Темные души (СИ)

- Вы всё запомнили? – Бертран де Го удивлённо смотрел на вдохновленное лицо Бертрана ле Муи. – Ваша память меня поражает. Очевидно, это одно из свойств проклятия.

- Вы правы. Я помню многое. Даже то, что хочу забыть, - Лицо Бертрана ле Муи на минуту омрачилось. – Но продолжим. Согласитесь, все эти слова совершенно не согласовываются с куплей-продажей индульгенций. Хотя сказаны они были задолго до кардинала Дюэза** и его идей, но уже тогда апостолы могли предвидеть, во что выльется религия. Я предпочитаю верить и верить в душе. Слова апостола Андрея мне ближе, чем все папские буллы вместе взятые. И, если я умру проклятым, как вся наша семья, я буду знать, что всё, что было в моих слабых силах, я сделал для своей души. Я не Христос, и принять грехи всей семьи я не могу.

- Нда, - помолчав, сказал Бертран де Го. – Вы гораздо более достойны уважения, чем наш родственник – святоша Гильом Безе ле Муи. Его пришлось убить, поскольку он хотел убить меня.

- Прости ему, господи, - прошептал Бертран ле Муи. – Я за него помолюсь.

- Вы меня удивляете, - Бертран де Го поднялся и взял со стола шляпу. – Я теперь начинаю верить, что бог все же может существовать, если несмотря ни на что, дьявольское отродье склонилось перед ним.

Бертран ле Муи грустно улыбнулся.

- Я вас заговорил совсем. А ведь вы прибыли по делу, - Он взял свою скромную шапочку. – Пойдёмте. Я покажу вам наш лагерь.

Глава пятая

- Чем я могу служить его высокопреосвященству? – Гордую посадку головы новоявленного генерала слегка портило простоватое выражение его лица. Однако Бертрана де Го не обмануло это внешнее простодушие, вводившее в заблуждение людей, плохо знавших предводителя английской революции.

- Что вы, - улыбнулся Бертран де Го, поклонившись. – Это его высокопреосвященство интересуется, чем он может быть вам полезен.

Оливер Кромвель поднялся из-за широкого стола тёмного дерева, за которым разбирал бумаги.

- Сэр, - произнёс он, подходя к Бертрану. – К чему увёртки? – Он улыбнулся и стал набивать табаком длинную тонкую трубку. – Кардинал хочет знать, не пойдёт ли генерал Оливер войной за Бретань и Ла-Рошель? Его это интересует? – Он выпустил облачко сизого дыма.

- Вы проницательны, генерал, - Бертран де Го опять поклонился. – Дело в том, что сейчас кресло министра под кардиналом слегка зашаталось - Фронда* требует его отставки. Представьте, что может случиться во Франции, если вместе с войной внутри страны разразится война с внешним врагом? Но, я вижу, вам такой расклад тоже неинтересен? – Бертран де Го с насмешливой улыбкой бросил шляпу на стол и расположился на одном из тяжёлых стульев у стола. По лицу Кромвеля пробежало облачко, но он сделал вид, что ничего не заметил.

- Да, милейший. Я планирую сначала уладить дела внутри страны, прежде чем предпринимать что-то ещё. Я не обладаю амбициями Александра Великого, и мне вполне хватит подданных одной страны. Единственное моё желание – мир и покой в государстве.

- Тогда это трудно согласуется с фанатизмом круглоголовых**.

- Каждый верит, во что хочет, - Генерал Кромвель обошёл стол и сел. – Вы католик. И, хотя всё ещё продолжаете верить в еретическую религию, принесённую на наши острова Римом, я не собираюсь сжигать вас на костре – вы скоро уедете. Но, согласитесь, для спокойствия подданных в стране должна существовать одна религия – религия истинной веры. Религия, которая очищает душу, которую верно понял Кальвин*** и реформировал Лютер, религия англиканской церкви.

Фанатизм пуританина*, которому доставляет истинное удовольствие отречение от всего человеческого, чем завет любить ближнего, промелькнул в глазах Оливера Кромвеля. Бертран де Го улыбнулся.

- Однако, согласитесь, полное отречение от удовольствий и красоты так же губительно для души, как и римская распущенность и роскошь. Как можно осуждать грех, не зная, что это такое? Как можно отвергать красоту мира, если её создал бог? И как можно осуждать красоту, созданную человеком, если бог позволил ей быть, позволил её создать? Савонарола** плохо кончил, не так ли?

- Это только доказывает лживость и богопротивность Рима. Папа, который посмел сжечь такого человека, это не пастырь христовых овец, а волк в овечьей шкуре.

- Хорошо, генерал, - Бертран де Го встал. – Оставим теологические споры. В своём государстве вы вправе решать свои проблемы так, как сочтёте нужным. Однако, - добавил Бертран де Го от дверей. – Что именно я должен передать кардиналу?

- Остановитесь в Дувре, в гостинице «Золотой якорь». В течение недели я дам вам ответ. Судно до  Кале доставит вас в кратчайшие сроки – капитан мне предан как никто, к тому же он принадлежит к нашей церкви.

- Хорошо, генерал, - Бертран де Го поклонился. - Однако, если в течение семи дней я не получу ответа, на восьмой я уеду без него.

Поклонившись, Бертран де Го вышел.

- Этот чёртов француз думает, что я не знаю, кто он такой, - Оливер Кромвель выбил трубку о решётку камина. – Что ж, если этот потомок дьявола уберётся к своему бесовскому хозяину, я вздохну свободнее. Два дьявольских прислужника на  одну Англию – это много. Усыпить бдительность Бертрана де Го нелегко. Но можно. А что касается до Бертрана ле Муи, то родственничек уже будет далеко. И не сможет мне помешать сжечь его в назидание прочим еретикам и колдунам. Что ни говори, он католик. Бес и католик – это просто подарок. Где находятся его жена и дочь-колдунья мне известно. В любой момент я могу доказать торжество нашей веры над верой Рима. Один вид лица этого дьявольского создания приведёт в англиканскую пуританскую церковь паству. И никакие роялисты уже не остановят ни меня, ни мою армию. Главное, не дать объединиться роялистам и католикам других стран. Не хватало ещё верховенства Рима в этом божьем месте! С инквизицией тоже надо сто-то делать. Они стали много себе позволять. Зачем же кардинал прислал сюда этого маркиза де Го? Из его разговора с Францем Шталлем вполне ясно, что вмешиваться и поддерживать какую-либо из сторон он не будет. Посмотрим. Такого опасного человека нельзя оставлять без присмотра. И куда он дел другого своего родственника – Гильома Безе ле Муи, епископа Орли? И куда подевался сам Франц? Впрочем, это я тоже скоро узнаю. Дела надо делать, не торопясь и по порядку. И до этой семьи очередь дойдёт. Мне не хватало только еретика в собственном войске, - Оливер Кромвель прошёлся по комнате. – Это опасная семья. И пока хотя бы один её член находится на территории моей страны, мне не будет покоя, - Он снова зажёг свою трубку и подошёл к окну. Над Лондоном поднималось серо-жёлтое солнце.

Глава шестая

- Ну, маркиз, какие новости вы привезли из Англии? – опережая королеву, подходя, спросил кардинал Мазарини Бертрана де Го.

- Король казнён. Народ рад. Католические храмы где закрываются, где разрушаются. Протестантские расцветают. Пуритане привлекают скромностью, тогда как католики возмущают распущенностью и роскошью. Пресвитериане* и индепенденты** грызутся за власть. Страна в войне. Роялисты в заговорах. Армия сильна, при чём не только оружием, но и духом. Не даром их прозвали «железнобокими***». Генерал Кромвель, по сути, хозяин страны, - с поклоном произнёс Бертран де Го.