Play (СИ)

Она слезла с подоконника и, обходя Анастасию Павловну стороной, переместилась к кухонной раковине. Включила воду, умылась. Постояла, упершись руками. Обернулась.

«Ну и что ты сделаешь, детка?».

«Ты знаешь, что».

«Не смей. Не смей. Ты не имеешь права».

«Я знаю».

-Вставайте, Анастасия Павловна, - сказала Ксюха, старательно избегая ее взглядом. – Пол холодный.

Ненависть. Огромная, первоклассная ненависть, затопила ее с ног до головы. Если бы можно было в этот момент схватить пистолет, приставить его к подбородку, и нажать на курок – она бы, несомненно, так и сделала.

«У меня нет выбора».

«Выбор есть всегда, и ты хорошо это знаешь».

«У меня нет выбора, потому много лет назад я его уже сделала».

Анастасия Павловна поднялась и, послушная, стояла теперь рядом со столом.

-Твой телефон звонит, - сказала она, глядя на вибрирующий аппарат.

Ксюха протянула руку, взяла телефон, и нажала кнопку вызова.

-Слушаю, - слово вырвалось с каким-то скрипом.

И услышала в ответ такой же – едва знакомый, хрипяще-скрипящий, голос.

-Мне только что звонила Ира. Коля повесился. Похороны во вторник.

-Я поняла.

Она отключила связь и положила телефон на стол. Дальше все нужно было делать очень медленно.

Медленно вытащить сигарету из пачки, медленно ухватить ее зубами, медленно зажечь спичку, медленно затянуться.

-Идите в комнату, Анастасия Павловна, - сказать так же медленно. – И ложитесь спать. Я все сделаю.

Через мгновение Ксюха осталась на кухне одна.

И тогда пришла темнота.

Forvard

Она больше не спрашивала себя, правильно поступает или нет. Не пыталась найти оправданий и оговориться, почему все именно так. Она просто выключилась, и заставила себя действовать.

С Родионом встретилась в ресторане. Быстро обрисовала ситуацию.

-Кто бы мог подумать, что когда-нибудь ты придешь за помощью именно ко мне, - улыбнулся он, когда Ксюха замолчала.

-Были бы варианты – к тебе бы пошла последнему, - честно сказала она.

-Знаю.

В страшном сне она не могла себе представить, что будет сидеть с ним – вот так, за одним столом и просить о помощи. Несколько лет назад, когда их знакомил один из клиентов, Ксюха дала себе слово никогда не встречаться с ним больше. И не сдержала его.

Родион был страшен. Нет, не внешне – незнакомый человек подумал бы даже, что это вполне приятный мужчина пятидесяти с гаком лет, одетый в дорогой красивый костюм. Страшными были глаза. Ледяные, всегда ледяные, они пронизывали взглядом насквозь и не оставляли в теле ни одного не дрогнувшего места.

Черт его знает, кем он был и где конкретно он работал – клиент тогда так и не сказал, а Родион не сказал тем более. Но проблема, с которой Ксюха пришла к нему тогда, была решена в мгновение ока. Он сказал ей тогда:

-Это мой тебе аванс. Ты ничего не должна мне за то, что я сделал. Но когда в следующий раз ты попросишь о помощи – я возьму с тебя вдвойне.

И Ксюха понимала: возьмет. Не деньги, нет. Возьмет то, что она не рада будет отдать. Возьмет то, что отдать будет сложнее всего.

«Все, что я делаю – я делаю для тебя».

-Что ты хочешь за то, чтобы решить мою проблему? – Спросила Ксюха, закуривая. На столе перед ней стояли какие-то бокалы, чашки, тарелки, но при одной мысли, что она может прикоснуться к чему-то из этого изобилия, ее затошнило.

-Какая разница, что я хочу? – Улыбнулся Родион. – Ты все равно дашь мне все, чего бы я ни попросил.

Ксюха кивнула. Достала из сумки папку с документами и положила на стол.

-Здесь все, что есть.

Родион медленно взял папку, открыл и пальцем провел по стопке бумаг.

-Я так понимаю, юридически здесь не поможешь? Иначе тебя не было бы здесь. – Он задумчиво взвесил бумаги на ладони и посмотрел на Ксюху. – Ты понимаешь, сколько денег понадобится на это? Помимо платы за мои услуги.

-Понимаю. Я продаю квартиру и бизнес. Если этого будет недостаточно…

-То что? – Он вдруг рассмеялся, неаккуратно запихивая документы обратно в папку. – Продашь почку?

Ксюха пожала плечами. Это было уже неважно. После того, что она сделала, на что она согласилась, какой-то очень важный орган в ее теле вдруг перестал работать. Замер и замерз навсегда. Наряду с этим потеря почки не выглядела такой уж страшной.

-Думаю, до этого не дойдет, - сказала она. – Я знаю расценки. Денег должно хватить.

Она хотела спросить еще раз, чего захочет он за свои услуги, и боялась. Раз за разом размыкала губы, чтобы произнести всего несколько слов, и смыкала их обратно. Никогда в жизни ей не было так страшно.

Родион смотрел на нее и, видимо, прекрасно понимал, о чем она думает. Потому что выждал немного и сказал:

-Девочка. Ты уверена, что оно того стоит?

Ксюха не думала прежде чем ответить.

-Да.

«Потому что все, что я делаю – я делаю для тебя».

Forvard. Play.

Ксюша вернулась домой мокрая и с разбитым в кровь лицом. Отстранила Асю, не отвечая на вопросы, и скрылась в ванной. Когда Ася рискнула войти туда, она уже сидела на корточках и неумело пыталась помазать чем-то ссадины.

Ася охнула, отобрала у нее пузырек, и принялась мазать сама.

-Что случилось? – Спросила она, но Ксюша в ответ только лицо скривила.

Было страшно спрашивать, страшно настаивать, в этом доме и с этой девочкой все теперь было слишком страшно.

Но Ксюша заговорила сама. Позже, вечером, когда Ася приготовила чай и, смущаясь, позвала ее на кухню. Вошла, влезла на свой любимый подоконник – худая, бледная, все лицо в зеленке, а ноги укутаны в плед. Сказала:

-Сегодня его перевели в другую камеру. Там не тронут. На следующей неделе сможете его увидеть.

Облегчение было таким острым и сильным, что у Аси подкосились ноги. Из глаз полились слезы, Ася рванулась к Ксюше в безумном порыве и тут же остановилась, наткнувшись на невидимую стену.