G.O.G.R. (СИ)

- Чёртов блин! – угрюмо буркнул Недобежкин. – Давай что ли, по батареям постучим – авось соседи услышат? Кажется, мы с тобой в квартире какой-то зависли.

Да, идея неплохая: они начнут лязгать оковами, поднимут шум, соседи вызовут милицию, милиция сломает дверь… Пётр Иванович размахнулся, как смог, и ударил своей цепью о радиатор. Но никакого лязга не послышалось: в том месте, где были продеты наручники, железо радиатора предусмотрительно обернули толстой тканью.

- Предусмотрительные, гады! – ещё угрюмее буркнул Недобежкин. – Перестраховщики, чтоб им! Кажется, мы с тобой серьёзно влипли. Что же делать-то, а?

Пётр Иванович оказался в тупике. Он продолжал лежать, думать, но ничего не придумывал, а только чувствовал что-то твёрдое, что попало в его правый носок и ужасно мешает. Серёгин не смог больше терпеть это что-то и потянулся, чтобы достать его из носка.

- Ты чего пихаешься? – заворчал за его спиной Недобежкин.

- Простите, – пробормотал Пётр Иванович и схватил помеху пальцами. – Мне тут что-то мешает…

Это было не «что-то», не мусор и не камень: в носок Серёгина завалился ключ от наручников.

- Эврика, – пробормотал Серёгин, вытащив его.

- Чего? – не понял Недобежкин.

- Ключ нашёлся, – объяснил Серёгин. – Сейчас, не шевелитесь, я попробую вас развязать.

Недобежкин подполз как можно ближе к Серёгину и Серёгину наконец удалось дотянуться до его наручников. Нащупав малюсенькую замочную скважину, Серёгин, точно как Гарри Гудини, вслепую засунул туда ключик и начал вертеть, пытаясь отомкнуть наручники. Ничего не видя, Серёгин наверное, вертел не в ту сторону, потому что отомкнуть наручники так и не смог, а только уронил ключик.

- Эх, ты! – пробормотал Недобежкин, услышав, как ключик лязгнул о пол. – «Безруков»!

Пётр Иванович ничего не ответил – он прилагал титанические усилия, разыскивая потерю на пыльном полу. Ему удалось это сделать и, схватив ключик двумя пальцами, он повторил попытку освободить начальника. Пётр Иванович даже вспотел и немножко вывихнулся, прежде чем хитрый замочек щёлкнул и отпустил правую руку Недобежкина.

- Уфф, – выдохнул начальник, вылезая из радиатора. – Ну, ты, Серёгин, эквилибрист!

Недобежкин быстро открыл наручники Серёгина, и Пётр Иванович смог подняться на ноги. Да, они находились в чьей-то квартире. Во мгле, правда, не видно почти ничего, но всё равно, Петру Ивановичу казалось, что он здесь уже когда-то был. Серёгин пошёл на ощупь в первую попавшуюся сторону и наткнулся на шкаф. Стукнувшись об него лбом, Пётр Иванович отпрянул назад и пошёл в другую сторону. Там он встретил стол, пару стульев и что-то живое, что сильно смахивало на солидную крысу. Живность издала писк и испарилась, а Серёгин пошёл дальше.

- У, крысятник! – вынырнул из мрака голос Недобежкина. – Помойка!

Серёгин сделал ещё пару осторожных шагов и добрался до стены. Пройдя вдоль неё, он нащупал выключатель и нажал на него. Выключатель работал, и по мановению Серёгина под потолком засветилась тускловатая лампочка. Как только сюда вошёл луч света – Недобежкин и Серёгин поняли, где находятся: эту квартиру киевлянка сдавала тому, кто назвался Вениамином Рыжовым!

- А я только ордер на обыск этой халупы подписал! – хохотнул Недобежкин. – Пора нам выбираться, да по домам отчаливать, а то вон, ночь на дворе!

Недобежкин широкими шагами прошёл в прихожую и нашёл входную дверь. Она была железна, закрыта, и непреодолима: все три её замка были устроены так, что для того, чтобы открыть их изнутри, тоже нужен ключ.

- Блин! – разочаровался Недобежкин. – Думаете, задраили? Давай, Серёгин, через окно выскочим!

Этаж был первый – выскочить через окно здесь легче лёгкого – открыл и на воле. Пётр Иванович попробовал открыть пластиковый стеклопакет – не поддаётся. Он пошёл в другую комнату – и там заклинило. На кухне – та же история.

- Так, мне это всё надоело до чёртиков! – разъярился Недобежкин и взял тяжёлый табурет с никелированными ножками. – Сейчас, открою по-своему!

Милицейский начальник размахнулся настолько, насколько позволила ему длина рук, и со всего маху запустил табуретом в оконное стекло. Табурет глухо стукнулся об это стекло и упал на пол. Стекло не разбилось. На стекле не осталось ни следа!

Недобежкин замер с открытым ртом, Серёгин выкруглил глазки: бронированное стекло! В такой-то дыре! Да уж, «ГОГР» не теряет времени и обладает мозгами: знают, как удержать пленных от побега!

Большая крыса пискнула снова и метнулась из глухого угла куда-то за старомодный книжный шкаф. Пётр Иванович почему-то обратил внимание на неё и на этот шкаф – грузный такой, обшарпанный и, вместо книг, загруженный пустыми водочными бутылками. На шкафу стоял в донышке от пластиковой бутылки неопрятный разлапистый хлорофитум, и его подсыхающие листья чуть заметно шевелились! Оттуда дует ветер, значит, там есть выход!

- Василий Николаевич! – обрадовался Серёгин. – Кажется, я нашёл.

Они принялись вдвоём отодвигать этот тяжеленный шкаф в сторонку. Потревоженные бутылки недовольно звенели, а одна даже выпала и расквасилась на полу множеством мутных осколков.

- Раз, два, взяли! – кряхтел Недобежкин и толкал, толкал шкаф.

Пётр Иванович тоже толкал и он, наконец, поддался на «уговоры» и отодвинулся. За ним зиял чернотою широкий ход неизвестно куда.

- Больше нам деваться некуда, – постановил Недобежкин. – Только туда.

- Пойду, хотя бы, свечи поищу, – пробормотал Пётр Иванович, оценив темноту хода и решив, что они в ней не увидят ни зги.

Пётр Иванович пошёл на кухню и принялся шарить по ящикам убогого кухонного стола в поисках хотя бы, короткого огарка. Однако, никакого огарка не было и в помине, зато в пустом мусорном ведре отыскался большой фонарик красного цвета. Выудив его, Серёгин проверил его работоспособность, щёлкнув тумблером. Фонарик зажёгся. Ура! Кажется, есть шанс!

Серёгин и Недобежкин стояли на пороге хода, и Недобежкин светил красным фонариком туда, в его пропасть. Мощный луч терялся где-то вдали, и может быть, что ход этот тянется на километры…

- Пойдём, – заключил Недобежкин и широким шагом вступил в сырой прохладный мрак.

Да, хорошую квартирку приобрела эта дама из Киева. Интересно, знала ли она о том, что здесь имеется такая пещерка? Наверное, нет, иначе бы не купила такое жилище и бесплатно…

Серёгин и Недобежкин шагали наверное, уже около часа, но никакого выхода так и не нашли. Пещера вела куда-то вниз, земляные стены становились всё шире. Сначала Серёгин и Недобежкин двигались гуськом, с Недобежкиным во главе, но потом стены расширились настолько, что они смогли идти рядом… А сейчас здесь уже может проехать машина. Да что там машина? Троллейбус впишется… С рогами и с троллеей… И «Запорожец» рядышком…

Пещера изобиловала узкими боковыми ходами, но Серёгин и Недобежкин туда не совались, а шли там, где было широко. Из боковых ходов летели сквозняки и какие-то звуки. Будь здесь Сидоров, он бы сказал, что это воют призраки, или Горящие Глаза. Но Недобежкин и Серёгин были прагматичны: они считали, что это – эхо их собственных шагов.

Земляные стены, пол и потолок как-то незаметно перешли в каменные, а потом – пещера, по которой они шли, вдруг пересеклась с другой пещерой, не менее широкой.

- Идём прямо, заворачивать не будем, – решил начальник, и они пошли прямо.

Вокруг было тихо, точно в склепе, Сидоров сказал бы, что где-то тут лежит скелет. И вдруг где-то в необъятной дали пещеры зародился некий звук. Рык? Вой? Рёв? Серёгин и Недобежкин прислушались: он приближается, и достаточно быстро. Да, это был рёв, но не зверя, не монстра, а автомобильного двигателя! Сюда кто-то едет на машине! Вон, там даже показался свет фар.

Серёгин опрометью шмыгнул в первый попавшийся боковой ход, потащив за собою начальника. Серёгин достаточно глубоко забился, чтобы эти фары не смогли их с Недобежкиным высветить. Укрывшись настолько надёжно, насколько смогли, они стали наблюдать за тем, как мимо них, слепя многочисленными фарами проезжает чёрный и наверное, бронированный технический монстр со щелями вместо окон.