На осколках цивилизации (СИ)

Здесь где-то наверняка должны быть люди… в смысле, живые люди. Когда здания стали попадаться более целыми, он начал заглядывать туда, но признаков жизни там не наблюдалось. Где-то подвалы оказались завалены, где-то их вообще не было… Джон даже пытался звать кого-либо, но ничего в итоге не вышло; так он провозился вплоть до самого конца, не имея никакого положительного результата, кроме пачки чипсов — будет, за чем рассказать Чесу об его утренних приключениях.

Но, проверяя уже последние дома на этой улочке, Джон, зайдя в один из бывших баров, услыхал приглушённый шум… музыки! Он даже удивился и подумал, что ему показалось, но, пройдя несколько метров вглубь помещения, он вновь услыхал ритмы какой-то заводной тусовочной музыки. Константин быстро оглядел помещение — оно было обезображено не столь сильно, но пробираться было всё равно трудно. Мешали то опрокинутые столы, то разбитое стекло, то огромный дискотечный шар, расколотый надвое; Джон походил по залу, силясь понять, откуда звук доносится наиболее сильно. Оказалось, что где-то снизу, вероятно, находились живые — Константин даже начинал разбирать голоса! Радости его не было предела — тогда эти люди казались ему многим лучшем, чем прошлая компания… здесь должно было быть повеселее!

Одна лестница, ведущая туда, была полностью завалена куском стены и потолка, пришлось искать другую; другая оказалась много дальше, почти у самого так называемого чёрного входа. Она была узкой и незаметной, но Джон нашёл её и принялся радостно спускаться, ощущая, как звуки музыки становились громче в ушах. Дверь внизу — приоткрыта, оттуда лился свет. И жизнь. Как-то сразу повеяло приятным теплом, запахом спирта и сигарет. Последний аромат Константин вдохнул даже с каким-то наслаждением — он бросил курить давным-давно, но запах от этого родным быть не перестал. Порой он хотел забросить весь здоровый образ жизни и прильнуть к сигаретке, но… что-то всегда не позволяло. А сейчас? Сейчас, наверное, тоже.

Джон негромко постучал в дверь, хотя мог бы зайти; после минутного молчания он зашёл, так как отдалённо слышал голоса: значит, здесь всё-таки были люди. Помещение оказалось просто ещё одним этажом для тусовок, этаким гибридом бара, дискотеки и даже публичного дома, о чём можно было судить по огороженным комнаткам в одном из отсеков. Здесь горел приглушенный свет, а края потолка обрамляла разноцветная подсветка, на удивление сохранившаяся. Было сильно накурено, но Константин как-то не заметил, хотя с непривычки первое время морщился. Его, казалось, никто не заметил и не услышал; голоса раздавались с левой стороны. Перед ним же, около противоположной стены, стояла барная стойка даже с сохранившимися бутылками и фужерами. Джон удивился, усмехнулся и сделал несколько шагов вглубь; голоса были вездесущны, но их источников никак нельзя было найти. Они, видимо, и правда находились где-то левее, за закрытой дверью и каменной перегородкой. Зал справа пустовал — оттуда как-то подозрительно не было слышно ни голоса.

Джон не знал зачем, но подошёл к барной стойке; за ней мгновенной послышались шуршания и возня.

— Здесь есть кто? — спросил он негромко. Над стойкой появилась рука, ухватившаяся за край.

— Да есть, есть… — охрипшим голосом проговорил кто-то к ответ; наконец рука подтянула оставшуюся часть тела: сначала появилась голова с растрёпанными волосами и заспавшимися глазами, потом и туловище с расстёгнутой рубахой. Существо оказалось парнем возраста Чеса; под глазами висели мешки, щёки — красные, лицо выглядело несвежим и помятым. Парень не могущим сосредоточиться взглядом прошёлся по вошедшему и потом, икнув, выдал:

— Ну, чего ты встал? Коли нашёл нас, так проходи! Мы всем рады!.. — Зевнул, потянулся, наконец встал в полный рост, оправляя одежду.

— У вас разве всё так просто? — от удивления Джон не знал, что говорить. — Обычно все группы пекутся о своём количестве… всё нынче на продуктах завязано.

— Это да, это я слышал, — лениво отозвался паренёк, зевая и доставая бокал с верхней полки. — Но у нас всё намного проще — здесь осталось много нетронутых запасов еды, а в особенности питья, а в особенности алкоголя. — Он подмигнул и, ловким движением откупорив бутылку, налил себе целый бокал чего-то крепкого. — А ещё у нас, как ты заметил, совсем свободный вход и совершенно бесплатное проживание. Приводи кого хочешь! А если ты один, то у нас есть небольшой, но хороший такой выбор самых красивых девчонок… — Парень ухмыльнулся и подмигнул ещё больше удивившемуся Джону. Тот, подумав, хмыкнул, а потом спросил:

— Как тебя зовут?

— Джо, — он улыбнулся. — Называй Джо. Моё настоящее имя слишком длинное. А ты?

— Джон, — Константин усмехнулся. — Моё имя лишь слегка длиннее твоего.

Они пожали друг другу руки.

— Могу ли я привести, Джо, с собой ещё одного человека? У вас есть свободные места? — Джон уселся на стул и упёрся на барную стойку; со стороны парня ощущался крепкий перегар. Тот хитро на него посмотрел и тоже придвинулся.

— Конечно! Но не забывай про наших девочек… — Он негромко рассмеялся, а потом заговорил более серьёзно. — Да хоть десять человек, нас немного, целый вон зал пустует! Приводи! Здесь есть еда и выпивка.

— Вы куда-нибудь стремитесь перебраться? Или связаться с другими людьми? — сузив глаза, спросил Джон. Джо улыбнулся лучезарно и хитро.

— Может, что-нибудь выпить? — он кивнул. — Чего-нибудь покрепче? — на секунду замялся, но потом кивнул — честно говоря, такая непринуждённая обстановка его расслабляла и заставляла вспоминать буйное прошлое. Джо ловко достал бутылку и рюмку и через пару секунд перед Константином стояла небольшая стопка с жидкостью.

— Так всё-таки?.. — Джон залпом выпил рюмку и сморщился от горькости — коньяк.

— Ты приставучий, —он рассмеялся. — Нет, наша администрация пока ничего такого не планировала. А зачем? Пока еда есть. А дальше нас должны найти… кто-нибудь.

Джон ощутил приятное тепло внутри, а легкомысленные слова парня не показались ему странными, наоборот, какими-то логичными; он лишь усмехнулся и покачал головой.

— А когда еда закончится? Что вы будете делать?

— Найдём других людей! Но это произойдёт ох как не скоро… Что тебя это так волнует? Лучше приводи свою подружку и отдыхай! Наверху ведь нет места отдыху, верно? — Джо лукаво улыбнулся. Константин не нашёл аргументов для спора и лишь встал со стула, вразвалку направившись к выходу; в голове легко зашумело, что, в общем-то, не мешало здраво рассуждать. Он был почти счастлив, что нашёл хорошее место; а всё, показавшееся ему сначала странным и алогичным, теперь не вызывало вопросов. Теперь у него было лишь одно желание: поскорее дойти до подвала и сообщить Чесу приятную новость. «А сколько места свободного! Будет, где расположиться… а не как у нас: все на виду друг у друга. Что это был за ужас!..»

Джон вышел из немного душного подвала в общий зал, а потом и на улицу и, даже не стараясь прятаться или скрываться по подъездам, пошёл обратно. Путь в уже бывший дом показался короче; небо посветлело, даже краешек солнца выглянул из-под лохмотьев облаков и пусть не столь ласково, но пригрел. Несмотря на разруху вокруг, настроение немного поднялось, и Константин почему-то вдруг с лёгкой уверенностью смог понять того бармена, точнее, его самонадеянность и беззаботность. Действительно, куда торопиться и зачем затевать какую-то кампанию, если и так неплохо живётся? Джон на секунду задумался и встряхнул головой — да, коньяк-то был крепким, раз он уже отказывается от своих решений…

Во всяком случае, он решил дойти до Креймера и всё ему рассказать; паренёк за словом в карман не лез и при едином упоминании о бездействии задаст ему такого жару!.. Джон усмехнулся: на то напарники и нужны; они как будто дополняют друг друга, являются половинками какого-то общего дела. На мгновение промелькнувшая мысль о Чесе резко пропала, как комета среди ночного неба: вот секунду назад ты прекрасно помнил её очертания, а сейчас не сможешь выжать из своей памяти даже образа, хотя произошло это совсем недавно. Так всегда бывает с яркими мыслями, вот и в ту минуту Джон не совсем осознал, что же это всё-таки было: мимолётная глупость или секундная мудрость? С ним на протяжении всей жизни бывало и то и то, но научиться различать их оказалось делом сложным, точнее, невыполнимым.