Пока смерть не разлучит нас (ЛП)

У Шэнь Ляншэна был приятный голос, низкий и свежий, как стакан янтарного напитка со льдом, прохладный, но быстро опьяняющий. Цинь Цзин прошел языком вниз по длине и достиг промежности. Он накрыл губами выступающий мешочек и пососал, пока мужчина сверху издавал соблазнительные стоны. От них его собственный живот напрягся, а его эрекция - и того сильнее - он практически хотел кончить сию секунду.

«Возьми его…а-а… - Шэнь Ляншэн мог ощущать надвигающееся освобождение - он толкнул бедра вперед и еле дыша подразнил. - Тебе нравится?»

«Мхм, да», - проурчал Цинь Цзин, прежде чем снова взять головку, втянуть щеки и сосать. Он почувствовал дрожь органа от близости кульминации и начал ритмично играть с его яичками.

Шэнь Ляншэн не мог больше сдерживаться. С блаженным криком он взорвался в рот мужчины. Когда снова стал собой, по пятну у губ он понял:

мужчина проглотил всю его сперму, что было доказательством потери контроля над собой.

«Почему ты такой послушный в последнее время? - Шэнь Ляншэн поднял его за руку и посадил на колени. Он поцеловал оставленные собой следы на его губах, потирая выпуклость в его штанах. - Тебе и впрямь нравится, раз ты настолько тверд только от того, что отсосал мне».

«Заткнись», - Цинь Цзин смог произнести те вещи, потому как страстный голос мужчины заставил его потерять рассудок. Теперь же, когда он вернулся к нормальному состоянию, его щеки вспыхнули от одной мысли: признать, что ему нравится член мужчины. Он поспешил сменить тему: «Просто вернись уже вниз и займись своими делами».

«Что ты будешь делать, если я уйду?» - Шэнь Ляншэн отклонился назад и надавил Цинь Цзину меж ног, перед тем как расстегнуть его ремень.

«Перестань уже. Кто-нибудь может войти и увидеть», - тихо предупредил Цинь Цзин, сидя в его объятиях, но это не было настоящим отказом, поскольку он тоже жаждал освобождения.

«Я только хочу посмотреть, не покраснели ли твои колени. А по-твоему, что я собирался сделать? - мужчина спустил его штаны ниже колен и массировал коленные чашечки в награду за долгое пребывание на них. - Болит?»

«Нет», - полуобнаженный Цинь Цзин сидел между его ног с открытой эрекцией. Мысль об уставившемся на нее мужчине так возбудила его, что головка начала источать больше соков.

«А здесь болит?» - Шэнь Ляншэн наконец положил руки на его орган и начал ласкать его.

«Да, он разбух, - Цинь Цзин больше не мог сопротивляться и, расслабившись в объятиях мужчины, выдохнул. - Но перестанет болеть, если ты коснешься его для меня».

«Только коснуться? - Шэнь Ляншэн нежно усмехнулся в его ухо, потянулся к лампе, и поднес ее ближе, чтобы осветить достоинство учителя. - Нужно посмотреть поближе. Мы не можем допустить дальнейших осложнений, не так ли?»

Под мягкими лучами лампы Цинь Цзин наблюдал, как тонкие пальцы мужчины скользят вдоль его ствола. Он попытался подбросить бедра вверх, но у него не было силы в талии, как если бы все кости в его теле исчезли. Единственная вещь, которая оставалась сильной, была его эрекция.

«Здесь болит?» - Шэнь Ляншэн осторожно осматривал его член, тыча пальцем в щель сверху.

«Нет…о-о…»

«Почему тогда ты охаешь?»

Цинь Цзин прикусил язык.

«Как я узнаю, что не так, если ты не говоришь мне?»

«Ничего, - Цинь Цзин не мог больше терпеть эти шутки и схватил его руку. - Ты должен закончить то, что начал. Ты был тем, кто издавал все эти сексуальные звуки».

«Кажется, проблем нет. Посмотри сам: он горячий и мокрый… - Шэнь Ляншэн игнорировал жалобы мужчины и взял его руку, чтобы продолжить гладить вместе. Все это время он нашептывал милые глупости ему на ушко. - Ты такой милый, малыш, даже этот малец…»

«Мхм… быстрее…» - Цинь Цзин не был в настроении для всей этой смущающей ерунды и, вместо этого, погрузился в наслаждение. Однако в последний момент перед высвобождением он ощутил, как что-то блокирует его. Он согнулся от неудобства: «Не… а-а…больно…»

«Что, правда? - рука Шэнь Ляншэна ускорилась, пока он давил на отверстие. Орган в руке пульсировал, но его слова были жестоки. - Продержись немного дольше».

«Нет…» - Цинь Цзин был слишком слаб, чтоб сдвинуть его руку. Потом, внезапно он услышал, как кто-то говорит по ту сторону двери, и вспомнил, что она не закрыта. Он замер от страха и сильно закусил губу, чтобы не издать ни звука.

«Скажи им, что я спущусь через минуту», - в отличие от мужчины, Шэнь Ляншэн слышал отчетливо. Он не остановил рук и убрал их, только отослав нежданного гостя. Шэнь Ляншэн смотрел, как мужчина трясется в его руках, с криком кончая. Он быстро наклонился и поцеловал слезящийся уголок глаза, успокаивая: «Это был кто-то из дома. Бояться нечего».

«Шэнь Ляншэн… - Цинь Цзин сидел, тяжело дыша. Он осознал, что это был кто-то из прислуги, а их отношения давно уже были открытым секретом в поместье Шэнь. Однако он все еще был раздражен, что мужчина мучал его в такое время. - Убирайся отсюда. Не хочу видеть твое лицо».

«Я только что исцелил тебя, а теперь ты хочешь, чтоб я ушел? - Шэнь Ляншэн поглаживал его полутвердый член, целуя покрасневшие мочки ушей. - Сжигаешь мост, перейдя его; выбрасываешь меня, как использованный коврик. Скажите, мистер Цинь, я правильно их употребил?»

Игнорируя вопрос, Цинь Цзин выбрался из объятий мужчины и залез под одеяло. Он натянул простынь на голову и притворился мертвым.

«Хорошо, тебе не нужно дожидаться меня, если устал, - Шэнь Ляншэн встал, разгладил одежду и похлопал мужчину по голове через одеяло, все еще шутя. - В любом случае, у моего малыша есть все в этом мире, кроме, разве что, заботливого сердца».

«Я не сплю, - у Цинь Цзина не только отсутствовало сердце - стыд тоже было трудно отыскать. Он только что сказал мужчине уйти, но сейчас высунул голову из укрытия и скорчил глупую рожицу Шэнь Ляншэну. - Я дождусь, пока мой дорогой Шэнь-кэкэ не вернется в постель».

Изначально «Шэнь-кэкэ» произошло от «Цинь-кэкэ» Дженни Ван. Шэнь Ляншэн предостерег ее от создания семейных связей там, где их никогда не было, но Цинь Цзин и Дженни поочередно начали дразнить бизнесмена.

«Ты видишь то, что вижу я, Цинь-кэкэ? Вокруг пляшет большое зеленоглазое чудище».

«Будь я проклят, ты права!»

«Бедняга, вероятно, просто тоже хочет называться кэкэ».

«Да, я убежден».

«Но если он хочет, чтобы люди называли его кэкэ, то не должен вести себя, как крутой парень все время. То есть, кто наберется смелости сказать это, когда у него такое лицо?»

«Хах, хватит уже. Он сейчас заплачет!»

«О-о, ладно тебе. Не плачь. Мы будем звать тебя Шэнь-кэкэ, если это осчастливит тебя, о’кей?»

«Давай, Шэнь-кэкэ, покажи нам жемчужно-белые».

Конечно, так называемое зеленоглазое чудище не стало утруждать себя возражениями, или, может, оно было слишком расстроенным для этого.

Теперь Шэнь Ляншэн, стоя у кровати, смотрел, как Цинь Цзин укутал себя, словно весенний ролл, только голова торчала наружу. Видя его дико парящие волосы и слыша игривый тон, когда тот назвал его кэкэ, он совсем не хотел оставлять мужчину.

К сожалению, но даже так, он должен был идти. Тяньцзинь был не совсем Китаем, но и не совсем заграницей. Они отмечали Грегорианский Новый Год, но обычаи были, более или менее, китайскими. Все гости ожидали внизу, чтобы Шэнь Ляншэн произнес новогодний тост, отмечая еще один удачный год в бизнесе, предвкушая еще больше дохода и благополучия в наступающем году.

«Цинь Цзин, - Шэнь Ляншэн потянулся пригладить непослушные волосы. - Я увижу тебя снова уже в следующем году».

«Что? - Цинь Цзин замялся, но, подумав об этом, усмехнулся. - А да, ты прав».

«Увидимся в следующем году».

«Ага, увидимся в следующем году».

Когда Шэнь Ляншэн ушел, Цинь Цзин лежал на кровати, и вот уже сонливость угрожала завладеть им. Чтобы остаться бодрствующим, он начал искать, о чем бы поразмышлять.

В итоге все, о чем он мог думать, был Шэнь Ляншэн: он лежал на его постели, завернутый в его одеяла, ощущая его запах - каждая мысль вращалась вокруг него.