Сны чужие (СИ)

Объяснять истинную причину своего решения он не стал бы даже верному Зарху. Да и как объяснить почему в твоем присутствии любой издар чувствует себя неуютно, даже не понимая причины своего беспокойства. И чем сильнее маг, тем больше он нервничает, проходя мимо "тени хорла"… и ошибочно принимая это за влияние самого Бьер‑Рика. В свою очередь, не понимая природы необычных свойств Серого, хорл сумел эти свойства по‑достоинству оценить. Он быстро научился не обращать внимание на раздражающие его собственное естество эманации Харта, даже стал получать от этого своеобразное удовольствие, вроде того, какое получают иные фэйюры, приручая дикого везега или играя в "чар" на свои последние монеты… Азарт. Риск. Адреналин может стать губительнейшим из наркотиков, а привыкнуть к нему бывает легче, чем к литтилку.

‑ Я все понял, наставник… но тогда разумно ли было привозить сюда эту девицу?

Харт ответил не сразу. Обосновать это решение ему было куда легче, просто он в очередной раз задумался сам: а было ли оно действительно правильным?

‑ Так надо, Зарх, ‑ проговорил он, наконец, ‑ верь мне.

Эндра‑ши утвердительно наклонил голову. Если бы он не верил Серому, то не выбрал бы его сторону, когда тот осмелился восстать против самой сути традиций Ардов. И Харт это знал. Все, кто тогда сомневался, получили свой шанс умереть с честью, остались только верные.

‑ Что ж, раз уж ты вспомнил о нашей гостье… пора поговорить с ней. Приведи ее сюда. А впрочем… лучше схожу сам.

Погружаться даже на миг в слепящее кипение близящейся весны совершенно не хотелось. Но тем больше причин было идти. Это ‑ основное правило, принятое им когда‑то как жизненное кредо: желания не должны довлеть над поступками. Всё, что делает тебя слабым, может быть подчинено твоей волей. А если может, значит ‑ должно.

Поэтому, выйдя во двор, Харт не поспешил к "спальному дому", а двинулся туда неторопливо, будто и впрямь решил насладиться ясным днём.

Лагерь Теней был устроен по схеме, принятой в Ардах: нечто вроде приземистой крепостицы, выросшей на выпуклом бугре холма, окружённого болотистыми низинами. Над стеной возвышался трехъярусный деревянный форт, помимо которого внутри укрепления располагалось с десяток построек пониже: свободно вмещавший две сотни обитателей большой "спальный дом", трапезная, оружейная, стойла для спиров и склады. Все это небольшое хозяйство жило своей привычной жизнью, отлаженной до того предела, коего способны добиться лишь дисциплина и рациональность, возведенные в абсолют.

Неплохо бы обойти тут всё, окинуть придирчивым взглядом, пощупать руками… Давненько ведь уже не был и, похоже, порядком успел отвыкнуть.

При входе в "спальный дом" сидела на полене женщина лет тридцати. Вооружившись толстой иглой, она сосредоточенно воевала с дырой на голенище сапога. Казалось, ничто творящееся вокруг её не занимает, кроме этой дыры, упорно сопротивляющейся ловким, но неумелым пальцам начинающего сапожника.

Харт остановился перед дверью и заметил:

‑ Не по руке меч.

Не поворачивая головы, фэйюрка щелкнула пальцами. Серый резко повернул голову, уклоняясь, и прищурился, глядя на впившуюся в косяк иглу.

‑ Определенно, не по руке. На ноготь левее ‑ в самый раз бы вышло.

‑ Зачем мне одноглазый наставник? ‑ Галель с неудовольствием изучала дыру на голенище. ‑ Ты бы вернул мне "меч", тут еще возни до полудня.

‑ Надеюсь, девчонка еще там?

‑ Я не смотрела. Ты уж сам проверь, что ли.

Харт усмехнулся, выдернул из дверного косяка иглу и бросил ее женщине. Похоже, своенравная Галель уже оправилась после ран. И роль тюремщицы её определенно тяготила. Придётся, видать, кого‑то из молодых приставить на охрану… а то и двух для надёжности. Хоть девчонка и не чета выкормышам Ардов, а только недооценивать её не стоит. Лучше уж подстраховаться. Ему не хотелось рисковать пленницей, для того и разговор с ней был сейчас так нужен ‑ авось удастся убедить её не делать глупостей.

* * *

Девушка сидела у стены, безучастно уставившись на свои колени. Губы плотно сжаты, руками обнимает себя, будто замерзла и пытается согреться. Ни до чего ей и ни до кого…

По губам Харта скользнула бледная тень улыбки. Не нужно обладать его чувствительностью, чтобы быть уверенным: только что ему в сердце мысленно вонзили кинжал… раз пятнадцать, самое меньшее.

‑ Ты хорошо спала на новом месте?

Молчание и сжатые губы. И так ‑ на протяжении всех четырех дней пути от Фельтонга до Сумеречного Дола. Если не знать наверняка, что девица умеет разговаривать, можно было бы принять ее за немую. Благо хоть есть не отказывается, ограничивая свою демонстрацию неприязни игрой в молчанку. Бежать, между прочим, тоже ни разу не пыталась, но Харт не позволял себе расслабляться на этот счет, был уверен: такая попытка ‑ лишь вопрос времени, девчонка не из тех, кто способен вечно мириться со своей участью. Хотя сейчас сделать это ей будет посложнее, чем в тюремной камере Фельтонга, несмотря на то, что никто не собирается держать её здесь за железной решёткой.

‑ Роскошь у нас не в почёте, поэтому ложе, должно быть, показалось тебе жестковатым.

Ни звука, ни движения на лице.

‑ Я велел Бларту дать тебе лишнее одеяло. Видимо, он опять забыл это сделать. Что‑то его память в последнее время стала работать всё хуже. Это плохо… Зарх!

Воин появился на пороге, как всегда бесшумно и мгновенно.

‑ Найди Бларта и позови его сюда. Потом проверь, какой из младших десятков сейчас отдыхает. Подними, пусть приготовятся к развлечению.

Зарх кивнул и исчез.

‑ Следующая ночь пройдет лучше, ‑ пообещал Харт девушке, ‑ Галель проследит за этим.

‑ Он не виноват, ‑ буркнула девушка, ‑ я сама отказалась от одеяла. И спала хорошо. Уж всяко лучше, чем в каменном мешке или на снегу.

На этот раз паузу держал Серый. Держал ровно столько, чтобы дождаться острого блеска серых с прозеленью глаз.

‑ Говорю же, он не виноват!

В комнату вошел Бларт.

‑ Вижу, ты скучаешь без дела, ‑ Харт обратился к нему, не отводя взгляда от лица пленницы. ‑ Где тебя нашел Зарх?

‑ На втором поле, наставник. Там сейчас Гурс и его десяток. Весело.

‑ Веселиться следует с толком. Возьмешь десяток, который приготовил Зарх, и ‑ на "озерную тропу".

‑ Понял, наставник.

Взгляд у девчонки был пронзительный, а эмоции она скрывать либо не умела, либо попросту не считала нужным. Вот только в "кто кого переглядит" с Серым играть оказалось бесполезно.

‑ Что такое "озерная тропа"? ‑ наконец, выдавила она из себя.

‑ В теплое время года это двадцать станов бурелома и заболоченного леса. Сейчас ‑ те же буреломы, но вместо болота ‑ сугробы. Обычный марш в кольчугах и с полным вооружением. Хорошая разминка.

‑ Ты… это ведь не наказание, так?

‑ Нелепый вопрос. Разумеется, это не наказание. Мы пробудем здесь еще несколько дней, Бларту нужно поддерживать форму, а младшим ученикам ‑ видеть пример старших. Это обычная практика в Ардах, здесь никто не сидит без дела.

Судя по выражению ее лица, сейчас она хотела убить его ещё больше, чем прежде.

‑ Одеяло…

Харт пожал плечами.

‑ Я ничего не поручал Бларту насчёт тебя. В доме вовсе не холодно, а к жесткой постели, думаю, тебе и впрямь не привыкать.

‑ Ублюдок! Ты издевался надо мной!…

‑ Нет. Я всего лишь вылечил тебя от немоты. Что же до лжи, то ведь и ты обманула меня, сказав что отказалась от одеяла, которого Бларт тебе не предлагал.

‑ Я не хотела, чтобы из‑за меня кого‑то наказывали!

‑ А я и не обещал наказать парня, это уж ты сама решила.

Похоже, у девчонки перехватило дыхание. Во всяком случае она больше не кричала, а только метала зеленые молнии исподлобья и дышала, как будто сама только что вернулась с "озерной тропы". Потом её взгляд погас. "Ну и в Яму вас всех", ‑ буркнула она и снова уставилась на свои колени. С таким видом, что, кажется, начни Серый резать при ней на кусочки того же Бларта, она больше слова не скажет в его защиту. Упрямица, однако. Ну, что ж…