Perfectly entwined (СИ)

— Хватит драматизировать, Хоран! — Лиам бьёт по рулю кулаком, и пластик издаёт глухой стук. — Начинающий актёр среди нас Гарри, и это его дело — закатывать спектакли. Ты — успокойся!

— Я спокойнее всех спокойных! — стучит Найл кулаками в сиденье перед ним.

Их с Лиамом крики действуют угнетающе, и Гарри мутит. Желчь поднимается по пищеводу, заполняет рот кислой слюной, но Луи сжимает его руку, оставляет на ладони поцелуй.

— Это не зомби, парни, — его голос спокоен, будто прибрежный океан во время штиля. Большим пальцем он поглаживает костяшки на руке Гарри, успокаивая, как бы говоря:”Я здесь, я смогу защитить”. — Видели их повреждения? Все раны на заражённых не смертельны, и кровь не сворачивается, как у мертвецов. Я был уверен, что ты заметил, Найл.

— Заметил, блять?! — он откидывается на сиденье, наградив напоследок водительское кресло ещё одним пинком. — Я был слишком занят, чтобы заметить! Я скидывал дурацких зомби с колеса обозрения, на котором хотел спокойно покататься, никого не напрягая. Но тут наступил идиотский конец света, и я, блять, не заметил, Луи!

— Я тоже был с тобой на колесе обозрения, — отвечает Томлинсон, и в груди Гарри вновь распускается алая роза страха, впиваясь шипами запоздалого ужаса.

— Ты же врач, — качает головой Лиам. — Я думал, в вас с первого курса вырабатывают рефлексы.

— Я дантист, — зло выплёвывает Хоран. Он скрещивает руки на груди и отворачивается от ребят, впиваясь пылающим взглядом в окно. Мимо проносятся силуэты раскидистых елей, тонущие в наступающих сумерках. Ночь приближается, тая в себе ещё больше опасностей. Оставляя всё меньше шансов на спасение.

— Как тебе удалось заметить эти детали в той суматохе? — тихо спрашивает Гарри. После всех прозвучавших криков его голос шелестит едва слышно, но ухо Луи близко. Он слышит.

— Не знаю. Я когда-то смотрел научное шоу, и информация зацепилась за подкорку. Сам не думал, что знаю такое, а когда увидел на колесе обозрения, как они падали и больше не поднимались, когда увидел хлещущую из ран кровь, на которую они не обращали внимания, будто лампочка в мозгу загорелась.

И как всегда, чувство глубокой гордости разливается теплом по телу Гарри, и Луи смущённо улыбается.

— Прекрати это.

— Что?

— Это. Ты знаешь, хватит быть гордой мамочкой, я не сделал ничего особенного, — тихо шепчет Томлинсон, и Гарри нежно целует, улыбаясь искренне и с любовью.

Рядом с Луи ему кажется, что несчастье обойдёт их стороной. Разве мир настолько несправедлив, чтобы разрушить то прекрасное, что есть между ними? Гарри верит, что нет.

— Думаю, нужно вернуться в мотель: взять зарядки для телефонов, документы, вещи, — говорит Пейн, потирая задумчиво переносицу. Найл фыркает в ответ, лезет в карман за сотовым. — Переждать ночь, в конце концов.

— Переждать ночь лучше в машине в лесу, чем в переполненном людьми хостеле, — бросает Найл. — Может, они и не зомби, но, знаешь, эта херня заразна, и я не горю желанием общаться с потенциальными монстрами, которые являются обычными людьми, а через секунду пытаются тебя сожрать.

Пока он печатает что-то в телефоне, ребята напряжённо обдумывают эти слова. Луи протягивает руку и ловко достаёт из кармана Лиама сотовый, не раздумывая, выключает его.

— Ты свой тоже, — кивает он Гарри, и тот поспешно выполняет, игнорируя значок непринятого вызова на дисплее. — На случай, если мы не сможем их подзарядить в ближайшее время.

Лиам включает фары, и Гарри холодит осознание сгустившейся тьмы. Подтягивая ноги к себе сильнее, он расширенными от ужаса глазами смотрит на дорогу впереди, и единственное, что не даёт впасть в отчаяние — она абсолютно пуста.

— Найл! — зовёт Луи. — Ты пишешь Одри?

Хоран кивает, не останавливаясь набирает длинное сообщение.

— Заканчивай быстрее. Мне нужен твой телефон, чтобы прошерстить интернет. Думаю, хоть какое-то объяснение случившемуся мы там найдём, и тогда уже можно будет что-то решить. И убавь яркость, — добавляет он. — Так дольше проработает.

— Я всё равно настаиваю, что мы должны остановиться где-то за городом. Возвращаться в центр глупо - больше людей, больше шансов снова оказаться в аду, вроде сегодняшнего.

— Спать в машине не вариант, — качает головой Гарри, боясь даже подумать о том, что они останутся среди леса без защиты стен и крепких дверей. — Так же опасно. Да и не удобно.

— Мы можем найти один из этих американских коттеджей на отшибе. Вряд ли в таком безумии кто-то приедет на сигнализацию. А людей в это время года там нет, как правило, — пожимает плечами Найл.

— Да ты просто ходячая угроза обществу, Найлер! — возмущается Лиам, и Гарри замечает, как он неодобрительно качает головой. — Криминальный элемент!

— Подай на меня в суд! — вновь взрывается Найл. — Уверен, ты легко выиграешь это дело и засадишь меня! Ах, нет! Подожди-ка! Мир сегодня наебнулся, и никому теперь нахер не нужна твоя блестящая адвокатская практика и безукоризненное знание законов!

Луи закатывает глаза в раздражении, но ничего не говорит, а Гарри не влезает в их ссору, боясь сделать её ещё более разрушительной. Он внимательно следит за подсвеченным экраном телефона и приборной панелью лицом любимого. Но прежде чем успевает спросить, что именно из увиденного в интернете заставляет зрачки Луи расширяться, а нижнюю губу предательски дрожать, тьму впереди прорезает прыгающий свет чужих фар. В салоне повисает напряжённое молчание, когда все четверо понимают — навстречу им по странной неестественной траектории движется автомобиль.

〄〄〄

Несмотря на грозные предупреждения Найла и тихие уговоры Гарри, Пейн сбавляет скорость, а потом и вовсе съезжает на обочину просёлочной дороги, усыпанной рытвинами. Свет приближается, всё так же перепрыгивая с ветки на ветку, танцуя во тьме ночи, будто балерина главную партию в Кармен: страстно, возвышенно, рождая красоту из движения.

Отстегнув ремень безопасности Луи мягко отстраняет встревоженные пальцы Гарри, что впиваются в ткань его грязной футболки. Сердце парня бьётся подобно набату, громко и зловеще, предостерегая от фатальной ошибки.

— Ты не выйдешь, — испуганно говорит Гарри, продолжая цепляться за одежду, стараясь удержать.

— Малыш, послушай. Послушай меня, — Луи засовывает телефон Найла в карман и сжимает обе горящие щеки в ладонях. — Они могут помочь нам. Прояснить ситуацию впереди. Ведь уже темно, и мы, по сути, едем в неизвестность.

Лиам кивает, глушит мотор, а машина всё ближе, виляет по неровной дороге из стороны в сторону.

— Или они могут сожрать нас, — почти философски заключает Найл, пожимая плечами.

Луи не нравится этот вариант, но он не может не согласиться с другом. Это возможно. Нет смысла отрицать риск.

— Нам в любом случае нужно больше информации. Мы не можем бродить вслепую.

Лиам подтверждает его слова, и они, не сговариваясь, покидают салон, оставляя Найла возмущённо сопеть, а Гарри — вглядываться полным ужаса взглядом во тьму за стеклом и молиться о безопасности своего парня там, в темноте ночи.

Вина за колющий испуг внутри Гарри тяжестью ложится на плечи, когда Луи встаёт своими любимыми кедами в дорожную пыль, выпрямляется и захлопывает автомобильную дверцу. Лиам ёжится, и не ясно от дискомфорта и страха или от опустившейся вместе с ночью прохлады.

— Идём? — чуть хрипло спрашивает он, и в этот момент, когда до несущегося по дороге автомобиля остаётся меньше мили, тот резко виляет в сторону и с оглушительным лязгом сжимающегося металла врезается в дерево.

Луи срывается с места мгновенно, добегая до аварии меньше, чем за минуту, преследуемый по пятам Лиамом. Покорёженный капот чуть дымится и лобовое стекло разбилось, засыпав осколками, будто маленькими звёздами, землю вокруг. Запах вывернутых, сломанных внутренностей машины першит в горле привкусом технического масла.

— Эй, — осторожно говорит Лиам. — Кто-нибудь в сознании?

Медленно он обходит машину, тянется к ручке передней двери, но женская рука хватает его за предплечье. Луи вскрикивает от неожиданности, но девушка сразу же отпускает.