Церон<br />Роман. Том II

Вальден? Поговорить разве с ним? Но что он для него? Племянник пресловутого Джильотти и только. Нет. Нужно самому добиться фактов. Но как? Как найти их? В сотый раз Арнольд перечитал заметку, сделанную им в блокноте. Это был перечень справок, выданных за последние годы Вальдену. Все выданные справки касались местоположения сети подземных каналов. Но что можно было почерпнуть из этого? Вальден брал справки почти о всех районах. Он интересовался даже и пригородами. Чтобы обойти или объехать все места, которыми интересовался Вальден, не хватило бы жизни десятка людей, а не то что его. Нет, нужно было искать другую исходную точку. Нужно было придумать что-то другое, но что именно?

Было далеко за полночь. Постепенно замирала уличная жизнь. Отчаявшись в своих поисках, Арнольд подошел к окну. Высоко над крышами небоскребов в ночном небе светилась реклама.

— Мы сильнее смерти! — прочел он рекламу патентованного лекарства.

Перед глазами у Арнольда встал образ Вальдена, отваливающего могильную плиту.

«Кладбище, — молнией мелькнуло у Арнольда. — Каналы в районе старого кладбища. Там разгадка. Там».

Почти крича, бросился к письменному столу. Дрожащими пальцами он перелистал блокнот и, облегченно вздохнув, лег, не раздеваясь, на кровать. Вальден ни разу не взял ни одной справки, касающейся районов, прилегающих к кладбищу.

— Он их знает, — шептал, засыпая, Арнольд, — завтра и я их буду знать.

Держа в руках ручной прожектор, Арнольд сошел с последней ступеньки. Он очутился на набережной. Так, саркастически улыбнувшись, назвал он выложенные базальтовыми плитами дорожки вдоль канала. У его ног струились отбросы города. От них исходил одуряющий запах. Почувствовав, что ему станет дурно, Арнольд надел маску и осторожно пошел вдоль канала. Шел он медленно, осматривая кругом стены и сводчатый потолок. На спине был одет мешок с инструментами, в руках он нес портфель, набитый планами каналов и картой местности. Через час ходьбы канал расширился. То и дело, вспугнутые лучами прожектора, из корыта канала выскальзывали тени. Это были крысы. Чем дальше Арнольд продвигался вперед, тем их становилось больше. Дорожка, по которой он шел теперь была вымощена старинными каменными плитами. Зазоры между ними были заделаны кирпичом, истлевшим во многих местах. Арнольду стало ясно, что когда-то этот ход служил совсем для другой цели. Слева и справа в корыто канала выходили трубы. Корыто стало наполняться мутной грязной водой. Стало легче дышать. Снаружи шел дождь. Арнольд ясно понимал, что сейчас нужно с напряженным вниманием все осмотреть. Но одновременно с этим он чувствовал, что устал. Начало давить одиночество Крысы, нагло шнырявшие вокруг, начинали беспокоить. Выхода не было. Он зашел чересчур далеко. Нужно было идти вперед во что бы то ни стало. Кое где встречались вентиляционные окна. По ним до поверхности земли по корявым стенам, пользуясь их выступами, пожалуй, без труда могли доползти крысы, но человек не мог бы это сделать. Звать на помощь, кричать было совсем безнадежно. Нагрузив мешок на спину, Арнольд пошел вперед. Канал, по которому он шел сейчас, носил на себе кой-какие знаки ухода. Кто-то, правда, редко, может быть, раз в несколько лет, но все же заглядывал сюда. С напряженным вниманием, исследуя стены пядь за пядью, Арнольд медленно продвигался вперед.

Неожиданно канал, резко завернув влево, пошел на восток. Он уже прошел кладбище, теперь он шел пустырем.

Под ногами что-то звякнуло. Арнольд, с трудом сохранив равновесие, направил луч света на предмет, на который наступил. Под ногами у него лежал блестящий тоненький собачий ошейник. Арнольд протянул к нему руку, но тотчас же брезгливо ее отдернул. Ошейник был вымазан весь в крови. Преодолев неприятное чувство, охватившее его, он поднял ошейник. На пластинке, вделанной в него, стояло «Неро».

— Неро, — с досадой произнес Арнольд, — тысячи таких Неро шатаются по городу, но как он сюда попал?

Прожектором он стал осматривать канал. Кроме грязи и листьев, несомых быстрой струей, в нем ничего не было видно. Вода в канале наросла настолько, что покрыла собой отверстия вливающихся в нее труб. Впереди себя, шагах в пятидесяти, он прожектором осветил большое черное пятно. Подойдя ближе, Арнольд вздрогнул, мороз пробежал у него по коже. Пятно, занимавшее всю ширину тротуара, копошилось, жило. Это были крысы. Арнольд пересилив страх, подошел еще ближе. Ни Арнольд, ни свет прожектора не испугали крыс. Взвизгивая от ярости, кусая друг друга, крысы поедали собаку. Арнольд вернулся к месту, где нашел ошейник. Внимательно осмотрев плиты, Арнольд увидел пятна свежей крови. Пятна обрывались у борта канала.

Перед ним встала новая загадка. Собака пришла из канала. Откуда?

Внимательно осмотрев все кругом, он ничего не заметил. Что-то толкнуло его еще раз осмотреть ошейник. На внутренней стороне, у самой застежки, на металле чуть заметными буквами стояла надпись:

«Украдено! Вернуть собственнику Лили В.».

У Арнольда потемнело в глазах, чтобы не потерять сознания, он наслонился на стену. Слабость быстро прошла. На душе стало радостно. Он недаром мучился. Еще немного терпения и клубок начнет распутываться. Став на колени, Арнольд начал шарить руками по стенкам канала. Опустив руки в поток по локоть он ощупывал борта, ища выход водосточной трубы. Он его нашел без труда. Весь грязный, забыв про усталость, он начал выстукивать стену. Уловив по звуку пустоту, Арнольд быстро распаковал мешок с инструментами. Через час напряженной работы он мог влезть в образовавшееся отверстие.

Он очутился в подземном ходе средневековой кладки. В десятке шагов от стены валялись обглоданные трупы крыс. Виднелись и пятна крови. Они показывали, откуда пришел Неро. Арнольд взглянул на принесенную им с собою карту. На ней не было ни намека на ход, который он нашел. — Клубок начинает разматываться, — весело подумал он, нанося на карту вход открытого им подземного хода. Сводчатый каменный ход полого, но неуклонно шел вниз. Пройдя по нем минут десять, Арнольд начал определять свое местоположение. К своему удивлению, он увидел, что он прошел реку. Ход уже шел вверх. Дышать в нем было легко и свободно. Этот ход представлял резкий контраст с каналом. Крыс в нем почти не было. Было видно, что кто-то заботливо за ним следил, не допуская его разрушения. Арнольд остановился. Ноги стали свинцовыми. Идти становилось все труднее. Арнольд взглянул на часы.

VIII

Нелли нервничала. За дверьми, в кабинете происходил консилиум. Волнуясь, не находя себе места, Нелли ходила по салону. За другими дверьми находился больной. Близился кризис. Недуг, который вдруг свалил цветущего О’Генри в кровать, был неизвестен науке. Весь ужас был в том, что его симптомы были те же, что и у неизвестной болезни, унесшей Стеверса и Билля. Время тянулось мучительно долго. Из-за дверей кабинета доносились голоса. Представители науки спорили между собой. Нели насторожилась. Ей почудилось присутствие постороннего лица. Она оглянулась — никого. Заглянула под диван, раздвинула гардины — никого. Подошла к дверям спальни, прислушалась. До слуха Нелли донеслось ровное дыхание спящего О'Генри. Нели растеряно улыбнулась: — Что со мной? — Ощущение появившейся опасности заставило ее вздрогнуть.

Кто-то, кого не было видно, но присутствие кого она ясно ощутила всем телом, двигался по комнате. Нелли хотела позвать на помощь, но не смогла. Голос перестал ей повиноваться. Дрожа всем телом, она почувствовала, как нечто, пройдя через весь салон, подошло к дверям, за которыми заседал консилиум. Как в трансе, она начала различать это нечто. Вот он прижался к дверям. Туманно появился контур жалкой исхудалой фигуры. Затем Нелли перестала видеть фигуру. Ее не стало. Она как бы растворилась в дверях кабинета. Нелли начала приходить в себя. Сердце безумно билось, как бы стремясь вырваться на свободу. Бросив взгляд на трюмо, она ахнула. Ее волосы стали седыми. Ей захотелось расхохотаться, заголосить. Вдруг она ощутила толчок, похожий на удар электрического тока. Не рассуждая, повинуясь инстинкту, она, сломя голову, бросилась к двери спальни и обернулась. В десятке шагов от нее стояла фигура. На этом полускелете, полупризраке выделялись два глаза. В наступающих сумерках они светились жутким зеленым светом.