Дороги Малого Льва

— Сюда! — послышался откуда-то издалека голос Реи, — смотрите!

Он очнулся от этого крика. Открыл глаза. Люди бросились к проему в стене, которая распадалась на глазах. Оказалось, что пещера, в которой они работали, была совсем рядом с трещиной. «Голубая плазма» просто растопила лед. Ловушка раскрылась. Теперь сам Бог велел продержаться еще немного. Руэрто сцепил зубы.

— Отлично, Ру! — восторженно одобрил его Стэнли, начальник группы, он почему-то решил, что так и было задумано, — выход есть!

Выход вел прямиком в темную пропасть. По переговорнику Стэнли вызвал платформу-антиграв. Еще пару долгих минут она летела. Потом люди прыгали на нее, помогая друг другу. Руэрто уже считал секунды. Таких мучительных секунд в его жизни еще не случалось.

Он был последним. Ноги почти не слушались. Он подошел к самому краю и даже не прыгнул, а просто упал на платформу на руки к спасателям. И сразу вслед за этим раздался хруст огромных ледяных челюстей.

Как всегда при больших потерях энергии жить временно расхотелось. Тошнило буквально от всего, даже от любой мысли. В медпункте ему замазали биоклеем ссадины и вправили выбитый палец. В общем, он легко отделался.

— Хочешь спирту? — с пониманием посмотрел на него врач, такой же бородатый и простой как и археологи.

— Мне сейчас нельзя, Мак, — отказался Нрис.

— Ну, ты, однако, даешь! Слушай, неужели ты держал эту глыбу?

— Да. Но без всякого удовольствия.

Мак красиво выругался матом.

— Знаешь, вообще-то я думал, что Прыгун — это просто парень, который умеет телепортировать и взглядом зажигать сигарету.

— Что-то вроде фокусника? — усмехнулся Руэрто.

— Ну да.

— По-моему, на шута только я похож.

Он доплелся до кабинета Грига с одной целью — упасть. Там оказалась куча народу, готовая пристать к нему с расспросами. Вряд ли они понимали, что произошло, и каково ему сейчас.

— Куда можно лечь в твоем сарае? — спросил он хмуро.

— Извини, Ру, — Григ почесал бороду, — вся комната отдыха в твоем распоряжении. Там диван есть… и бильярдный стол.

— Спасибо.

Руэрто поплелся туда. Комната отдыха была размером с небольшой зал. По этому залу металась в ожидании разгневанная жрица. Так ему показалось. Вообще-то ему было абсолютно все равно, что она там думает. Не до того было.

— Все в порядке, — сообщил он ей устало, — все живы.

— Я знаю. Но ты чуть не погиб!

Она встала напротив, выжидательно глядя ему в глаза. Никаких разговоров, тем более критики ему сейчас не хотелось.

— Гева, я устал, — вздохнул он, — не ругай меня.

Жрица покачала головой.

— Я горжусь тобой, — сказала она тихо, — ты настоящий бог.

Вот это было вполне справедливо. Он бы сам собой погордился, если бы были силы.

— Принеси мне чаю, — попросил он, — горячего и очень-очень сладкого.

— Конечно!

Она принесла еще и подушки, и одеяла, и ужин на подносе. Через три часа он действительно проголодался и уже мог подняться с дивана.

— Что у них там съедобного?

— Котлеты с гречкой.

— Это, по-твоему, съедобно?

— Еще кукурузные консервы.

— А я думал, клубника со сливками, — усмехнулся Руэрто.

И клубника, и картины, и цветущий сад остались где-то в другой жизни. Здесь все было проще. Он сел за стол, склонился над подносом, ковырнул котлету вилкой. После спирта все это, конечно, запросто съедалось, но на трезвую голову возникали сомнения.

Пока он думал, Гева встала у него за спиной и погрузила пальцы в его волосы. Этот жест был ему до боли знаком. Точно так же всегда поступала мать.

— Ты не представляешь, как я переживала за тебя!

— А за других?

— При чем здесь другие?

— Да, действительно…

— Я заперла дверь. Тебя постоянно кто-то хочет видеть. Пришлось всех выгонять.

— Спасибо.

— Был Ольгерд Оорл. Я его тоже не пустила.

— Ты? — усмехнулся Руэрто, — не пустила Ольгерда?

Ему так и казалось, что за спиной Сия. Сия, которая врет сама про себя, что ее больше нет.

— Выгнала. И что тут такого?

— Ты же всегда его любила больше, чем меня. Разве не так… мама?

— Ты… ты переутомился? — Гева стиснула ладонями его голову, — я понимаю, это немудрено при таких нагрузках…

— Мама, хватит играть в эту игру. Я тебя давно узнал. Еще там, на кладбище.

— На кладбище?

— Только не говори, что тебя там не было!

Он вскочил, увидел ее совершенно изумленные глаза и опомнился. Сия никогда не стала бы беспомощно метаться от страха, как эта несчастная женщина.

— Извини, Гева. Наверно, я и правда переутомился. Мерещится черте что.

— Ничего-ничего, — заверила она.

— Ты не бойся. Со мной такое редко бывает.

Жрица слабо улыбнулась.

— Сегодня день такой. Я тоже визжала как резаная.

Улыбалась она редко, и при этом как будто спускалась со своих жреческих небес на землю.

— Да, день сегодня веселый, — согласился он, — точнее, уже ночь. И домой мы не попадаем.

— Ничего страшного. У нас номер люкс со всеми удобствами. Ты будешь спать на диване. А я на бильярдном столе.

— Это уж слишком. Мы оба будем спать на диване. Я его разложу.

— Он не раскладывается.

— Тогда разломаю.

На этот раз она посмотрела восхищенно.

Радоваться жизни он еще не мог, интереса к тому, как царица Нормаах погубила золотых львов, тоже пока не возникло. Закрывая глаза, он все еще вытаскивал людей из завалов, набирал энергию, прыгал, снова набирал, снова прыгал…

Гева лежала рядом и осторожно гладила его волосы. Когда он просыпался от очередного кошмара, он всегда это чувствовал. Похоже, она не спала всю ночь, всю эту странную ночь на полярной станции, в полярной тьме, в пустом зальчике для отдыха бородатых археологов.