Шорох

Банщик не договорил – слова застряли в его горле, так как в этот момент незнакомец повернулся, и Нелюдим узнал в нем… Петю. Но он ли? На лице сторожа играла свирепая улыбка, глаза закатились, руки хватали воздух, а на груди, в мелких конвульсиях, пришпиленное какой-то длиной щепкой, билось… человеческое сердце.

Мужчина оцепенело пятился назад, в то время как Мрахаэл быстрыми шагами приближался к нему и уже не обращал внимание на шар. Это и спасло человеку жизнь: из шара вылетел сгусток вещества и, пробив насквозь безобразное тело младшего ангела смерти, втянулся обратно в круглое тело. Мертвец упал сначала на колени, а потом, рассыпаясь в прах, всем телом – на пол. Еще секунда, и на этом месте осталась лишь вытянутая полоска светлого песка.

Никодим Дмитриевич стоял, не в силах пошевелиться, и переводил взгляд то на пол, то на серебристый шар. Тот медленно подъехал к человеку и замер, как будто разглядывая его. Нелюдим готов был поклясться, что какой-то сильный интеллект, во сто крат превосходящий его собственный, сейчас взломал его черепную коробку и роется там, в его мыслях, страхах, надеждах и воспоминаниях.

Шар, как в задумчивости, начал раскачиваться: вперед-назад, вперед-назад, потом, приняв решение, подкатился к человеку и плотно прижался к нему. По телу банщика пробежала заметная судорога, после чего он начал медленно оседать на пол. Ангел чуть откатился назад, а потом, легко перепрыгнув мертвое тело, покатился к парилке. Здесь шар на мгновение остановился, а затем прожег дверь и влетел внутрь.

Но парная была уже… пуста. О недавнем присутствии демона в ней напоминал лишь устойчивый запах сероводорода. Ангел тоже не стал задерживаться, а, вытянувшись каплей, с громким взрывом, в виде насыщенного луча, через брешь в потолке покинул здание бани и Землю.

– Мать, мать, опять! – Вяткин теперь уже с незатушенной сигаретой ворвался в комнату, – беги скорее, гляди!

– Да что опять стряслось, – поддалась уговорам пенсионерка и вслед за ним выбежала на балкон. – Что звал?

Супруг смотрел на сумеречное небо и жалостливо оправдывался:

– Да только, что… молния белая опять была. Там же, над нашей баней.

– Ну, была и была… что переполошился то?

– Так ведь она… наоборот была: снизу вверх…

Теперь удивляться настал черед бабки:

– Как это?

– А вот так, сверкнуло, опять без грохота, и из крыши бани в небо молния ударила… а потом все успокоилось.

Пожилая мудрая женщина внимательно взглянула в глаза старика и спокойно проговорила:

– Ну, что ж… примета хорошая. Значит, новый год хороший будет. Пойдем, концерт по «первому» начинается, – и уволокла мужа за руку с балкона.

Вяткин не сопротивлялся, но все пытался вспомнить, что за примета такая, новогодняя? И почему он о ней никогда не слыхал? Но при этом пенсионер тоже почувствовал, что все будет хорошо, хотя бы в этом, новом году.

04.12.2013 г.

Гора мертвецов

Эти рукописи попали ко мне случайно. Их автор – еще ныне живущий, уже старый человек. В прошлом – инженер. Время действия – шестидесятые годы, увы, прошлого, двадцатого века. Место действия – Средний и Северный Урал. Убежден, что эта мистическая история могла произойти только там и нигде более. Древнейшая на гигантском континенте горная цепь, четко, словно по чьему-то замыслу, с севера на юг разделившая Европу и Азию, несомненно, является сакральным местом, хранящим в себе тайны аномальных зон, народную память о Хозяйке медной горы и известном пророке Заратустре. Эта история прошла бы мимо моего внимания, так как связана с нашумевшей в свое время трагедией на перевале Дятлова. О ней в последнее время с экранов телевизоров и страниц Интернета не говорил только ленивый, и мне казалось, что она себя исчерпала. Но магия неровных, местами плохо читаемых строк, написанных рукой современника, свидетеля и участника тех событий, оказалась настолько сильной, что я решил их воспроизвести, сохранив авторский стиль и подвергнув текст лишь минимальной и самой необходимой редактуре.

«Эта история об одной уральской трагедии – погибли девять туристов. Старшим у них был двадцатитрехлетний Игорь Дятлов. Но посвящена она не только дятловцам, но и моему старшему туристическому и заводскому товарищу Вадиму Брусницыну. Дело в том, что я чуть ли не с одиннадцати лет был в пионерских спортивно-туристических лагерях. Потом, в старшем возрасте пошли турбазы, походы. В.Брунсицын был на десять лет старше меня и слыл заядлым туристом, но мы ни разу с ним не пересекались, даже играли в волейбол друг против друга в разных командах. А когда я оказался с ним в походе, он научил меня многим туристическим хитростям. Позднее я перешел из проектного института «Уралгипротяжмаш» на работу в Уральский оптико-механический завод, где стал ответственным за все крупное литье под низким давлением в землю. Теперь я выдавал задания на проектирование кокилей конструкторскому отделу В.Брусницына. Некоторые кокиля были сложными, поэтому часто и подолгу с ним общался. Он много мне рассказывал о дятловцах, как он ходил с ними в походы, как готовились в поход на Северный Урал на гору Отыртэн, что в переводе с манси значит: «Не ходи туда». Вадим уговаривал Игоря Дятлова не брать девушек, так как январь месяц, холод и стужа, и поход большой на лыжах. В последние дни Вадима не отпустили с работы. Другие отказались или тоже не смогли участвовать в походе. Поэтому Игорь вместе с девушками набрал десять человек. Причина идти именно туда – нехоженый край, там местные жители видели не раз огненные шары. Каникулы. Другого времени просто не будет.

Пишу по своим старым записям с дневника В.Брусницына, с записей Дятлова, с копий дел оперативника.

С Игорем Дятловым Вадим со своей группой на Северный Урал ходил осенью. Уже тогда по ночам было холодно. Дятловцы собрались в поход на гору Отыртэн в январе 1959 года. Маршрут: на поезде до Серова, потом до Ивделя, затем в поселок Вижай. Из него на лыжах к горе Отыртэн… Эта гора находится на самой северной точке Свердловоской области, граничит с Коми-Ханты-мансийским округом. Рядом находится гора Халатчахль (в переводе – «Гора мертвецов») – самая суровая и мрачная гора Северного Урала… [8]

Опытные туристы в зимнее время были на Северном Урале. Не только Вадим Брусницын, но и многие другие отговаривали дятловцев идти в этот суровый край в январе месяце. Стращали, что это еще и край заключенных, начиная с г. Серова и кончая Ивдельлагом. А в группе две девушки. Температура в этот период доходила до минус сорока по Цельсию и ниже, с северными, пронизывающими до костей холодными ветрами, особенно сильными на плоских безлесых хребтах.

До поселка Вижай добрались благополучно, но у Юрия Юдина из-за «радикулита» стала отниматься нога. Он просто побоялся идти дальше. Это спасло ему жизнь. На ноги одевали много простых носков. Сверху одевали шерстяные носки, некоторые одевали еще портянки, чтобы не истиралась пятка шерстяного носка. Носки простые, которые были на теле, влажные от пота, снимали, либо вообще убирали, либо одевали поверх всех носков. Снегу много, поэтому лыжню прокладывает лыжник, идущий налегке. Его груз несут другие по очереди. Потом меняются. Первый берет свой груз и идет в хвосте. Снег глубокий. Идти было тяжело. Ветер не студеный, но дул сильно.

Вот что писал Игорь Дятлов 31 января: «…Наст, голые места, ветер пронзительный и сильный. Скорость ветра подобна скорости воздуха при подъеме самолета… Спускаемся на юг, в долину Пуснии. Толщина снега 1,2–2,0 метра. Усталые и измученные разводим костер на бревнах. Дрова хилые и сырые. Их мало. Ужинаем в палатке. Мы за сотню километров от населенных пунктов…».