G.O.G.R. (СИ)

- Стоять! – это вмешался Смирнянский, хотел свалить сумасшедшего ударом ноги.

Но не тут-то было: незнакомец проявил невменяемую собачью злобу, отбросил Смирнянского к дальней стенке коридора, а потом – совершил гигантский прыжок в закрытое окно. Разбив стекло своим телом, он спрыгнул со второго этажа во двор. Ежонков и Муравьёв, подскочив к окну, видели, как мчится он по парку галопом, пугая прохожих.

- Чёрт! Чёрт! – это к ним подобрался Смирнянский, потирая ушибленный лоб. – Жив твой Интермеццо! – угрюмо буркнул он Муравьёву, кивнув на расквашенное оконное стекло. – А ты переживал!

- Блин! Ушёл, гадюка! – фыркнул Ежонков. – Только это не Интермеццо.

- А хто?? – ошарашился Смирнянский, смерив Ежонкова пожирающим взглядом энергетического вампира.

- Не знаю, какой-то ослик, – отказался Ежонков.

- Э, там Сидоров ещё говорил, что у Светленко вроде, Федя какой-то торчит, – припомнил Муравьёв, почесав затылок. – Чи племянник…

- Отлично! – расцвёл Смирнянский. – Муравьёв, пробиваешь по ЖЭКу, что это за Федя и прописан ли он тут. А я пока квартирку обыщу. Наверное, у него тут жучков – тьма-тьмущая! И ещё, – добавил он, поймав в поле зрения топчущегося без дела Ежонкова. – Ты, Ёжик, к Сидорову загляни – наверное, у него тоже жучки понапиханы!

- А чего это ты раскомандовался? – огрызнулся Ежонков, не желая выполнять. – Ты у нас, по-моему, сантехник, а – агент СБУ!

- У меня мозги не залиты кашей! – буркнул Смирнянский. – Давай, Ежонков, марш к Сидорову!

- Я тебе это ещё припомню! – зло протарахтел Ежонков и поплёлся к Сидорову.

Журавлев и Пятницын «забивали козла», когда Ежонков ввалился в квартиру и потребовал от них, чтобы они «сворачивали казино» и «скакали ловить жучки». Журавлев и Пятницын опешили: они не знали Ежонкова, и их не предупредили, что он придёт.

- Стоять! – приказал «суперагенту» Ежонкову Журавлёв и прицелил в него свой пистолет. – Давай, Пятницын, звони Муравьёву, говори, что они пожаловали! А ты сядь! – определил он Ежонкову место на стуле.

- Эй! – обиделся Ежонков. – Вы что, с дуба? Я же Ежонков!

А Пятницын тем временем звонил Муравьёву и говорил:

- Они пришли! Кургузый такой тип, «ежом» себя назвал. Что с ним делать, товарищ старший лейтенант?

Услышав заявление Пятницына, Муравьёв вспомнил, что не предупредил своих подчинённых о Ежонкове, и теперь они его изловили.

- Расслабься, это наш человек, – сказал он Пятницыну. – Он будет у Сидорова «жучки» искать, помогите ему, ребята.

- А-а-а, – протянул Пятницын, поняв, что тревога была ложной. – Журавлев, отпусти его, это наш.

- Наш? – удивился Журавлев, смерив Ежонкова недоверчивым взглядом. – Ну, ладно… – Журавлев убрал пистолет и разрешил Ежонкову покинуть «тюремный» стул.

- Наконец-то! – вспрыгнул Ежонков, смахивая с жёлтой тенниски несуществующую пыль. – Тут СБУ работает, а вы: «стой!», «сядь!», ух! Как тут работать??. Эй, а это что? – взгляд Ежонкова вдруг упал на стол, на уголок бумажной скатерти, где шариковой ручкой кто-то когда-то нацарапал некие слова.

- Где? – удивился Журавлев, пытаясь застегнуть кобуру.

- Домино убери! – посоветовал Ежонков и сам смахнул все костяшки на стул и на пол. – Вот здесь, вот! – он ткнул пальцем самые фиолетовые буквы, заставив Журавлева и Пятницына приблизиться и посмотреть.

- Накарябано что-то, – глупо промямлил Пятницын. – А что?

- Ну, читай же, ты же мент! – раздражённо прошипел Ежонков. – Никакой хватки! Как вас держат??

- «Биллинг Рыжова. Номер +380501234567 сказал басом…», – начал читать Журавлев, всмотревшись в каракули, которые когда-то нацарапал Сидоров, желая вывести на чистую воду тех, кто был связан с пойманным Кубаревым.

- Это Сидоров написал! – торжествовал Ежонков. – Прямая улика! Учитесь, салаги, как надо вести дела! – он принял облик престарелого вузовского профессора, заложил за жирненькую спинку пухленькие ручки и прошёлся взад вперёд по крохотной кухоньке Сидорова, демонстрируя себя, как кладезь великих знаний. – Сейчас я запишу этот номер и потребую у «UMC» его пробить! Таким образом я узнаю, кому он принадлежит и где этот человечек проживает. Потом мы позвоним ему ещё раз, и я вычислю, откуда идёт сигнал!

- У, как заумно… – шепнул Пятницын на ухо Журавлеву, прослушав лекцию Ежонкова.

- А теперь – будем искать жучки-и! – пропел Ежонков, проигнорировав сей «комплимент», и начал деловито раскручивать телефон Сидорова.

Смирнянский в квартире Светленко делал то же самое: разбирал телефон.

- Странное дело: «жучка» нет! – с досадой фыркнул он, разобрав трубку и не найдя в ней ни зги. – Как же так, а? Чёрт!

Разочаровавшись в телефоне, Смирнянский начал двигаться по квартире в поисках других «жучков». Он разобрал мобильный телефон, который обнаружил в ящике стола… Тоже нет «жучка»! Смирнянский перетряхнул книги, которые стояли на ближних полках – нет! В шкафу – нет, в столе, на столе… Да, нигде! Смирнянский даже вспотел, пока обшаривал все укромные места, включая тесный туалет. Последним местом, где Смирнянский ещё не побывал, оставался узкий зазор между зеркалом в прихожей и стенкой, обклеенной дешёвыми бумажными обоями. Смирнянский снял это тяжёлое зеркало, аккуратно поставил на пол, прислонив к стеночке, чтобы не упало и – БИНГО! Миникамера с микрофоном висела, прилепленная на кусочек серого пластилина, и была направлена точно на входную дверь. Смирнянский протянул свою длинную руку и схватил хрупкое чудо техники в кулак.

- Ага, – довольно крякнул он, разглядывая находку. – Попалась, милочка. Только какая-то она примитивненькая…

Смирнянский пригляделся получше и понял, что камера далеко не последней модели, да и снимает в чёрно-белом спектре.

- Нищие они там, что ли?.. – пробурчал он, размышляя над тем, как это у американского «ГОГРа» не хватает денег на камеру поновее. – Эй, Муравьёв, ты в ЖЭК звонил?

Муравьёв уже успел не только позвонить в ЖЭК, но и «срисовать» отпечатки пальцев практически со всего, до чего могли бы дотронуться руки.

- Сказали, что тут прописано два человека! – начал пересказывать Муравьёв сонный ответ работницы ЖЭКа, которая показалась ему ленивой толстой копушей. – Матвеев Владлен Евстратьевич и Федохин Федор Федорович. У Федохина прописка временная, на два месяца…

- Отлично! – вспрыгнул Смирнянский и едва не выронил хрупкую камеру. – Супер!!

Муравьёв впал в оцепенение, напуганный бурной реакцией этого Смирнянского, который, кстати, не удосужился в помещении снять свои тёмные очки. И чего тут – «Супер»? Ну, прописаны… да у них даже имена не свои!

- Да ты! – обиделся Смирнянский. – Ужас, ну и недогадливые! Когда у Федохина заканчивается временная прописка?? – надвинулся он на обалдевшего Муравьёва.

- Три-тридцатого августа-а, – выдавил Муравьёв, пятясь на кухню от мельтешащей у носа массы костей. – А-а что?

Смирнянский не успел вывалить на огорошенную голову Муравьёва все свои соображения по этому поводу, потому что распахнулась дверь, и из коридора медведем ввалился Ежонков.

- Слушай, Игорь! – обрушился он на Смирнянского. – У этого Сидорова ни одного «жука» на хате нету! Я так не играю.

- Чисто работают, – согласился Смирнянский, отцепившись от Муравьёва. – Я только одного нашёл. На, глянь, что за система?

Смирнянский протянул Ежонкову найденную за зеркалом Интермеццо камеру. Ежонков схватил, поднёс к глазам и, поглазев минуты две, внезапно заявил:

- Эй, Игореша, это же моя камера! Я её сегодня поставил, чтобы посмотреть, кто сюда ещё после нас завалит! А ты её испортил!

- Тьфу ты, пропасть! – плюнул Смирнянский прямо на пол и задвинул Ежонкову символический подзатыльник. – Я-то думаю, почему они такую дешёвку влепили, а это ты! Конторка-то у тебя бедновата, братишка!

- Кто бы говорил! – проворчал Ежонков, пытаясь пристроить свой «жучок» назад, откуда сковырнул его Смирнянский. – Сам в конуре живёшь! А я эту камеру на свои деньги купил! Не сопру же я с работы!