Пятый всадник (СИ)

Для того, чтобы ехать в Контору и встречаться с Профессором, было слишком рано. До начала рабочего дня оставалось еще семь часов. Ехать сейчас на Базу, а потом возвращаться особого смысла тоже не было. Сначала решил подремать в машине, даже устроился поудобнее на заднем сиденье, но минут через десять понял, что в таком холоде можно околеть. Тогда решил воспользоваться отсутствием пробок и по ночной столице подъехать поближе к Конторе. За то время, пока доеду, машина успеет прогреться и спать в ней будет намного приятнее.

Только завел двигатель, как раздался звонок. Звонил Профессор.

– Ты где сейчас? – спросил он без предисловий. Я ответил.

– Когда сможешь подъехать ко мне домой?

– Минут через двадцать-тридцать.

– Подъезжай. Я тебя жду, – он повесил трубку.

Только сейчас я сообразил, что в момент испытаний Профессор никак не мог спокойно спать в своей постели. Может, еще и успокоительные принимал. Сейчас узнал об успешном результате, вот и вызвал меня. Наверное, что-то важное и срочное, раз не может подождать до утра.

Таким Профессора я еще не видел раньше. В глазах его читалась странная смесь озадаченности и опустошенности. Открыв мне дверь, он коротким жестом пригласил пройти на кухню. Там сел за стол, на котором стояла открытая бутылка коньяка и закуска. Я занял стул напротив. Профессор взял бутылку и плеснул себе полрюмки.

– Предлагать не буду, тебе еще ехать. Но, если хочешь, давай, налью. Можешь и на такси потом поехать.

Честно говоря, я был бы сейчас не прочь выпить. Какое-то время во мне происходила нешуточная борьба, но представив, что нужно будет добираться до Базы на автобусе или электричке, а потом еще таким же способом возвращаться за машиной, отказался.

– Как знаешь, – произнес Профессор, выпивая залпом дорогой коньяк, как если бы это была обычная водка.

Пару минут он сидел молча, так и не выпустив из руки рюмку и уставившись куда-то в пространство перед собой.

– Хорошо ты сегодня поработал. Если честно, то я сомневался, что будет такой результат. Впечатляющий результат. Я думаю, завтра, – он посмотрел на часы, – нет, сегодня мы услышим что-нибудь в новостях. Про падение метеорита, например.

Он опять плеснул в рюмку немного коньяку, так же залпом выпил и снова замолчал. Я хотел рассказать про странности в сегодняшнем поведении Бармалея, но почувствовал, что сейчас с этим лучше не встревать. Профессор явно хотел сказать что-то очень важное, и сбивать его с мысли было бы неправильным.

– А ты, случайно, не знаешь, как при том же весе заряда можно было бы увеличить его мощность раз в десять? – резко подняв на меня глаза, спросил он. Интонация была, скорее, утвердительной, чем вопросительной.

Я опешил на секунду. От вопроса, вернее, от тона, которым он был задан, меня бросило в жар. Я не смог выдержать его пронизывающий насквозь взгляд и отвел глаза в сторону.

– Ну, есть некоторые мысли, – начал я, не в силах прямо солгать, но не желая говорить правду, – надо еще обдумать и проделать эксперименты.

–Так ты подумай на досуге. Может, что-то придумаешь дельное, – и его рот тронула едва заметная усмешка.

Он как будто все знает! Нет, не может быть. Не следует быть таким мнительным. Я решил, во что бы то ни стало, отвлечь его от этой крайне опасной темы.

– Сергей Александрович, а зачем Командору нужна Бомба?

– В молодости я увлекался горными лыжами и ездил в горы. Там часто наблюдал такую картину – вдруг всех лыжников выгоняли со склона, и через какое-то время по этому месту проходила лавина. Я не мог сначала понять – каким образом так точно узнают о том, что именно сейчас и именно здесь она должна пройти. А потом узнал, что на самом деле их сход вызывают искусственно. Уж не знаю, каким именно методом – взрывчатку закладывают, или из пушек расстреливают. Но это произвело на меня впечатление. Оказывается, большую катастрофу можно предотвратить таким вот нехитрым способом. Но тут очень важно уловить момент, потому что если действовать слишком рано, то никакого эффекта не будет. А если протянуть время, то можно и опоздать, – он вдруг посмотрел на меня внимательнее, – надеюсь, ты меня понял?

– Командор хочет что-то взорвать, чтобы вызвать небольшую лавину до того, как созреет глобальная?

– Умный мальчик, – Профессор усмехнулся.

– А известно, что он собирается взорвать?

– Энергия пары килограммов взрывчатки по сравнению с энергией лавины – это, как камень против танка. Но если этот булавочный укол нанесен в нужное время и в нужном месте, то он достигает цели. Также и у нас. Надо найти то место, где скапливается напряжение, и уколоть в нужный момент. Пока ни место, ни время неизвестны. Но важно иметь в руках иголку для укола.

– Но ведь наверняка место укола густо населено. И если взорвать там ядерную бомбу, то могут погибнуть тысячи ни в чем не повинных людей.

Профессор долго молчал, плотно сжав губы, прежде, чем ответить. Наконец с видимым усилием разжав челюсти, произнес.

– Трудно интеллигентному человеку принимать подобные решения.

Фраза ввела меня в ступор. Это он Командора назвал интеллигентным человеком? Уж, чего, но избытка интеллигентности я у него никогда не замечал. Профессор заметил мое недоумение, но промолчал, налив и выпив еще полрюмки коньяка.

– Мериновский что-то темнит, – решил перейти я к волнующей меня теме, а, заодно, отвлечь своего собеседника от мрачных мыслей.

– Что значит – темнит?

Я рассказал о сегодняшнем происшествии в машине у Германа, когда Бармалей отказался дать мне данные по взрыву. В продолжение моего рассказа Профессор несколько раз хмурился. Когда я закончил, сказал.

– Хочет тебя совсем выдавить из проекта. Но он не совсем адекватно воспринимает ситуацию. Хорошо, я поговорю с Командором. Ты получишь все, что нужно. А Мериновский, я думаю, больше так поступать не будет.

Слова Профессора вызвали облегчение, но до конца не успокоили. Почему он думает, что Командор его послушает? Я поделился своими сомнениями.

– Я думаю, послушает, – уверенно ответил Профессор, – я слово волшебное знаю.

– А если у Командора своя игра, в которой Мериновскому назначена особая роль? А если цели этой его игры совсем не совпадают с целями Организации?

Что-то при этих моих словах мелькнуло во взгляде Профессора. Будто догадка. Тень пробежала по его лицу, но спустя секунду он уже смотрел на меня обычным взглядом.

– Все будет хорошо, не переживай, – уверенным тоном произнес он, – езжай на Базу. Отдохни. Займись реактором. А хочешь – на Северную базу слетай. По Катерине, наверное, соскучился?

Профессор затронул больную тему. Я и в самом деле совсем не прочь был навестить Катерину. Ну и интересно было посмотреть на место, где замороженные люди будут пережидать Конец Света. Глядишь, самому придется там же в холодильнике лежать.

Похоже, он по выражению моей физиономии прочел мои мысли, потому что тут же улыбнулся во весь рот.

– Ну, вот и прекрасно. Я узнаю, когда туда ближайший рейс, и куплю тебе билет. Загранпаспорт есть у тебя? – я отрицательно мотнул головой.

– Это плохо. Визы туда не требуется, а вот загранпаспорт нужен. Придется получить. Сделай фотографии, а я тебе его быстро устрою. Договорились?

Я кивнул. Создалось впечатление, что Профессор очень хочет убрать меня куда подальше. Но цель этого его желания оставалась для меня загадкой. А, может, он просто хочет, чтобы я отдохнул и заодно прибавил рабочего настроения Катерине?

Так или иначе, но покинул Профессора в приподнятом настроении. Еще бы – Бомба взорвалась, я еду к Катерине – чего еще для счастья нужно?

На следующий же день после визита к Профессору мне удалось получить все данные, касающиеся результатов испытания. Так что одна проблема отпала. Я уже не боялся, что Бармалей выдавит меня из проекта.

Обработка результатов показала, что выход нейтронов из ядра был выше, чем в экспериментах, где вместо урана была медь. Я, конечно, мог ошибаться, потому что неизвестно было – сколько нейтронов поглотил урановый тампер, а сколько вышло наружу. Но если, как следовало из моих расчетов, тампер поглотил половину, то выход нейтронов из дейтерида должен был процентов на двадцать превышать то, что наблюдалось с медью. Это показалось странным, так как медь давала лучший электрический импульс. Видимо, уран имеет на систему какое-то влияние, которому я пока не могу найти объяснение.