Драконье золото (СИ)

— Вам нравится коллекция? — выгнул бровь Бадахильдис, неспешно подходя к добыче. Он чувствовал, как утреннее возбуждение от почти невинного поцелуя опять концентрируется внизу живота, распаляя жаром все тело. Юноша пах дремой и теплом молодости.

— Д-да, очень интересно. А я монетки коллекционировал… — Дорос сглотнул, когда Хильд подошел настолько близко, чтобы юноша почувствовал знакомое возбуждение и страх. По лицу мужчины сложно было понять, о чем он сейчас думает. Хочет повторить поцелуй или проверить на пригодность пару экземпляров из коллекции? Доросу хотелось первое, но во второе верилось больше.

— А чьё это? — спросил ради продолжения разговора Дорос. — Мой похититель не сразу съедает своих жертв?

— Он их не ест, — хищно улыбнулся Бадахильдис, делая ударение на последнем слове.

Принц не смог скрыть нервного вдоха. Дракон замолчал, растягивая наслаждение от вида беззащитного и напуганного Дороса, а потом резко наклонился вперед, опуская руки по двум сторонам от принца, зажимая его между столом и собой.

— Это моё увлечение, собирать подобные диковины.

— Я-ясно. Хорошее увлечение, необычное.

Дорос чувствовал жар, исходящий от мужчины — после нескольких часов в подвале он казался открытым огнем. В нос ударил приятный запах — каких-то трав, мелиссы, кажется, дождя и, более волнующий, запах тела. «Видимо они с драконом близки, раз тот позволяет хранить это в замке… Вообще, зачем дракону замок? ..» Неожиданная дума не отрезвила панические мысли принца — Хильд склонялся все ниже, следя за каждым вздохом невольного заложника.

— Я замерз! — Дорос боялся, что сам кинется с поцелуем на мужчину, несмотря на то, где он находится и в каком положении, наступив на горло собственному достоинству и той щепотке чести, что еще осталась после позорного похищения. Возбуждение юноши смешивалось с чувством опасности, придавая остроты ощущениям.

— Это ненадолго, — прошептал уже в губы Хильд. — Так Вы ответите, зачем же Вас понесло сюда? Опять любопытство? Или более алчные мысли? Отвечайте.

Дорос не мог — во рту резко пересохло, а взгляд приковали губы Хильда, ему хотелось сейчас одного: повторить утренний поцелуй и приоткрыть занавесу другой стороны жизни.

— Почему Вы молчите?

— Скучно… — выдохнул Дорос, ощущая как тело окатило огнем от шепота мужчины, — стало скучно…

— Понятно, — Бадахильдис резко отпрянул, хмыкнув; с руки принца упали кандалы. — Ладно, пойдемте, уже ночь.

Дорос обиженно посмотрел в спину Хильду, еле сдерживая ругательства, которыми одаривал мужчину. Ноги дрожали, сделать даже шаг было сложно, кровь припала к голове, а на глаза накатывались слезы злости. «Он мной просто играет! Просто играет, ничего больше» — повторял принц, приводя биение сердца в норму и стараясь не показывать мужчине, насколько он зол и обижен. Так унизиться, и перед кем? Перед прихвостнем мерзкого дракона!

Глубоко вздохнув, Дорос шагнул, держась за стол, но стоило лишиться опоры, юноша пошатнулся. Слабость окатила горячей, неприятной волной. Ноги, казалось, не могли больше держать ставшее враз тяжелым тело.

— Ваше Высочество? — Бадахильдис обернулся поторопить мальчишку и выругался, увидев, что тот еле держится на ногах. — Дорос, ты в порядке?

— Да, я… хорошо. Идемте, — благодаря злости и вредности юноше удалось сделать пару шагов, а потом ещё. — Я в порядке, идемте, Хильд. Я хочу спать.

Дракон вновь выругался, теперь уже мысленно, коря себя за дурость. Парень пробыл тут не один час, а он решил к тому же подразнить его, надеясь сбить спесь со слишком активного мальца. Вот глупец.

Все же самоуверенность подвела Дороса — уже спустя двадцать ступеней винтовой лестницы он пошатнулся так, что ударился плечом о стену.

— Позвольте помочь.

— Не надо, спасибо. — Юноша сделал ещё шаг и вдруг замер. — Надеюсь, у Вас есть настойка трав от простуды? Самая сильная. Слабые мне не помогают.

Дорос всегда легко распознавал, когда у него жар — горло сдавливало, тело наливалось такой тяжестью, что один шаг казался достижением. Впрочем, и в этом они с Фроной были похожи — болели они всегда вместе, потому что не заразиться от того, с кем проводишь большую часть времени, невозможно. И чтобы вылечить двух отпрысков королевской четы, дворцовый лекарь за раз мог извести месячный запас снадобий и настоек.

Бадахильдис проклял себя в сотый раз и подхватил принца на руки, чему тот громко и грязно возмутился. Дракон стал подозревать, что Дороса специально обучали искусству устрашать врагов ругательствами.

— Заткнись! — рыкнул он, забывая о правилах приличия, когда мальчишка попытался спрыгнуть с рук, при этом упомянув об интимных отношениях Хильда с «гадом летучим, встречу его, хвост в зад засуну!». Дракон даже представлять такое побоялся. А ещё он понял, что никогда не признается Доросу, кто он — при мысли о том, как посмотрит на него Дорос после, становилось не по себе. Юноша слишком сильно ненавидел дракона, который разлучил его с семьей, украл как принцессу, так и не объявившись. А еще у Хильда возник вопрос, почему юноша так часто упоминает личную жизнь жертв своих угроз? Уж не от того, что у кого что болит, тот о том и говорит?

— Мне не хватало Вашего трупа на лестнице. Тут и без Вас достаточно приведений. А такого призрака как Вы вовсе опасно держать рядом с местом, в котором некоторые живут.

Дорос замолчал, хотя наружу рвалась ярость. Он не придворная позерка! Ему было стыдно. Принц, бывало, сам таскал на руках девушек, но не думал, что когда-то окажется на их месте, пусть даже с такими наклонностями. Дорос презирал подобное поведение, он иногда даже злился на Ганса за его мягкотелость. И тут Хильд несет его на руках, унижает уже в третий раз за день! Чувство собственной слабости душило принца.

— Я понимаю, — вдруг заговорил мужчина спокойным голосом, — это недостойно, Вы считаете. Но ответьте честно, смогли бы Вы дойти до своей комнаты сам? Нам ещё пять этажей преодолеть надо. Не будьте глупы, я бы ни за что не поднял мужчину, унижая этим и себя, и его… Обещаю Вас опустить на ноги в коридоре.

Дорос кивнул.

Шел принц Сибхайона медленно, словно его тянули назад веревками, но он шел, а Бадахильдис больше не пытался тащить мальчишку на себе, прекрасно понимая, что тот почувствовал. Сам бы дракон за такое убил.

— Наконец-то! — Дорос рухнул на постель. Булочка, скуля, тут же стала вылизывать ему лицо. Соскучилась.

Вскоре прислужники принесли на подносе баночки с настойками, опасливо глядя на хозяина — тот пребывал в еще более дурном расположении духа, чем по возвращении, и десятком стертых слуг в этот раз могло не обойтись. Хильд смутно припоминая, как лечил человека несколько десятков лет назад, стал отпаивать гостя. Сам он болел только с похмелья или от ран, которые время от времени получал благодаря особо ретивым сородичам. Удивительно, что лекарства вообще были у него в замке, но дракон был предусмотрительным, поэтому, наверное, и до сих пор жив.

Когда глаза юноши сомкнулись, Бадахильдис встал со стула и нежно, почти невесомо, поцеловал его в горячий лоб и улыбнулся, когда Дорос прошептал: «Фрона, отстань…». Выйдя из покоев принца, дракон огляделся в поисках верных созданий, которые разбежались кто куда подальше от гнева создателя. Хильд запоздало вспомнил, что Дорос просил есть еще там, внизу, а сам дракон отдал распоряжение слугам собрать в малой столовой стол. Перед трапезой нужно было спуститься в храм и удостовериться, что с Амулетом все в порядке. Уже на выходе, еще у самых дверей лунной комнаты Бадахильдис замер, удивившись, почему он не подумал об этом раньше: из тех сгустков магии, что он собрал из стертых прислужников, дракон вылепил пылающего жаром огромного кота. Тот призывно мяукнул, потерся о ноги создателя и свернулся клубком у входа в храм. Оставшись довольным проделанной работой, Хильд поспешил на ужин — он потратил слишком много сил, чтобы отправляться спать голодным.

========== 8. ==========