Палаццо Сольяно (ЛП)

Все отлично, а почему ты спрашиваешь?

Она какая-то странная.

Почему?

Ты помнишь, какая она была прошлой зимой?

- Не напоминай мне. Совершенно невыносимой. Слава богу, у нее это прошло.

- Да, она плохо себя чувствовала, и никому ничего не говорила. Потом у нее нашли рак. К счастью, она поправилась, но стала, даже не знаю как это сказать, какой-то странной.

- А по-моему, мама стала собой: ласковая, заботливая, внимательная.

- Она постоянно где-то витает. Смотрит на тебя, улыбается тебе, но ее душа за тысячу миль от каждого из нас.

Отец с сыном сидели на террасе и строили догадки. Терраса примыкала к саду, где Урсула улеглась на лежаке, чтобы позагорать. Альберто сказал ей, что не будет ей мешать, а она обещала звонить, если почувствует что-нибудь неладное, и оба соблюдали соглашение. Урсула и Эдуардо вот уже как неделю вернулись в Торре, и она изо всех сил старалась окружить мужа заботой и вниманием. Она с притворным энтузиазмом слушала его бесконечные рассказы об удачных поездках в США и Китай. Она носила маску спокойной счастливой женщины и пыталась убедить прежде всего саму себя в том, что эта маска – ее настоящее лицо. Она говорила себе, что ее влечение к Альберто никак не нарушило равновесие ее семьи, но сама Урсула с трудом сохраняла это самое равновесие и мучилась чувством вины.

Но самым сложным для нее оказался момент, когда она очутилась в постели с Эдуардо, начавшим стремительную осаду, прелюдию к любви, которой между ними не было вот уже очень долгое время.Урсула свернулась в клубок, ощетинилась, как ежик и пробормотала:

- Прости, милый. Я не могу.

Муж посмотрел на нее потерянным взглядом.

- Ты же поправилась. Почему не можешь?

Урсула спрятала лицо в подушку и начала плакать. Эдуардо вскочил, вылетел из спальни и начал мерить широкими шагами примыкающую гостиную – будто лев в клетке. Она очень хотела бы забыться в объятиях Эдуардо, не ради себя, но хотя бы ради него. Но не могла. Урсула безумно любила мужа, а хотела Альберто, прекрасного архангела, спасшего ей жизнь.

Она вытерла слезы и прошла к Эдуардо в гостиную. Он молча курил, глядя во французское окно. Такого лица у него не было даже в самые ужасные моменты.

- Мне очень жаль…

- Забудь, пожалуйста.

Эдуардо потушил сигарету и налил себе виски. Отхлебнул большой глоток.

Урсула молча забилась в угол дивана.

- Поговорю с врачами. Пусть мне объяснят, что происходит с моей женой.

Урсула заледенела. За двадцать лет брака она по пальцам могла пересчитать моменты, когда видела мужа таким разозленным.

Например, он был в ярости, когда поймал рабочего на краже кораллов. Его разозлил не только факт ценности награбленного, но и непонятные причины воровства – Эдуардо очень щедро платил своим служащим. Он не заявил на парня в полицию, чтобы не огорчать его пожилых родителей, но горечь в его сердце осталась на долгие дни. В следующий раз он разозлился, когда узнал, что ненасытные Скапече не соблюдают договор, подписанный всеми кораллари: не снижать цены на красное золото, пусть в тот момент страну и наводняли поставки дешевого и некачественного африканского сырья.

Урсула ответила:

- Удивляюсь, почему ты до сих пор этого не сделал. Только выспрашиваешь Дамиану. Если поговоришь с гинекологом, он подтвердит тебе то, что ты уже знаешь: я поправилась и в качестве профилактики прохожу курс химиотерапии. Но все равно считаю, что муж не должен довольствоваться информацией из вторых рук.

Эдуардо плюхнул на столик пустой стакан.

- Если так обстоят дела, то почему я не могу заняться любовью с моей женой?

- Мои мысли совсем о другом, но если тебе так уж нужно мое тело – пожалуйста, пользуйся. Но знай, что я буду считать это насилием.

Муж кинул на Урсулу быстрый взгляд и прошептал:

- Прости меня, мне нужно просить у тебя прощения за многое. Прежде всего за то, что так до конца и не понял, что происходит. Я не хочу держать тебя в объятиях, будто какую-то вещь. Я подожду, потому что я люблю тебя, моя Медведица.

Он покрыл ее лицо быстрыми поцелуями, которые лучше всяких слов убедили Урсулу в его любви к ней. Урсула расплакалась, желая рассказать Эдуардо о странном притяжении, которое вызывал в ней Альберто, который, спасая ей жизнь, будто завладел ею, и теперь она не может освободиться от него.

Сейчас же, загорая на лежаке в саду, Урсула слышала, насколько растерян ее муж, и его замешательство трогало ее. Ей надо заканчивать эту историю с Альберто, потому что она любит Эдуардо, который и был мужчиной всей ее жизни, уж в этом Урсула была уверена.

.

10

- В понедельник мне нужно вернуться в Милан на вторую процедуру химиотерапии, - объявила Урсула Эдуардо.

- Я поеду с тобой, привезу тебя в больницу на анализы, и так как ты еще будешь в форме, потом мы поедем за покупками. Мне хочется засыпать тебя подарками, моя Медведица. Не говори мне, что не нужно зря тратить деньги, мне хватает и моей природной еврейской скупости.

- Думала, ты собирался в поездку по Европе.

Урсуле становилось дурно только от одной мысли, что Эдуардо собирался беседовать с Альберто.

- Да, из Милана я полечу в Париж, потом в Барсу и Мадрид, а оттуда – в Лондон. Я уеду только в среду, когда тебе будут ставить капельницу. Меня потом заменит Дамиана.

- А когда вернешься?

- Когда ты должна будешь вернуться в Торре.

Вся семья сидела за столом. Маргарита спорила с любимой Аркеттой, принявшейся капризничать. Той хотелось новое вечернее платье, чтобы пойти на день рождения к подруге – а мать тщетно пыталась доказать, что шкаф Аркетты ломился от всяких нарядов. Все знали, что в итоге Аркетта победит, потому что никто никогда не мог ей в чем-либо отказать.

Дети подшучивали друг над другом. Джанни и Паола критили хлебные мякиши и кидались в Джульетту, которая вот-вот была готова расплакаться – у нее не получалось метко метать эти маленькие снаряды. Кристина и Саверио обсуждали поездку с друзьями в Сорренто на выходные. Очередной шарик, который метнул Джанни, попал в тарелку Эдуардо, тот разозлился, пригрозил выгнать из столовой двух младших детей и закричал:

- Я не потерплю за своим столом плутов, забывших о хороших манерах!

Воцарилось молчание. Эдуардо почти никогда не повышал голос, но когда он это делал, в доме, или в лаборатории, все замолкали.

В глазах Джанни мелькнула искра вызова и тот закричал тонким голоском:

- Ты всегда меня ругаешь! Твои любимчики – только Кристина и Саверио!

Урсула прошептала:

Попроси прощения у отца.

Десятилетний мальчик противоречил всем и каждому по любому поводу. Урсула встала из-за стола, приблизилась к малышу и прошептала ему на ухо:

- Я люблю тебя, мое маленькое сокровище. Попроси прощения у отца, и я буду знать, что ты тоже меня любишь.

Мальчик пробормотал дрожащим голосом:

- Прости, папа.

- Молодец, что осознал свою ошибку, - ответил Эдуардо, а потом обратился к Урсуле:

- Как тебе удалось его успокоить?

- Я сказала ему, что люблю его.

- И все?

- А разве этого мало?

- Ты невероятная женщина, моя Медведица.

}В понедельник они приехали в Милан. В дверях они нашли записку от Дамианы, которая сообщала, что вернется поздно, но во вторник утром сопроводит Урсулу в больницу. }

- Позвони ей и скажи, пусть не волнуется, в этот раз тебя отвезу я.

- Сейчас же позвоню, - сказала Урсула, входя в дом.

- Тебя будет ждать Альберто, - предупредила подруга.

- Я догадывалась. Ну ладно, увидимся завтра вечером.

Урсула с Эдуардо поужинали дома, запасами из морозилки. Они пошли спать пораньше. Укладываясь в кровать, Урсула вспомнила о ночах, проведенных с Альберто. Чувство вины огромным камнем лежало на ее сердце. Молчание тяготило ее, и в то же время она боялась причинить Эдуардо боль, потому что чувствовала, что история с Альберто не будет иметь продолжения. Из гостиной она слышала голос мужа, беседовавшего с детьми.