Отморозки 2 Земляной Орлов (СИ)

- А как здоровье вашей крестной? - с любезной улыбкой вопрошал князь Георгий Львов . - Помнится, она очень переживала об вашем отъезде на Балканы. От треволнений даже в Карлсбад, на воды уехала, нервы лечить...

'Жаль, эта неизвестная крестная не утопилась в Карлсбадских водах!' - мысленно ругнулся Глеб, не имевший ни малейшего представления о том, кто собственно была его крестная. Но вслух сказал:

- Да, она и до сих пор жалуется на нервы, - и приятно улыбнулся. - К тому же, у нее стали побаливать почки...

- О да! - вмешался в разговор Феликс Юсупов . - Почки - бич современного человечества. Вот у меня... - и он принялся подробно описывать свои заболевания, причем делал это так подробно, что Львов решил: либо Юсупов всерьез изучает медицину, либо готовится 'косить' от армии.

'И такая дребедень - целый день, целый день ... - тоскливо подумал Глеб. - Какого лешомана я им понадобился, хотелось бы знать? Что, для придания военной атмосферы? Бездельники, трутни, чтоб их приподняло и об угол ударило! Блин, вот когда точно уверуешь в правоту санкюлотов. На фонари аристократов!.. Но какой роскошный расстрельный список вырисовывается?!'

Он вяло ел какие-то удивительные деликатесы, вкуса которых он не понимал, пил дорогущие вина, чьего аромата и букета он совершенно не разбирал, танцевал с девицами, которые ему не нравились, танцы, которых он не знал, и мучился скукой и сожалением о бесцельно потерянном времени.

И как оказалось - совершенно зря. В курительной комнате, куда Глеб ушел отдохнуть от танцев и пустой болтовни к нему как-то очень естественно подошли князь Георгий и Феликс Юсупов. Князь угостил дальнего родственника папиросами собственной набивки с турецким черным табаком, Феликс раскурил сигару, и на Глеба опять посыпались вопросы о дивизии, о солдатах, о настроениях в войсках вообще. И вдруг:

- А что это, Глеб Константинович, к вам старец Григорий зачастил? - лениво поинтересовался князь Георгий.

Равнодушие, с которым он задал вопрос, было до того наигранным, что Глеб насторожился. А ну-ка, ну-ка...

- Да очаровал он нашего 'Андреевского есаула', - ответил он с таким же фальшивым безразличием. - Борис Владимирович - человек неплохой и разумный, но вот верит во все эти божественные откровения. Потому-то Распутин у нас - частый гость.

- А как вы сами к нему относитесь? - быстро спросил Юсупов.

- К кому? - включил дурака Глеб, выигрывая время. - К Анненкову или к Распутину?

- К старцу, разумеется. О том, что вы с Анненковым друзья не знает разве только глухой и слепой.

- Да, как сказать, - на показ задумался Львов. - С одной стороны, что-то эдакое в этом кержаке все-таки есть, но с другой - вахлак и шарлатан первостатейный.

- Кержак? - удивился князь Георгий. - А разве он еще и старовер?

- А очень возможно, - задумался Юсупов. - В тех местах каменщиков много, так что очень возможно, mon prince , очень возможно...

Все молча курили, размышляя каждый о своем.

- А как вы оцениваете его влияние на императора? - вопрос после долгой паузы, и две пары внимательных глаз впились в Глеба, точно гарпуны в кита.

- А как можно оценивать влияние малограмотного человека на правителя Великой Империи? - ответил тот вопросом на вопрос, а про себя добавил: 'Не было бы счастья, да несчастье помогло... По моей исшрамленной физиономии вы, сиятельства, замучаетесь угадывать, что на самом деле думаю...'

Князья кивнули и снова замолчали. Но теперь пауза вышла короче.

- Распутин - позор для России! - твердо заявил князь Георгий. - Это уже ни на что не похоже: какой-то шарлатан, шут, осмеливается вмешиваться в управление державой! Державой!! - повторил он, потрясая жиденькой бородкой.

- Похоже, - усмехнулся Глеб и уцапал из шкатулки еще одну папиросу. Очень они ему понравились, - Сочинение господина Дюма-пер: 'Графиня де Монсоро' и 'Сорок пять'. Помнится, присутствует там шут Шико, который весьма успешно помогает Генриху III.

- Час от часу не легче, - ощерился Юсупов. - Мы с вами в романе французского писаки, господа...

Лакей подал кофе и ликер 'Бенедиктин'.

- Сигару, Глеб Константинович?

- Благодарю, но я лучше еще одну папиросу...

Юсупов подвинул канделябр, Глеб прикурил...

- Послушайте, Глеб Константинович, а каково ваше мнение на это? Вы не находите, что Распутина надо бы любым способом удалить от Императора и его семьи?

- Пожалуй... - задумчиво протянул Львов-Маркин.

'Это будет весьма забавно: я - в числе убийц Григория Ефимовича. Хорошая идея посетила моих милых родственничков', - размышлял Глеб. Тут ему вспомнилась одна знакомая из прошлого-будущего. Яркая эффектная брюнетка с шикарной грудью, нежным голоском и железным характером. Эта девушка любила повторять: 'Я тебе отдамся, а кто кого вы...ет - так это мы еще посмотрим, милый'. Очень подходящая к данной ситуации фразочка...

Глеб мечтательно улыбнулся своим мыслям, и эта улыбка, выглядевшая из-за шрамов хищной и жесткой, окончательно убедила князей Львова и Юсупова, что генерал-майор - на их стороне. И Юсупов сразу же перешел к делу...

- Глеб, вы знакомы с Пуришкевичем? Нет? Ну так я вас обязательно познакомлю: человек замечательный! - Феликс схватил Львова за рукав кителя - Умнейший, образованнейший, благороднейший человек! И он придерживается такого же мнения: Распутина надо убирать!

- Жаль, что не удалось организовать против него процесс, - вздохнул князь Георгий. - Хлыстовство - серьезное обвинение, и можно было бы рассчитывать... - он не договорил и залпом допил свой ликер.

Глеб отчаянно пытался вспомнить все, что знал и помнил о покушениях на Распутина. Вроде бы стратег-спирит Николай Николаевич тоже в это каким-то боком затесался, а еще - великий князь Дмитрий Павлович...

- Я смею думать, что Николай Николаевич тоже не оставил своих попыток удалить сибиряка прочь из дворца? - произнес он осторожно. - Или я ошибаюсь?

- Нет, не ошибаетесь, - в курительную вошел еще один гость. - Но вот вопрос: почему вам это интересно, генерал-майор?

Глеб внимательно оглядел нового собеседника. Ага, вот и еще одно действующее лицо: великий князь Дмитрий Павлович , собственной персоной.

- Интересный вопрос, - медленно протянул, ощутимо подбираясь, Глеб. - Интересный вопрос от офицера офицеру... - Он смерил великого князя холодным взглядом, - Вы, видимо полагаете, что для меня понятий 'Честь правящего дома' и 'Благо Родины' не существует? Я так должен понять ваши слова?

Дмитрий Павлович вздрогнул. О начальнике штаба Георгиевской дивизии ходили разные слухи, но все они сходились в одном: если вам надоела жизнь - попробуйте оскорбить или рассердить этого человека. Даже задеть его - смертельно опасно, а уж обвинить в бесчестии...

Великий князь уже собирался оправдаться, объяснить свой вопрос, но тут вдруг генерал-майор Львов, с видимым усилием, улыбнулся, от чего стало еще страшнее...

- Я готов кое-что объяснить вам, но только tête-à-tête , - и сделал приглашающий жест.

Не без внутренней дрожи шел великий князь за Глебом. А тот внутренне ликовал: надо же как удачно все складывается! Воистину: Григорий Распутин - провидец!..

- Послушайте, великий князь, - начал Львов, когда они оказались одни. - Судьба распорядилась так, что мы с вами оба любим одну и ту же девушку . Вы понимаете, о ком я говорю.

Это был не вопрос, а утверждение, констатация факта, но Дмитрий Павлович все же кивнул.

- Я мог бы соперничать с вами - это нормально, когда два офицера, два фронтовика выясняют отношения из-за женщины. Хотя лично мне вы симпатичны...

- Вы мне - тоже, - поспешил добавить Дмитрий Павлович, чувствуя громадное облегчение. Сегодня его убивать не будут!..

- Но я не могу бороться против семьи, которую науськивает этот, с позволения сказать, 'старец'. Вы, как человек близкий к императору и его семье, вероятно уже знаете, что Распутин настроил Ольгу против меня и пытается поссорить меня с Анненковым, внушив ей, что она влюблена в моего друга.