Темные души (СИ)

- Зачем?

- Как зачем? У нашего короля большое сердце. Только королева там не помещается. Вот она и хотела вернуть его любовь.

- А маркиза де Монтеспан?

- О, чего она только не хотела! Её служанка Дезейе почти поселилась у Ла Вуазен.

- Да, но стать королевой?.. Ведь её дети всё равно не смогут наследовать корону, даже если королю и взбредёт в голову на ней жениться.

- Она, возможно, надеется переубедить короля. Несчастная. В своем честолюбии ей не хватает ума даже удержать то, что она уже имеет.

- Ты права. Многие фавориты и фаворитки имели власть супругов. Взять хотя бы Изабеллу Французскую, мать Эдуарда III, начавшего Столетнюю войну. Вот то был честолюбивый фаворит! Вертел гордой королевой, как лентой на камзоле.

- Да, Роджер Мортимер тоже не любил конкуренции. Ведь это он, по сути, приказал убить Эдуарда II. Теперь точно так же поступила и гордая Атенаис де Монтеспан с бедняжкой  Фонтанж. Этой дуре не следовало рожать ребёнка. Да ещё хвастать расположением короля при высокомерной маркизе. Та, как оказалось, не стала долго ждать.

- Не стала. И Огненная палата не расформирована. Берегись, сестричка, если арестуют Ла Вуазен и Ла Вигуре, очередь может дойти и до тебя. Кстати, как они добывали своё знаменитое зелье? Ведь ты не была настолько глупа, чтобы сказать им, что это секрет семьи де Го?

- Нет, братец. Ла Вуазен от меня ничего не узнала. Наоборот, Жанна Фуше притворилась, что узнала секрет от неё.

- Тогда как?..

- Видишь ли, братец, есть на свете некий священник Лесаж, которому очень нужны деньги: бедняга никак не может обуздать свою плоть. Но с паствой связываться опасно, вот и спускает всё на непотребных девок. И ещё есть на свете другой священник, д’Аво, который до безумия любит меня, вернее, не меня, а мадам Ла Филастр.

- И что же?

- А то, что Лесаж знает Ла Вуазен, а я под именем Жанны Фуше, знаю некоего Дестинелли, которому подсказала секрет краски для ткани, и Экзили, которому нетерпелось получить наследство. Эти два алхимика-неудачника встретились, когда пытались отыскать философский камень. Вместо этого они нашли много полезных вещей, благодаря которым Бертран, приказчик торговца шёлком из Лиона, ещё один мой поклонник, получил от хозяина весьма весомую благодарность, а его слуга Романи вообще ушёл на покой и зажил где-то в Провансе. Лесаж в свою очередь знаком с Ла Вуазен, которая помогает ему, вернее, его пастве благополучно дождаться наследства.

- Да, но Ла Вуазен знает тебя под именем Жанны Фуше, и знает Лесажа, который в свою очередь, благодаря д’Аво, знает тебя под именем Ла Филастр. Не боишься, что вся эта компания когда-нибудь сложит два и два, и тебя арестуют вместе с ними?

- Нет, братец. Не боюсь. Как я говорила, к Ла Вуазен я прихожу в маске, а д’Аво, хоть и видел меня днём, но я была под густой вуалью и в плаще с капюшоном. Да и вообще, живя в Париже, я стараюсь лишний раз не выходить из дома.

- Даже к маркизу де Фоконье?

- Ну, братец. Жить-то надо. Да и маркиз блюдёт приличия. Каждый раз он присылает за мной ничем не примечательную карету. И потом, надо же было найти того, на кого можно всё было бы повесить. А Жанна Фуше как раз из его дома. Если что, она может болтать всё что угодно. Про меня даже и не узнают, потому что она ни разу меня не видела. Я приходила, когда маркиз отпускал всех слуг, чтобы не компрометировать даму.

Высокая статная дама с чёрными волосами, похожими на вороново оперение, и тёмными блестящими глазами встала из-за стола, за которым во время всего разговора что-то толкла в толстой глиняной ступке, и подошла к молодому человеку в роскошном камзоле и великолепной шляпе с пышным красным пером. Подойдя к нему, она положила руки ему на плечи. Они были одного роста, и в неверном свете мерцающих свечей казались точной копией друг друга. Только тонкая ниточка усов выдавала лицо мужчины. Женщина приблизила своё лицо и, не отрывая глаз от глаз брата, медленно прикоснулась губами к его губам. Мужчина отбросил шляпу и впился в губы женщины жадным поцелуем.

После довольно продолжительного времени, во время которого мужчина яростно целовал лицо, шею и грудь женщины, а она в свою очередь лихорадочно раздевала его, он оторвался от неё, но только для того, чтобы, схватив в охапку и отшвыривая по дороге одежду, выбежать в соседнюю комнату, где свечи ещё не были зажжены, и бросить женщину на кровать, попутно избавляясь от остатков одежды. После недолгой возни, сопровождавшейся сладостным постаныванием, из комнаты раздался дикий рык, перемежающийся воем. Затем всё стихло. Расслабленные брат и сестра лежали на кровати. Он с видом удовлетворения и превосходства прикрыл глаза, а она положила голову ему на грудь и с довольной улыбкой перебирала кучерявую поросль внизу его живота.

Через некоторое время их блаженный отдых прервал стук в дверь.

- Что за чёрт, - проворчал Бертран.

- Я выясню, - Катерина соскочила с кровати, попутно закутываясь в тонкий пеньюар, который не столько скрывал её прелести, сколько подчёркивал их.

Прихватив свечу из соседней комнаты, она направилась к узкой тёмной лестнице.

- Госпожа, - раздался шёпот за дверью. – Госпожа! Ла Вуазен только что арестовали.

- Вот глупая курица, - пробормотала Катерина, открывая дверь. – Я же ей говорила, не готовить яды в тот же день, что и любовное зелье. Так тебе и надо, старая дрянь.

Глава вторая

Когда Катерина открыла дверь, на пороге она увидела худенькую девушку в простом платье горничной, которая стряхивала с себя капельки дождя.

- Кто ты? – спросила Катерина, приподнимая свечу, чтобы лучше разглядеть незнакомку.

- Вы можете меня и не знать, мадам. Но однажды вы помогли моей матери избавиться от отца, который нам не давал житья. Теперь мать владеет бакалейной лавкой, её жизнь процветает, и она собирается замуж. А я служу у госпожи Бопертюи.

- Это замечательно, что у тебя всё хорошо. Но ты произнесла имя Ла Вуазен и пришла ко мне. Я не понимаю…

- Мадам, дело очень серьёзное. Его не обговоришь за пять минут в дверях. Да и на улице дождь.

- Хорошо. Входи.

Она пропустила девушку внутрь, оглядела тёмную улицу и закрыла дверь. Затем, пройдя вперёд, посветила поднимавшейся за ней девушке.

- Плащ можешь бросить сюда, - Она указала на простой табурет у двери. – И садись к огню. Я хочу услышать, зачем ты пришла, а не как ты чихаешь.

Девушка села в кресло у догорающего камина, в который Катерина подбросила дров, и красноречиво глядела комнату, по которой была разброшена одежда, преимущественно мужская.

- Это мой любовник. Можешь говорить при нём. Сейчас он в соседней комнате, - произнесла Катерина и, подхватив некоторые части туалета, швырнула их в тёмную комнату.