Селена (СИ)

Новые ожидания и мечты набирали обороты тогда в моей душе. А почему я с ним встречалась? Как так получилось? Ах да!

Его телефон дал мне банкир сибирский - типа в Париже позвоните ему, Ване- он вам... что вам, сказано не было.

Иван пригласил меня в кафе на монмартре. Золотистое шампанское искрилось в длинных бокалах, народу почти не было. Что-то там пели на сцене.

Я никогда не была в Париже, в кафе. Это было так здорово. А слова Ваньки меня вообще окрылили.

- Он хочет сделать вам выставку в Париже. Это обойдется банкиру в 100 000.

Ну не хрена себе. Вот это называется мечты сбываются.

Откуда взялась эта мысль о выставке. Почему Ванька решил, что наш банкир хочет что-то вкладывать и что-то организовывать. Не знаю... Кроме того волшебного вечера и этих сказочных слов, впитавших в себя полностью мои мечты - эта история последствий не имела. Даже слова - выставка больше никогда не было произнесено. Я думаю, что Ванька что-то перепутал. Или сам банкир разорился. Черт его знает.

Алый парус мечты поменяю на белый - надежды.

У последней черты потеряю иллюзий одежды.

Париж.

Хорошо туда ездить с деньгами.

Я ездила туда с огромной сумкой, в которой было пять картин в рамах из гомелевского багета. Тяжесть неимоверная. И везла я их на аукцион Друо.

Был такой водевиль. Там еще гурчено пела. Видите ли мой корнет, все дело в том, что в дилижансе свободных мест...

Вот и у меня - каждый раз, когда от вожделенья уже кружилась голова, я слышала эти слова - не то с небес не то поближе...

Школы, диплом, публикации, любовь...

- Как ты так смогла настроить против себя всех ребят! -

Я помню отлично, это был рефрен моего профессора. А...и... удивлялась. Да я знать никого не знала. Откуда я могла знать, что они настроены против меня. Да они на весь мир злы были... эти мальчики, точившие зубы для пролома стены... или лбы...

За время, пока меня контролировали, я стала другой.

Все уходит трудно и больно. У некоторых вообще не пропадает. Многие продолжают кокетничать и кривляться, хватаясь даже в конце жизни за чушь собачью.

А нужно только одно. Здоровое тело, и возможность понять -что происходит.

"Друо". Как я там оказалась. С живописью мне постоянно не везло. Я же не член. И не ставила себе цель стать членом. Мне вообще нужна была только квартира для меня, моей дочки, моего мужа. Нам просто негде было жить.

Так получилось. Сестра с маленькой дочкой только развелась и вернулась к нам с матерью. 29 квадратных метров. Я с дочкой и мужем в 9 метрах.

Почему сейчас мне кажется, что все это в общем-то не смертельно. При любящих людях все было бы отлично.

Но так не бывает.

Кухня стала местом боевых действий и постоянной ругани. Не знаю, почему так часто пришлось мне тогда ругаться. И ссориться, и орать, и нервничать.

Самое смешное - я набрала на трехкомнатный кооператив. Полную стоимость квартиры. И как у Ахматовой - и вложила все напрасно. Пропали и деньги, и квартиру мне не дали.

Еще одна неудача. Провал.

Подсчитаем.

Школа. Второй год.

Институт. Без диплома.

Первый мужчина.- Избил своими студентами. Предварительно ограбив.

Первая персональная выставка. Никто не пришел.

Ну, это не фокус. Это нормально для художников. Никто не приходит на выставку. Если ты не Глазунов. А сейчас, я думаю, ни на кого не пошли бы. Кому нужна живопись? Квартира.- Пропали деньги и не дали квартиру.91 год

Смерть матери.

Это у многих случается. Хотя некоторые умирают первыми.

Но, если честно - я этого никак не ожидала. Моя мать родила меня в сорок лет. Я была второй.

Я только сейчас это заметила. Зеркальность. Год рождения и год смерти. 1919 и 1991 год. Ей было 71 год. До 72 она не дожила.

Да. конечно, можно сказать - мы до этого возраста не доживем. Но она сама была уверена, что доживет до 82. А она была настоящая ведьма. Обычно всегда предсказывала мне все мои неудачи. Я даже боялась ее.

Однажды, когда я делала выставку в доме ученых, на открытии вновь отремонтированного здания - меня пригласил Питирим. Митрополит Волоколамский. Ему понравились мои картины. У меня было несколько на библейские темы. Крещение Руси, и несколько еще тем. Крещение одобрил тогда Рыбаков. Сказал, что да, это исторически точное воспроизведение.

А Питирима я не увидела. Очень кушать хотелось. Это был год, когда на прилавках было абсолютно пусто, ни мяса, ни масла. Может кто-то помнит. Карточки.

Мы с мужем ринулись в буфет и набрали там готовых котлет - и себе взяли что-то вкусное. Котлеты мы сложили в мешочек - дочке.

Короче - смешно все это, но его я так и не увидела.

Но приглашение мне передали. И номер телефона.

Созвонившись, мне еще раз подтвердили приглашение и я оседлав моего свекра - у него был запорожец - мы поехали вместе с картинами в резиденцию.

Выгрузив картины, расположились в комнате, где стояло два инкрустированных египетских столика. Точно такой же был у меня дома.

Никто не вышел ко мне. Потом, сказали, что митрополит вынужден был выехать куда-то, но будет вечером, поэтому не нужно сидеть его ждать. Приезжайте завтра утром.

Утром сказали, что можете забрать картины.

Загадкой осталось выжидание, приглашение и увоз. Злая тогда была - не то слово. Что это было? Вымогательство? Если привезла - обратно не повезет. Раз привезли - а это достаточно хлопотно - для художника таскать и возить картины в тяжелых рамах.

Ну да, привезли, значит обратно не повезут. Но я все забрала. Что же он не вышел-то?

Я не буду записывать его в список своих неудач. Мало ли идиотов.

Друо. Сколько надежд опять же возникало у меня в связи с моей поездкой в Париж. Вот оно.

Слава. Париж. Квартира. Странно, но мне не фига тогда, кроме квартиры не нужно было. Слава - бред сивой кобылы. Кому она вообще нужна. Я думаю, что в какой-то момент я сошла с ума на почве этой квартиры.

Пока не умерла мать.

Осталась со мной племянница, сестра. Но сестра сначала жила у кого-то из своих парней, а потом вдруг вернулась и снова начались стычки.

По утрам она собиралась в коридоре на работу, и орала каждый раз, ища свои вещи. Где у меня то, где это. Я начинала задыхаться. Приступы реальной астмы сжимали мне грудь.

Она уходила, и постепенно дыхание восстанавливалось, все приходило в норму, я откашливалась.

Летом мы свалили на дачу. Сестра моя не терпит одиночества.

Хотя да, тут еще вклинился огонь. Она устроила дома настоящий пожар. Была дома. Мы приехали с дачи. Дочка бегала под ногами. Сестра гладила в большой комнате белье. Утюг коротнуло.

Пламя быстро так вспыхнуло. Горело сразу все - стол, тряпки, шторы, книги.

Нет, не хочется даже вспоминать.

Сестра убежала в маленькую нашу комнату. Я сунула туда дочку. Черный дым уже все покрывал, в комнате ничего не видно было - все было черно. Я стала бегать с ведром воды из ванной в комнату и плескать все это на...

Три, четыре раза сбегав с ведром, я поняла, что так тут ничего не потушить. Пламя и дым только увеличивались.

В ванне стоял бак с замоченным постельным бельем. Схватив пододеяльник, я стала бить этим мокрым огромным парусом по всему, что попалось мне в черном дыму.

В дверь позвонили. Соседка пришла, спросила - вызвали мы о1.

Но все было кончено.

- Давай ребенка - я возьму. Пока. Потом придешь за ней.

Дым расселся. Потолок весь был черным. Стол сгорел, лампа... кресло..

Все это было неважно - я была так горда, что смогла потушить... Что мне пришло в голову тушить мокрым бельем...

Друо. Это было уже после смерти матери.

Новая радость и новая надежда. Хотя квартира... была уже нужна не очень. Племянница жила со мной. Нет. Я не права. Она громко слушала музыку и привела парня. Точно. Я все не так вспоминаю. Девочка привела ко мне своего парня, хотя сестра вышла замуж.

Да, опять нужно было думать - как бы заработать квартиру.