Кровь и Звёзды (ЛП)

— Но… что, если она умрёт? — заскулила я, чувствуя себя, прямо как жеребёнок. Я нуждалась в ком-то взрослом, чтобы сказать мне, что всё будет в порядке.

— Тогда… это будет очень плохой день. Но ты должна хранить все хорошие воспоминания. Что делали её не бесполезной. Я скучаю по Твайлайт каждый день, потому что я помню, как много она значила для меня. Ты должна делать то же самое для Глори до тех пор, пока ты можешь.

Я вздохнула.

— В самом деле? Я надеялась на какое-то чудесное решение, которое могло бы у тебя найтись. Я должна что-то сделать, чтобы защищать её, пока порча не съест меня заживо. — Я хмыкнула, но было невозможно сказать, плакала я или нет. Я просто никогда не хотела почувствовать это снова. — О, хорошо… Надеюсь, мы сможем, по крайней мере, разобраться с ситуацией между Потрошителями и Рейнджерами.

Глупая война… я ненавидела войну. Я ненавидела само это понятие. Пони не должны знать, что такое война!

— Рейнджерами? — Показалось ли это только мне или синтетический голос звучал встревожено? Бот начал дымиться. — Ты подошла к ним? — Я легонько кивнула. Затем он резко загудел. — Блекджек! Ты не можешь… убедись, что… видишь…

И спрайт бот издал последний слабый треск и с громким хлопком упал передо мной. Я схватила его своими копытами.

— Наблюдатель? Наблюдатель!

Почему-то от вида бедного мертвого спрайтбота мне захотелось плакать.

— Могу ли я теперь вернуться? — спросила Глори. Я, хмыкнув, положила маленького бота в свою сумку, смотря на неё. Она увидела выражение моего лица, и её раздражение ускользнуло. — Разговор о том, что случилось?

— Да, — ответила я и вытерла с лица все предательские слёзы, подбегая к ней. — Ну, ничто не остановит на…

Спазм боли пронзил мою ногу, и я чуть не закричала, растянувшись лицом в грязи. Что в Богине было…

Когти мантикоры сомкнулись в дюймах от моего позвоночника, когда крылатое чудовище приземлилось почти на меня. С радужной грязью на щеках я посмотрела на чудовище, что присело рядом со мной. Мой рог поднёс Бдительность, и я проскользнула в З.П.С., чтобы пустить три выстрела в его тело. Мне не хотелось выжидать момента для чёткого выстрела в голову. Огнестрельное оружие проревело над головой и прорезало большие кровавые отверстия в боку зверя. Горячие влажные кишки и кровь разбрызгались вокруг, но тот ещё не умер. Зверь поднялся и, на половину перекатываясь, на половину молотя конечностями, подполз, его клыки чавкнули в дюймах от моего живота. Зелёный луч ударил по нему, он вздрогнул и, издав низкий рык, рухнул.

Но наша позиция уже была выдана. Мантикоры подлетали сразу со всех направлений. К тому времени, как попадали в диапазон моего Л.У.М.-а, они бросались вниз на нас. В руинах этого здания, мы фактически были как на большой при большой тарелке. Я до последнего старалась не обращать внимания на пульсирующую боль.

«Не сейчас, тело. Мне нужно, чтобы ты работало!»

— Нам нужно выбираться отсюда! — прокричала я.

Соотношение двадцать к двум мне ну никак НЕ нравилось. Я поднялась на копыта как раз вовремя, чтобы жало наткнулось на одну из керамических пластин поверх моего крупа. Я выстрелила в зверя в ответ. Глори послала изумрудные пучки рассекать воздух, вспышка осветила других тварей, кружащих вокруг, выжидая момента для атаки. Я взглянула в ту сторону, откуда мы пришли, но три из них сидели там за каким-то укрытием. Звери учились!

— Эй, Охранница! — крикнула кобыла из темноты выше. — Я тут подумала… почему бы тебе не облегчить процесс, а? Сдавайся. Сделаем это чисто и быстро.

Я не могла с собой ничего поделать. Вытирая грязь с лица, и не обращая внимания на щёлкающие звуки, я посмеялась теням надо мной.

— О, Богини, ты куда-то торопишься или что! Или думаешь, что сможешь заставить меня остановиться после того, как я только что потрахалась? Я могу поиметь всех твоих отморозков!

Я левитировала винтовку Тауруса.

«Давай, монстрокобыла. Покажи мне своё лицо, перед тем как расскажешь свою плаксивую историю и одаришь меня качественно новым миром вины!»

— Смешно. Я тоже, — прохихикала монстропони где-то надо мной. — Мои питомцы очень хорошо обучаются.

«Хорошо… фе!»

Тем не менее, она не проглотила наживку. Мы не могли пойти вверх. Не могли пойти в любом другом направлении. Тогда оставалось…

— Глори! Сток! Лезь в сток!

— Во что? — закричала она, шокировано глядя на меня. — Ты с ума сошла?

— Да! А теперь стреляй в ту решётку и залезай туда! — прокричала я, повернувшись, и увидела другую мантикору, заходящую на нас. Две пули сбили её с курса, но другая пронеслась мимо и сгребла меня своими когтями. Я чуть не упала. Глори выстрелила в сливной люк из своей лучевой винтовки, но прыгать не решалась. Теперь, когда у нас появился маршрут побега, монстрокобыла по-звериному завопила, и летающие существа все сразу начали приближаться.

Я засунула Бдительность в кобуру и побежала туда, где Глори задержалась на краю дыры. — Спускайся! — крикнула я и подтолкнула её.

Она вскрикнула. Две твари подлетели, их пасти широко раскрылись как раз в тот момент, когда я прыгнула за пегаской. Звери столкнулись в дюймах от меня, когда я исчезла в пенящихся глубинах внизу.

Падение было не таким уж долгим, но вдруг я поняла, насколько плохой идеей это оказалось! Я в своём воображении рисовала хорошую большую канализационную трубу, по которой мы могли пробежаться рысью. То, во что мы прыгнули, оказалось трубой. Трубой, почти полностью заполненной очень холодной и очень быстрой водой. Я еле удерживала своё лицо в узком кармане воздуха в верхней части отвода ливневых вод. Куски мусора, грязи и камня бились об меня, когда мы скрылись под землёй.

Я наткнулась на бившуюся Глори и обхватила её копытами. Найдя её шею, я подняла её над водой. Пегаска кричала, но это был самый красивый звук, который я когда-либо слышала! Она должна была жить, чтобы кричать! Если бы мы попали в затор, мы были бы мертвы. Если бы мы попали в насос или что-то в этом роде, мы были бы мертвы. Если бы мы остались без воздуха…

И ни с того ни с сего воздушный карман исчез. Мы начали опускаться и двигаться быстрее! Всё, что я могла видеть в мутировавшей темноте, было гривой Глори. Мои лёгкие горели. Любые открытые участки кожи вспыхивали в местах, где тёрлись о внутренности труб.

А затем мы снова оказались в воздухе, падая и кувыркаясь в большом свободном пространстве. Глори выскользнула из моих копыт, её крыло инстинктивно безрезультатно билось. Мы были в большом колодце, с водой, падающей из десятка стоков. Снова и снова меня переворачивало в тисках силы тяжести, пока я жёстко не приземлилась на дно колодца, вспенив воду вокруг себя. Каскад воды лился поверх меня, и до меня дошло, что поток движется по кругу вокруг нижней части шахты. Там спряталась страшная сила, тянувшая меня вниз.

— Глори! — кричала я, оглядываясь по сторонам, инстинктивно махая конечностями, чтобы удерживать себя на плаву. Здесь царил такой шум, что я едва могла слышать себя. Затем зелёный свет вспыхнул в темноте на краю, и я увидела ржавую лестницу. Пегаска схватила её, тяжёло дыша. Её рот двигался, пока я кружилась вокруг снова и снова. Помещение наполнял этот шум, ужасный шум, что я слышала в Павших Башнях. Однако, он был глубже и подо мной. И, когда я развернулась, я поняла, что поверхность воды не была плоской… у неё в середине виднелось углубление. Углубление, в которое я медленно погружалась…

Я уже говорила, что в Девяносто Девятом не было бассейна? О, и что я была одета в боевую броню? И что у меня было четыре удивительно тяжёлых скоб на ногах? Я плыла так, будто мне ревела в ухо оранжевая пони о том, чтобы продолжать двигаться.

«Будь сильной! Быть жёсткой! Не позволяй остановить себя!»

Я не могла позволить этому остановить меня. Я слышала звуки перемалывания под собой… и представляла себе насос с огромными, острыми лопастями, измельчавший мусор, попадавший в него.