On the Old Road (СИ)

”Ты наш, наааш…”

Дыхание спёрло в глотке. Звуки сражения доносились как издалека.

Этого не может быть. Эта тварь не знает о нём ничего! Не может знать!

”Ты наш-наш-наааш… Мертвец, ты наш…”

Он принял на клеймор удар огромных когтей и отскочил. Живое сердце заходилось в бешеном темпе, но стылый холод знакомо принялся опутывать душу.

— Рей, что тормозишь?!

”Наааашшш…”

Новая волна чёрного ветра, кажется, позади что-то крикнул наёмник. Рейнальд охнул, когда по глазам ударила вспышка, и, ослеплённый, метнулся в сторону, лишь бы не стоять на месте. Кажется, кого-то сшиб, наугад ткнул клинком — и вместо попадания получил звонкую оплеуху по шлему.

— Блять, да вы охуели…

— На себя посмотри, — огрызнулось расплывчатое пятно с голосом Дисмаса. — Мне тебя вырубить, или возьмёшь себя в руки?

Рейнальд опять помотал головой и стиснул зубы.

— Справлюсь.

— Я надеюсь, — последовал холодный ответ и грохнул выстрел. — Он ещё мертвецов призвал.

Рыцарь со свистом втянул воздух. Эта сука у него поплатится.

— Они повсюду на полу! — взвизгнула Амалия, стряхивая с ног чьи-то костяные руки. Аль-Хазред оторвал Некроманту руку своими щупальцами, однако в следующий момент сполз по стене, отправленный в глубокую отключку удачным ударом дубинки скелета. Но завершить тому дело помешал Тардиф, орудовавший крюком и топором с виртуозностью профессионала. Дисмас, не успевая перезаряжаться, свернул стрельбу и теперь вовсю работал тростью, прикрывая весталку и Чумную.

— Рей, давай, пока он ещё не призвал!

Рыцарь вновь бросился вперёд.

Хрустели кости под ногами, под мечом, под кулаком. Багряная фигура воздела когтистые нечеловеческие руки — и Рейнальд ощутил, как его хватают за ноги. Хотят уронить, утащить, похоронить…

”Мертвец, всегда будешь мертвецом…”

Чёрный удар в грудь. Четыре рваные полосы на сюрко, кольчуга сдержала только три когтя. Тело словно ожгло ледяной плетью. О багровый капюшон разбилась склянка, и её содержимое с шипением начало стекать вниз вместе с расползающейся тканью. Но это врага как будто совершенно не заботило.

”Мертвец… Ты — МОЙ!”

Костлявые руки уже добирались до пояса. Пытались зацепиться за перчатки. Их было слишком много. Слишком много мёртвых, которыми управлял этот Некромант, нависающий над новой жертвой, новой пешкой… нет, генералом, полководцем своего неживого воинства. Наилучшим из возможных.

Ну уж нет.

В груди дёрнулось знакомое, родное тепло. И горячая, бурлящая ярость спалила дотла леденящий холод, вырвавшись наружу исступлённым криком.

Аль-Хазред вполне обоснованно считал себя человеком не только образованным, но и повидавшим немало. И он прекрасно понял, открыв глаза сквозь звон в голове, что отважный рыцарь обречён. Отделённый от союзников колышущимся ковром оживших остовов, и это не могли исправить ни выстрелы Дисмаса, ни склянки Чумной, ни молнии Амалии. Да даже “артиллерия Бездны” самого оккультиста, если бы он мог её призвать, вряд ли помогла бы.

Крик — яростный, безумный, напрасный…

Или нет?

Аль-Хазред с трудом поднялся на ноги, не отрывая глаз от завораживающего зрелища: в левой ладони Рейнальда заполыхало самое настоящее пламя, а затем из пола вокруг него рванули ввысь такие же столбы огня, обращая скелеты в горящие факелы, на глазах рассыпающиеся пеплом. Дисмас грязно ругнулся, едва успев уйти из-под удара. Амалия заслонила лицо от дохнувшего в лицо жара.

— Я! — воздетый клеймор, отражая лезвием огненную феерию, показался раскалённым. — ЖИВОЙ!

Так Некромант лишился второй руки. А через пару мгновений — и головы. Помещение прорезал пронзительный визг, больно ударив в уши, а затем незримая волна отшвырнула Рейнальда назад.

Так кто же ты, “вольнонаёмный воин Церкви”?

Рыцарь лежал среди костей и пепла и пытался вдохнуть. Остро не хватало воздуха, а сил хотя бы поднять забрало не было — пальцы лишь бесполезно царапнули металл.

— А ты полон сюрпризов, — раздался голос разбойника, и чужие руки довольно аккуратно сняли с Рейнальда шлем, после чего рыцарь попытался глубоко вдохнуть. Чтобы тут же крепко чихнуть от набившегося в нос пепла.

— Вроде всё? — сипло осведомился он, проигнорировав реплику Дисмаса.

— Всё, — подтвердила Вивиан, опустившись рядом и принявшись бесцеремонно ощупывать рыцаря. — Так, Амалия, подлатай нашего героя, эту рану чистить не по моей специализации.

Тёплый свет церковного исцеления изгнал осколки льда, засевшие в груди, и Рейнальд наконец смог вздохнуть свободнее. И наконец поверил, что бой окончен.

— Знаете, я была неправа насчёт вас, — вдруг мягко произнесла весталка, поднимаясь на ноги. — Вы и правда воитель Церкви. Вам откликнулся Огонь, это дорогого стоит.

Рейнальду захотелось рассмеяться. Искренне, почти истерически. Но он лишь широко улыбнулся и сел, одёргивая в который раз испорченное сюрко.

— Благодарю за столь лестную оценку. Ваше признание греет мою слабую душу.

А то, что эта самая оценка в корне неверная — ну, об этом им незачем знать. Особенно кому-то вроде самой Амалии. Или сверлящего тяжёлым и недобрым взглядом Дисмаса. Этот бешеный был самым опасным из компании просто потому, что его раскормленная паранойя ничуть не уступала в качестве таковой у Рейнальда. А то и превосходила — по вполне понятной рыцарю причине: не у каждого в запасе есть ещё жизнь. Да и Тардиф недалеко от них ушёл.

========== 6. ==========

Этот поход породил новые вопросы. Вопросы, на которые у Дисмаса не было ответов. А дать их мог только улыбчивый мужчина с глазами, в которых, оказывается, мог отражаться мертвенный холод. Только разбойник вполне справедливо полагал, что правды в ответ не услышит. И с этим приходилось мириться. Что раздражало. И так по кругу, пока разбойник не заставлял себя переключиться на другие проблемы. А их становилось больше: по городку бродили слухи о бедах в местных чащобах, о проблемах в бухте, о странных шевелениях в старых катакомбах… И Наследник явно был намерен их туда отправить. Причём скорее рано, чем поздно.

Но, конечно же, главной проблемой оказались соседи. Бараки негласно разделились на половину мужскую и женскую, рабочие восстанавливали старые комнаты, готовя их к новым постояльцам, и всё это указывало лишь на то, что в будущем гостей будет ещё больше. Уже поселился в крайней комнате старый псарь со своей лохматой зверюгой и повадками законника, а пока они били Некроманта, успел прибыть маньяк-самобичеватель, от которого постоянно несло кровью, да так, что Дисмас почти недоумевал, как остальные этого не чувствуют.

Так или иначе, привыкшего к одиночеству разбойника столько народу вокруг нервировало неизменно, так что вскоре он купил на свои кровные у кузнеца хороший замок, которым с тех пор и запирался в своей комнате изнутри. И с похожими повадками следовало отметить третьего прибывшего в дилижансе — полулысое забитое небритое существо в цепях и лохмотьях вместо нормальной одежды. Ах да, ещё клеймёное.

Вот только Дисмас не обманывался особо — назвавшийся Бигби смотрел пусть и исподлобья, но цепко и внимательно, а тощее на первый взгляд тело было в сущности того же толка, что и у самого разбойника, за прошедшие… дни? недели? — так толком и не поправившегося. Поправишься тут, когда раз в три-четыре дня вызывает Наследник и посылает продолжать расчищать руины, добивая остатки нежити и культистов, да собирая ценности. Которых в последний раз едва наскребли, чему Наследник почему-то обрадовался и отпустил гулять аж на пять дней.