Пятый всадник (СИ)

В день отъезда Катерины Профессор привез мне подарок – центнер обедненного урана и ведро тяжелой воды. Все это сокровище было предназначено для моих экспериментов. Такое огромное количество урана мгновенно заставило заподозрить, что в самое ближайшее время речь зайдет о создании опытного образца Бомбы. А если вдруг испытания этого образца закончатся удачно, мне придется думать о том, как сделать отсюда ноги. Это еще больше испортило настроение, и без того гадкое. Тем не менее, я сгорал от любопытства – где ему удалось раздобыть столько урана. Не удержался и спросил. Оказалось, что специально для этого пришлось зарегистрировать фирму и получить лицензию для работы со слаборадиоактивными материалами. Якобы, для производства специальной броневой керамики. Только тогда удалось купить уран. Причем, для получения лицензии пришлось арендовать мощности на реально действующем производстве подобного профиля.

Профессор обещал вернуться с Северной Базы через две недели. Но про изготовление опытного образца Бомбы ничего не сказал.

Пару дней после отъезда Катерины я был совершенно не в состоянии что-либо делать по работе. Один раз зашел в лабораторию, решив проделать на реакторе эксперимент, который давно стоял в плане. И, вдруг, забывшись, обернулся, собираясь попросить Катерину что-то принести. Но, не успев еще завершить это свое невольное движение, осознал, что больше не смогу ее позвать, что не почувствую во время работы ее руки на своих плечах. А ведь совсем недавно я полагал, что эти руки отвлекают меня от нужных мыслей. Поняв, что никакой работы не получится, вскочил и почти бегом покинул лабораторию, забыв выключить оборудование.

Пришел к себе в комнату. Ничего не мог делать. Сначала сидел на кровати, потом лежал. Но лучше не становилось. Вдруг на телефон пришло сообщение от Катерины. В нем была ссылка на страничку популярной социальной сети. Я встал и включил ноутбук, лежащий на столе, и набрал адрес, указанный в сообщении. В этой сети я не был зарегистрирован, поэтому для того, чтобы посмотреть содержание указанной Катериной странички, пришлось еще немного повозиться с созданием своего аккаунта.

Наконец, я сумел проделать все требуемые процедуры. С экрана на меня уставилась улыбающаяся физиономия Катерины на фоне покрытого белыми барашками моря. Задний план позволял догадаться, что фотография сделана на корабле. Также там присутствовали еще несколько фото – некий отчет о проделанном путешествии на фургоне от Москвы до Мурманска. Насколько я понял, страничку она создала специально для того, чтобы со мной переписываться. Что ж, возможно, это будет немного интереснее, чем по электронной почте. Хотя особых преимуществ общения в соцсети я не видел. Я и не регистрировался там раньше потому, что считал, что все эти личные странички нужны только для саморекламы. А зачем еще выставлять напоказ свою личную жизнь? Эдакая легкая форма эксгибиционизма.

Но, решив подыграть девушке, сфотографировал себя лежащим на кровати с кислой физиономией, что должно было дать понять – насколько мне грустно от того, что на этой кровати рядом со мной нет ее. Тут же направил эту фотку ей в сообщении. Какое-то время ждал ответа, но безрезультатно. Потом до меня дошло – она же на корабле, а в море нет мобильной связи и, соответственно, интернета. Значит, сообщение она отправила, когда корабль выходил из порта. На страничке под фотографией было указано, что путь по морю займет четыре дня. Оставалось надеяться, что в пункте назначения интернет будет. И что за время плавания с кораблем ничего не случится.

После этого сообщения настроение слегка улучшилось. Появились мысли, касающиеся работы. Я решил, что раз уж все равно не избежать изготовления прототипа Бомбы, то надо начинать что-то делать в этом направлении. Дело было еще и в том, что подсознательно, хоть я сам и не хотел себе в этом признаваться, меня распирало от желания посмотреть на настоящий ядерный взрыв, устроенный своими руками. Но ценную находку – многократное усиление энергии при использовании сорок восьмого изотопа титана – все равно решил не отдавать.

Получив в свои руки такое огромное количество урана, я не удержался от того, чтобы не пустить его часть на эксперименты с имплозией. В прошлый раз замена меди на уран показала ухудшение характеристик электрического импульса. Следовательно, надо было постараться этот вредный эффект снизить. Сейчас, благодаря технологии «двухэтажных» разводок, у меня в руках оказалась возможность изготавливать очень небольшие по размерам сборки. Чем я не преминул воспользоваться. Это довольно сильно экономило все материалы.

В общем, за пару недель удалось добиться более или менее сносных характеристик. Так что, когда поступит сигнал на то, чтобы изготовить образец, я буду готов. Хотя и не был уверен на все сто, что система сработает. Все-таки, медь и уран по своим характеристикам отличались сильно, да и того импульса, что наблюдался с медью, так и не удалось добиться. И все время мучила мысль – почему же так изменилось отношение Профессора к бомбе? Что за этим стоит, и чего мне лично от этого ожидать? Еще год назад он сам недвусмысленно намекал на то, что проект нужно саботировать, чтобы Командор, поняв бесперспективность этой затеи, от нее отказался. Но что могло измениться за этот год? А ведь что-то изменилось.

В конце концов, перебирая и отметая разные варианты, я пришел к некоторому выводу, который удовлетворительно объяснял все наблюдаемые факты.

Я предположил, что Профессор, осознав абсолютную зацикленность Командора на Бомбе, решил из двух зол выбрать, как ему, наверное, показалось, меньшее. То есть, если создания Бомбы не избежать, то пусть лучше это будет моя конструкция. Потому что в противном случае Бомбу придется делать из плутония. А тогда я, кроме как в роли производителя плутония, участвовать в процессе уже не смогу. Моя роль в этом деле должна сводиться к периодической демонстрации работоспособности самого метода, но, при этом, к максимально возможному затягиванию процесса. Мне хотелось верить, что Профессор думает именно так. Убедив себя в правильности этого предположения, успокоился. Теперь я мог продолжать свою деятельность, будучи уверен, что Профессор в нужный момент найдет способ прикрыть лавочку и помочь мне свалить куда-нибудь подальше. Через две недели, к моменту, когда обещал вернуться Профессор, у меня все было готово к тому, чтобы сделать прототип Бомбы. Нужна была только соответствующая отмашка.

За время ожидания его возвращения, я получил уже второе письмо от Катерины.

Теперь она улыбалась на фоне скал, покрытых снегом. Господи! Как же здесь можно жить? Я тут же высказал свое мнение о том месте, где она оказалась. Но она ответила, что там не так уж и холодно, белые медведи по улицам не ходят, а городок вполне даже симпатичный. Есть даже супермаркет. Затем переслала еще несколько фотографий городка. Сказала, что неделю они будут жить там в гостинице, а потом полетят на вертолете дальше на север – туда, где расположена Северная База.

И тут, вдруг, вспышкой мелькнула догадка – ведь Катерина не может не быть членом Организации. Создавать холодильник для тех, кому суждено будет переждать Апокалипсис, никак не могли поручить человеку, не посвященному в конечную цель. Как же раньше я до этого не додумался? Теперь понятно, почему Профессор сам предложил, чтобы она мне помогала. Интересно, когда ее завербовали? Скорее всего, еще, когда работала с Аспирантом. Может, она не просто помогала, а еще и шпионила за мной? И то, что она так активно навязала себя мне, буквально, уложив в постель – может, это было поручением? От этой мысли мне сделалось не по себе, и я поспешил поскорее отогнать ее.

Как и предполагал, Профессор по возвращении тут же завел разговор о том, чтобы создать действующий образец Бомбы. Начал издалека, но, так как я уже был заранее готов к такому повороту событий, то его осторожные подходы слушал, внутренне усмехаясь и ожидая момента, когда он приступит к главному.

Не знаю, то ли он понял по моему поведению, а, может, самому надоело ходить вокруг да около, но он задал вполне ожидаемый вопрос.