Ома Дзидай (СИ)

– Уму непостижимо!..

И правда, нас ждала только смерть. Сам я чудом уцелел.

– Лес вокруг дрожал от многообразия их голосов, криков, воплей и рыков. Ходил ходуном. Колдовство никак не могло мне помочь. Нет такого заклинания, которое бы озарило тьму дневным светом. От которого бы ящеры попадали с деревьев замертво. Только тело помогло сохранить в себе душу. Вооружился катанами и слушал воздух. В меня летели стрелы, иглы, копья, каменные топоры и булыжники, но я отбивал все. Впоследствии я благодарил судьбу, что был воспитан в суровых условиях. Иначе я больше никогда не увидел бы рассвет…

– Невероятно!.. Просто невероятно!..

– Товарищам повезло меньше. Проводники чувств и ружья не уберегли их должным образом. Они стреляли во тьму, как в молоко. А получали в ответ копьем в горло или иглой из духовой трубки в глаз. Один охранник зарылся в постельное белье, там же и застрелился. Неудивительно, что Касерес и другой ученый сошли с ума. Не каждый подготовленный человек бы выдержал! Я кричал им остановиться, но они рванули в ночь, прямо в лапы к зверолюдам. Сквозь стрекот проскальзывали стоны, чавканье голодных пастей, а в темноте метались очертания подбрасываемых внутренностей. Я остался один, и лес смеялся надо мной.

– Что же было дальше?..

Я бросил на него осудительный взгляд. Его исступление пошло на убыль. Мне нужна была передышка. Но отец не понимал. Эмпат из него никудышный.

– Дикари набросились целой оравой, как саранча: мужчины, женщины и дети. Сознание потухло. Последние силы уходили на телодвижения. Я вроде и осознавал происходящее, а вроде и нет, и едва ли собой управлял. Перед лицом проносились их морды и первобытное оружие. Создалась возня. Плясали мечи. Кровь ящеров брызгала во все стороны. Я сносил головы, срубал конечности. Лес потонул в этом шуме. Землю устилали новые трупы, но зверолюды не унимались и бездумно наступали. Тело испещрили мелкие порезы. Иной раз приходилось кружиться, как вихрь, когда бросались несколько тварей в раз. Кто-то даже положил меня на обе лопатки, но принял грудью печать, разорвавшую его на куски. Меня облило красным с ног до головы. Сколько бы я ни загубил в ту ночь зверолюдов, считать их что тогда, что потом смысла не имело.

Взгляд Урагами Хидео потупился. Он опустил лицо к груди.

– Не знаю, отступили остатки дикарей, либо же я отбил волну полностью… Но еще до первых лучей солнца все кончилось. Впредь никто не нападал. По земле ползали выжившие. Пытались найти недостающие конечности и бормотали одно и то же, хотя их речь трудно выделить в точные слова. Я бездумно бродил и добивал их. Точными ударами пробивал черепа. Умирать они не боялись, что странно. Не знаю, почему. Свежие раны сочились, мозг закипал от усталости, а душа – тлела от отчаяния. Я не дал им убить себя, но казалось, жизнь уже кончена, цепляться за нее больше незачем.

Глубокий вдох прокатился по легким.

– Сынок…

– Над лесом взошло солнце. Листву и землю залило багрянцем. Кровь, пропитывавшая почву, искрилась, как море в ясный полдень. Я не выдержал. Закричал из последних сил – дико, подобно раненому, загнанному в тупик зверю. Таковым я и являлся. Игры со смертью не прошли даром: хотелось спать, есть, пить, если не вовсе решиться на харакири и покончить со всем. Что бы мной ни двигало, я тогда оставил. Хотелось умереть. Очень, очень хотелось умереть. Но внутренний голос, покуда оставалась железная воля, отговаривал от отчаянных поступков. Побуждал бороться до самого конца, чего бы это ни стоило. Позже выяснится, не зря. Один-одинешенек в мире, где я вновь был чужим, где во мне видели врага, без возможности быстро вернуться к побережью я пошел, куда глядят глаза. Последний час в сознании исчерпался. Ноги подкосило. Я растянулся в густой траве и упал в забытье…

Комментарий к Часть третья. Мессия (3-3)

92. Прообраз Северного Гвириана – Южная Америка.

93. Прообраз горного хребта Пакунтал – Анды.

94. Прообраз Барзы – Бразилия.

95. Чидзу – карта (с яп.).

96. Сэми – цикада (с яп.).

========== Часть третья. Мессия (3-4) ==========

Глава двенадцатая. Наследие Первородных

Ранним вечером того же дня

– Что же случилось потом?

– Тело ныло. Требовался отдых. Я был готов весь день проспать. Но жажда и голод терзали. Дурные сны вернули в сознание. Затраченные силы не восполнились. Последняя влага уходила с холодным потом. Когда я открыл глаза, стоял знойный полдень…

– Ты направился обратно к месту привала, не так ли?

– Проскальзывала такая мысль. Но не стал. На то есть причины. В жару плоть быстрее тухнет. Она привлекает падальщиков. Иногда размеры их просто исполинские. Все пожитки растаскало. Я мог наткнуться на других ящеров. Нечего ловить, в общем.

– Разве ты знал местность?

Я покачал головой.

– Просто ковылял наугад. Удача была на моей стороне: вдали я обнаружил родник. Вода билась прямо из земли посреди перелеска. Источников там было великое множество. Мы испытывали острый недостаток в запасах, а не дошли до них всего-ничего. Я пал и жадно вбирал ее. Не думал ни о чем другом, пока не стало лучше. Но вдосталь напиться не вышло…

– Снова эти зверолюды?

– А то как же! Там только ящеры стреляют из луков. Стрела плюхнулась в воду. Острие чуть не задело ухо. Я обернулся. Как расслабился, так снова они появились. Зализали раны, называется… За мной вылетело пятеро дикарей. Времени на возмущения не было, желания биться – тоже. Где было несколько, будут другие. Пришлось уносить ноги. Но и те не отставали.

– Какие настырные!

– Ничего не поделаешь. Упорства им было не занимать. Преследователи гнались еще долго. Но ни устремленность, ни стрелы, ни разбросанные по лесу ловушки не остановили меня. Где было надо – поднажимал, где-то – останавливался, менял направление. Изворачивался, как мог, пусть и не понимал, куда бегу. Вдруг перед глазами встала стена – высокая, укрытая зарослями…

Ухмыляясь, я взглянул на отца.

– Стена? Что это еще значит? Как? – заохал он.

– Сам не знал. Понял только, что попал в тупик. Ограждение тянулось далеко в обе стороны. Бегство потеряло основание. Я выхватил обагренные катаны, встал спиной к стене и ждал следопытов. Они появились. Но как завидели, где их цель, забормотали. Не задумался тогда, почему. А было бы не лишним…

Все стояли на своих местах. Кроме одного. Он выстрелил и побежал на меня с каменным топором. Лук бросил. Другие в ужасе пытались его остановить, но бесполезно. Произошедшее после ввергло в ступор…

Забавно вспоминать. Тогда было не до смеха. Но теперь – до слез.

– Почему ты смеешься? – смутился Урагами Хидео.

– Слушай! Слушай! – Я утер влагу, выступившую на уголках век. – Сначала стрела, а потом – и ящер с хлопком взорвались и обратились в скопления искр. Всего в дюжине шагов от меня. Остался только пепел, смешавшийся с почвой. Меня настолько выбило из колеи, что я выронил из рук мечи. Большой Мир полон причуд, но это было что-то…

Я быстро смекнул: мне ничего не грозит. Зверолюдов уже собралось под пару десятков. Они поглядели на меня с презрением, побурчали и удалились восвояси. Их очертания смешались с лесом. Лишь крики пестрых птиц и мое тяжелое дыхание нарушали полуденное умиротворение.

– Погоди… что это вообще было? Ни дикари, ни стрела не добрались до стены…

– Да!..

– Тогда как удалось тебе? Как это возможно? Почему ты выжил? Я не могу понять!

– Весьма занимательный вопрос, – подтвердил я, нацелив указательный палец в потолок. Губы отца остервенело задергались, нос зашевелился. – Наедине с собой только им и задавался. Но на ум ничего не приходило. Я выжил. В тот миг именно это было главным. Я решил пройти вдоль стены – и найти пробоину либо ворота. Однажды. Мне казалось, я ненароком дошел до границы Тару и Барзы. До безлюдного участка, где нет часовых. Но как же я ошибался!..