Невинные дела (Худ. Е.А.Шукаев)

— Вполне понятно, — согласился господин Пертупулеску. — Свою деятельность мы начали недавно и то с малого. Теперь мы намерены расширить масштабы. Разрешите, господин Деневен, ознакомить вас с принципами, легшими в основание…

— Если это имеет отношение к делу, — предупредил господин Деневен. — Время дороже денег!

— Самое непосредственное отношение! — вскинулся господин Пертупулеску. — О реклама, реклама! — воскликнул он патетически, но, заметив нетерпеливый взгляд знаменитости, осекся: — Впрочем, вам это известно… Но, видите ли, в рекламе, при всех ее достоинствах, есть один недостаток: потребителю известно, что это реклама. Да, да, остается лазейка для сомнения. А сомнения допустить нельзя, нельзя! Должна быть вера, вера — как в религии! Конечно, умелая реклама убедит миллионы людей, что какая-нибудь бурда — великолепная целебная минеральная вода, миллионы людей будут ее пить и даже чувствовать себя лучше. А все-таки найдется тысяча скептиков — представьте себе, они посмеют сказать: «Да это же бурда!» и даже пить не станут. Скептицизм и вольнодумство сейчас распространены. Но позвольте, зачем же упускать эту тысячу? Почему предприниматель из-за этого вольного духа должен терять в своих прибылях? Несправедливо!

— Ближе к делу, — сказал господин Деневен.

— А дело в том, господин Деневен, что публика должна кушать рекламу, не зная, что это реклама. Удачный случай из жизни убедительней всякой рекламы, не правда ли? Но зачем ждать удачного случая, разве нельзя его организовать? Вам понятно?

— Конечно.

— Вы помните, господин Деневен, самоубийство безработного Файкерта? С месяц назад…

— Слишком много, чтобы помнить…

— Этот особенный… Повесился на собственных подтяжках, они лопнули, он упал и расшибся. Вызвали врача. Самоубийца, придя в себя, оглушил врача, снял с него подтяжки — знаете, такие коричневые с голубой полоской — и повесился на них уже окончательно: эти выдержали.

— Понимаю, — сказал проницательный Деневен. — Коричневые подтяжки с голубой полоской — фирма Конрой и Конрой. Это ваш клиент. Лопнувшие подтяжки — конкурирующая фирма. Идея этой рекламы делает вам честь, господин Пертупулеску. — Посетитель скромно поклонился. — Однако как удалось вам раздобыть самоубийцу?

— О, проще простого! — улыбнулся господин Пертупулеску. — Наша контора располагает двумя десятками опытных агентов по снабжению самоубийцами. Пока это вполне покрывает наш спрос на самоубийц. Агенты дежурят на мостах и на крышах. Излюбленное местечко самоубийц — крыша газеты «Свобода». Больше всего самоубийств связано со «Свободой». К сожалению, эта площадка законтрактована специально для фотосъемок трагических моментов самоубийства. В последнее время и кинофирмы интересуются. Нам, к сожалению, туда ход закрыт. Но крыша небоскреба фирмы «Универсал Сервис» тоже очень охотно посещается самоубийцами: как-никак пятьдесят этажей! У самоубийц какая-то «мания величия»: десятого этажа хватило бы — так нет, лезут на шестидесятый!

— Каждый предпочитает возвышенную смерть! — сказал Деневен.

Господин Пертупулеску раскатился гулким хохотом:

— Хо-хо-хо! Вы чрезвычайно остроумны, господин Деневен!

— А вы многословны, господин Пертупулеску.

— Заканчиваю, заканчиваю… Вы сегодня читали: какой-то спрыгнул с семнадцатого этажа. В кармане нашли записку. Причины банальные: без работы, задолжал за квартиру, просит побеспокоиться о его семье. Но позвольте, кто обязан беспокоиться, с какой стати? А ведь мог обеспечить семью. Наши молодцы, когда видят, что такой перебросил ногу через перила, — цап за фалды! — ну, потом, конечно, легкое интервью: как, что, почему? Понятно, зачем человеку прыгать в речку или с крыши бесплатно, если мы предлагаем за участие в нашей постановке умеренное вознаграждение. Все-таки семье поддержка. Если уж дошло до самоубийства, почему не сделать бизнес? Каждый понимает. Так что недостатка у нас нет. О, самоубийцы — самый покладистый народ, совершенно незаменимы для рекламы.

— Я хотел бы наконец знать… — сердито перебил господин Деневен.

— Минуту, только одну минуту! Сейчас станет все ясно… Подтяжки — мелочь… Как я доложил, мы расширяем масштабы. Вот вам пример. Мы готовим крупную рекламную постановку… Простите, имен не назову, профессиональная тайна! Важна, впрочем, сущность. Тоже требуются самоубийцы. Представьте себе: в дом кинозвезды ночью врываются трое вооруженных. Под дулами револьверов она отдает ожерелье, браслеты, они требуют еще, она достает бархатный ящичек, раскрывает, они ждут драгоценностей, она выхватывает из ящичка револьвер — бац! — один наповал, бац! — другой наповал, третий бежит, стрельба, крики, переполох, паника! — боже мой, какая реклама! Вы же представляете, господин Деневен, завтра у ее дверей будет очередь: крупнейшие кинофирмы будут ее умолять о контрактах, она будет диктовать! Вот она сама жизнь — реклама! И заметьте, мы берем очень умеренно, вполне сходные условия…

— Но, черт возьми, — не выдержал наконец господин Деневен, — к чему вы рассказываете мне свои рекламные сказки?

— Господин Деневен, мы сделаем вам изумительную рекламу! — торжественно сказал господин Пертупулеску и даже из кресла поднялся, как бы подчеркивая этим торжественность минуты.

— Вот уж в чем не нуждаюсь! — презрительно скривил губы господин Деневен.

— Достаточно известен!

— Не говорите, господин Деневен! — горячо возразил председатель анонимной компании. — Господь бог всемогущ, но разве он отказывается от рекламы? Посмотрите, у него-то и публики всего-навсего был один Адам, а какую устроил рекламу, выточив из грубого мужского ребра изящную женщину!

— Какая же тут реклама? — возразил Деневен. — Ребро сломал, да еще из него жену сделал — двойная неприятность!

— Хо-хо-хо! — загремел Пертупулеску. — Вы чрезвычайно остроумны, господин Деневен! Но позвольте вам заметить: верные божьи слуги в тысячах церквей рекламируют господни чудеса. И мы сотворим вам чудо! Да, невиданное чудо! Конечно, господин Деневен, ваши детективные подвиги знамениты, но публика глупа и капризна, ко всему привыкает, ей надо щекотать нервы! За какие-нибудь ничтожные пятьдесят тысяч мы организуем вам изумительную рекламно-мистическую феерию! Похищенные драгоценности индийского раджи! Таинственно украденный величайший в мире магический бриллиант «Великий Голубой Лев»! И вы, только вы один, его находите. Вы ловите неуловимого авантюриста и хотите — эффектным выстрелом убиваете его наповал, хотите — защелкиваете наручники, тащите его в тюрьму, в суд — боже мой, какой эффектный процесс! Электрический стул! Все в нашей воле, господин Деневен! У нас есть в запасе набор эффектных самоубийц, особенно если их подкормить… Что вы на это скажете? Мировая сенсация!

Через полчаса, после детального обсуждения (закончившегося, кстати сказать, снижением гонорара с пятидесяти до пятнадцати тысяч), господин Деневен вызвал своего помощника господина Грутфи и познакомил его с господином Пертупулеску, а также с гениальным планом. Затем господин Грутфи был откомандирован в качестве уполномоченного для связи с анонимной компанией «Жизнь — это реклама!». Конечно, цель тут была особая, и ее отлично понял и господин Пертупулеску. Нисколько не обижаясь на проявление делового недоверия, он сказал:

— Мы рады показать товар лицом, и с благодарностью принимаем талантливое содействие ближайшего помощника столь прославленного детектива.

А на следующий день господин Грутфи уже имел возможность доложить своему патрону, что всякие опасения можно отбросить: господин Пертупулеску не из мелких жуликов, способных унизиться до бегства с двухтысячным задатком. Нет, Джон (Ион) Пертупулеску — вполне солидный, достойный доверия аферист, который не разменивается на мелочи, а умеет поставить дело на широкую ногу.

14. «Голубой Лев» делает прыжок