Об этом гадалка не упоминала… Наверно, отец назвал их?

— Вам нужно кое-что узнать, госпожа… — несмело начала Фериде-калфа, наблюдая, как служанка вошла в покои и передала улыбающейся Хюма Шах маленькую девочку, укутанную в простынь.

— А где же моя вторая дочь? Принесите и ее.

Фериде-калфа и служанка мрачно переглянулись.

— Что такое? — насторожилась Шах Султан, подняв на них тёмно-карие глаза.

— Султанша, роды были ранними, и девочки родились недоношенными. Назлыхан Султан оказалась слабее своей сестры здоровьем. Несколькими днями ранее девочка скончалась.

На мгновение в покоях воцарилась тяжёлая, гнетущая тишина.

— Что? — ошеломлённо переспросила Шах Султан, и Айше Султан выскользнула из её обмякших рук на постель, громко заплакав. — Что ты сказала?

Фериде-калфа сочувственно взглянула на свою госпожу, которая, казалось, налилась каким-то безумием.

— Заберите её! — крикнула Шах Султан, отодвинув от себя Айше Султан. — Оставьте меня одну.

Служанка осторожно взяла девочку на руки и спешно вышла из покоев. Фериде-калфа, подойдя к плачущей госпоже, хотела было погладить её по плечу в намерении успокоить, но та оттолкнула её в сторону.

— Уйди!

— Султанша, не изводите себя. У вас есть столько детей, которые в вас так нуждаются…

— Уходи! — истерично закричала султанша, утыкаясь в подушку и изливая в неё слёзы.

Топкапы. Гарем.

Рыжеволосая Эсмехан Султан, будучи в изумрудно-зелёном одеянии и сверкая в золотых драгоценностях, прошла мимо открытых дверей гарема и с любопытством взглянула наверх, на двери покоев Валиде Султан. Ей было интересно узнать, действительно ли Михримах Султан сразил недуг, и она с постели не встает, или же это всё слухи?

Фахрие-калфа, стоявшая в гареме, заметила её и напряглась, поняв, что султанша направляется в покои ее госпожи. Войдя в покои, Эсмехан Султан с затаённым удовлетворением обнаружила бледную султаншу, лежащую на ложе, рядом с которой с заплаканными глазами сидела Хюмашах Султан в бледно-сером одеянии, а волосы её были собраны и украшены скромной диадемой.

— До меня дошли вести, будто бы наша Михримах Султан больна, — проговорила Эсмехан Султан, медленно подойдя к ложу. — Я пришла навестить госпожу.

— Или позлорадствовать, — мрачно заметила Хюмашах Султан, поднимаясь с ложа и закрывая кузине путь к матери. — Тебе здесь не рады, Эсмехан. Возвращайся в свой дворец.