Сессия в условиях Талига (СИ)

Пробили часы, суть которых я так и не понял. Полуденный спрут, Закатные кони… К чему весь этот пафос? Ладно, пропустим. Я тихонько вздохнул. Надо было возвращать своего вассала к жизни, попытаться его расшевелить. Он потерял двух братьев, это, несомненно, ужасно, но грядущий Излом не отменял никто. Рассеянно глядя, как Мевен и Лаптон меняют плащи с лиловых на алые, я все сильнее погружался в тоскливую безысходность.

- Эории Кэртианы, мы, Альдо Первый, объявляем Высокий Совет открытым. У нас мало времени и много дел, но сначала сплетем боль с радостью. Дом Скал понес тяжелую утрату. Смерть унесла Джеймса Рокслея и Арчибальда Берхайма. Оба были истинными эориями и Людьми Чести, да будет им покойно в Рассвете. Орстон!

- Мэратон, – горько промолвил я в тон другим эориям.

Дэвид ничего не сказал.

- Мэратон, – завершил свою речь Альдо. – По извечному закону ушедшим, не оставившим сыновей, наследуют братья и сыновья братьев. Брат Джеймса Рокслея Дэвид и племянник Арчибальда Берхайма Мариус здесь. Может ли кто перед лицом государя и Создателя оспорить их права?

Берхайм тут же вскочил и выпрямился, вздернув подбородок. Дэвид тоже встал, безразлично глядя перед собой. Альдо повернулся к скамье Скал – лицо его, кроме глупого торжества ничего не выражало.

- Дэвид, брат Джеймса, Мариус, сын Герберта, будете ли вы нам верны?

- Именем Создателя и во имя его, – Берхайм вытаращил глаза, глядя на анакса с величайшей преданностью, – клянусь Честью верно служить Вашему Величеству.

- Граф Рокслей?

- Я умру за Талигойю… клянусь… – удивленно и отстраненно произнес мужчина.

- Граф Рокслей, граф Берхайм, займите свои места на Скамье Скал. Мы верим вам, но доверие государя не бесконечно. Не прошло и двух месяцев, как мы назвали Удо Борна графом Гонтом.

Блин, вот опять… Я покосился на Валентина – тот был убийственно спокоен. Как и всегда.

- Увы, Удо предал и свою честь, и свою кровь. Из уважения к прежним заслугам и в память его братьев, погибших за дело Раканов, мы оставляем изменнику жизнь, ограничившись вечным изгнанием. Мы полагали, что титул графа Гонта должен перейти Конраду Борну, но Бонавентур Гонт представил убедительные доказательства того, что его ветвь старше ветви Борнов. Есть ли кто, готовый оспорить его право?

Повисла гулкая тишина. Кто-то нерешительно пробормотал о том, что прямыми потомками Рутгерта Гонта являются графы Штанцлер. Последний такой граф сидит в Багерлее, причем за дело, и ни в чем не нуждается. Прежде всего – в свободе. Кем-то оказался тот самый Мариус, но я уж вмешиваться не стал. Я знал, что ему откажут в этом, в первую очередь Робер Эпинэ. Во вторую – я.

- Что скажет хозяин Круга? – Альдо посмотрел на меня.

- Я предпочту отказать своему вассалу в его просьбе, – ответ прозвучал с должным достинством.

- Хорошо. Что скажет Повелитель Волн?

- Я не готов обсуждать лояльность человека, много лет бывшего кансилльером при дворе Олларов и сохранившего свою должность после двух восстаний, – неторопливо произнес Придд, поднявшись. – К господину Штанцлеру имеется ряд серьезных претензий. Для члена Высокого Совета это нежелательно.

- Гонты принадлежат к Дому Волн, – Альдо дал понять спрутятине, что пора заканчивать лить воду, – и долг Повелителя сказать “да” или “нет”

- Нет. По крайней мере, пока мой государь и задержавший бывшего кансилльера Повелитель Молний не признают графа Штанцлера достойным доверия.

- Справедливо. Герцог Эпинэ, мы вас слушаем.

- Я не могу ничего сказать про кровь, – поднялся со скамьи Робер, – но самому Штанцлеру я не верю. Должен ли я объяснить причину?

- Это очевидно, – строго ответил Альдо. – Оклеветать Повелителей Молний и послать на верную гибель Повелителя Скал недостойно Человека Чести. К тому же представленные дедом Штанцлера свидетельства вызывают серьезные сомнения в их подлинности, однако мы проверим их еще раз. Пока же титул графа Гонта остается свободным, а его голос на Высоком Совете передается главе Дома Волн. Герцог Придд?

- Клянусь Честью использовать свои полномочия во благо моего государя, – спокойно ответил Валентин.

Вот и отлично. Судьба Штанцлера решена, пусть себе сидит в Багерлее и отдыхает от тяжелой службы кансилльера. И это правильно. Далее Альдо заявил, что гвардией командовать будет Мартин Тристам.

- Гвардия умрет за своего государя, – пообещал Мартин Тристам, гордо выпятив грудь с четырехцветной перевязью.

- Гвардия должна не умирать, а побеждать. Пусть умирают наши враги, – резонно заметил Величество.

- Так и будет! – отчеканил звонко молодой человек.

- Мэратон! – четко сказал Величество. – Эории Талигойи. Завтра в полдень в Гальтарском дворце начнется суд над герцогом Алва. Суд продлится три дня, а затем вам предстоит решить, виновен ли подсудимый. Мы не можем вручить судьбу одного из высших эориев ординарам и чиновникам, и мы не вправе закрыть глаза на его преступления. То, что совершил Удо Борн, касалось лишь нас, и мы помиловали преступника. Рокэ Алва принес неисчислимые бедствия всем Золотым землям, он должен понести наказание.

А какие он бедствия принес? Защищал Талиг? Победил в войне? Убивал лишь тех, кто по-настоящему этого заслуживает, и даже меня, отравителя-неудачника, отпустил? Кипя от возмущения, я молча смотрел на Альдо, но возразить не смел. На кону все еще жизни Айрис и Катарины, а может еще и Мэллит. Зная о моих чувствах к гоганни, Величество может на этом сыграть.

- Отныне вы – члены Высокого Суда. Пока длится процесс, вы не должны обсуждать происходящее друг с другом и вмешиваться в ход суда, но вы можете требовать в перерывах разъяснений у наших доверенных юристов. Когда все обстоятельства будут прояснены, вы в этом зале и в нашем присутствии скажете свое слово. Мы надеемся на вашу справедливость.

А я надеюсь, что тебе скоро шею свернут, ТаРакан.

- Герцог Окделл, герцог Эпинэ, герцог Придд, граф Карлион, мы знаем, что герцог Алва виновен в гибели ваших близких, но жажда мести не должна застить вам глаза. Помните, вы судите эория, а нас слишком мало, чтобы мстить себе подобным. Мы не унизимся до мести, мы возвысимся до справедливости. Вы меня поняли?

- Дом Скал будет справедлив, – отрезал я, взирая на Величество с ненавистью.

- Дом Волн исполнит свой долг, – проронил Спрут, ничего не знающий про выходки Эктора Придда.

- Дом Молний будет справедлив, – резковато сказал Робер.

- Мы верим своим вассалам и друзьям, – радостно сказал Альдо, поправляя королевскую цепь. – Теперь мы назовем гуэциев, обвинителя и защитника. Заседание вести будет старейшина Совета провинций, а помогать ему – супрем. Обвинение представляет граф Феншо, защиту – мэтр Инголс.

О, родственничек Оскара. Про дальнейшую судьбу последнего я ничего не знал и хотелось верить, что он до сих пор жив. Только почему-то не вернулся в столицу. Тем временем поднял руку Валентин Придд и Альдо повернулся к нему с удивлением.

- Герцог Придд, мы слушаем вас.

- Славлю моего государя! Ваше Величество, пусть Оскар Феншо не был расстрелян, но он разжалован из высших чинов. Разумно ли доверять обвинение близкому родственнику человека, незаконно пострадавшего по вине обвиняемого? Недоброжелатели распустят слухи о личных счетах, а граф Медуза напишет очередные вирши. Ведь нам не нужны бунты.

- Придд прав, – подтвердил Эпинэ. – Говорить станут…

- Но в Талигойе невозмоно отыскать достойного и родовитого законника, который не потерял бы по милости Алвы родственника или друга.

- Я согласен с Валентином Приддом, – сорвалось внезапно с губ.

- Почему бы не надеть прокурорскую мантию вассалу Рокслеев? – уточнил Придд. – Первой жертвой в этом семействе, насколько мне известно, стал павший от рук знаменитого Давенпорта маршал Генри, что исключает обвинения в личной предвзятости.

- Герцог Придд, вы правы, – задумался Величество. – Но у Мэнселла нет времени для ознакомления с делом. По городу ползут слухи, касающиеся пребывания герцога Алва в Хексберг, их следует опровергнуть. Посольская палата уже оповещена. Мевен, мы ждем старейшину Совета провинций.