Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод)

Рейш удивился.

— Мы забрались далеко на север!

— Да. Но зужма кастчаи могут поджидать нас и здесь.

Он с беспокойством посмотрел на далекий голубой огонек.

— Зачем?

— Не знаю. Возможно, нас оставят в покое.

Один за другим сияющие ориентиры проплывали над головой; Адам напряженно следил за ними и не заметил, как уснул.

Когда он открыл глаза, Зэп-210 вытянула руку:

— Бажан-Гахай.

Рейш поднялся на ноги. Впереди мрак рассеялся: на воде играли отблески далекого света. Канал постепенно расширялся; баржа величественно двигалась вперед. На носу закутанные в плащи темные фигуры четко вырисовывались на янтарном фоне. У Адама от волнения перехватило дыхание. Путешествие приближалось к концу. Уже стали видны стены туннеля — рифленые контрфорсы из необработанного камня — и размытое золотистое пятно выхода. А дальше над спокойной водой высились белые утесы. Зэп-210 медленно прошла вперед, сосредоточенно всматриваясь в освещенный солнцем пейзаж. Рейш почти забыл, как она выглядит. Прямой нос, неяркие губы, хрупкие черты. На бледном лице застыло выражение печали и страха. Девушка почувствовала на себе его взгляд и повернулась. Интересно, каким он видится ей сейчас?

Впереди лежало длинное извилистое озеро. Им открылась изумительно красивая картина. По матово-черной поверхности воды рассыпаны островки; огромные шишковатые колонны, белые и серые, поддерживали высокий сводчатый потолок. В полумиле впереди, под нависающим выступом, лежал док. Из невидимого отверстия в пещеру падал свет — словно золотой столб.

Рейш едва мог говорить от волнения.

— Солнце! — выдавил он наконец.

Баржа двигалась к доку. Адам осмотрел стены, пытаясь определить, как перебраться к расщелине. Зэп-210 тихо сказала:

— Ты привлечешь внимание.

Он сразу отступил к тюкам и снова стал изучать шершавую поверхность пещеры.

— Вверх ведет тропа.

— Конечно.

Адам оглядел дорогу, змеящуюся вдоль стены. Похоже, она заканчивалась у дока, до которого оставалось плыть четверть мили. Он повернулся к Зэп-210.

— Через минуту-другую мы пройдем возле вон того островка. Нам лучше слезть там. Я боюсь показаться в доке.

Девушка безразлично пожала плечами. Они прошли на корму. Баржа как раз приблизилась к цели: скоплению известковых глыб.

— Опускайся в воду. Не дергайся, не барахтайся, я удержу тебя на плаву, — сказал Рейш.

Она искоса посмотрела на него и молча повиновалась. Вытянув руки, чтобы не намокла кожаная папка, он скользнул в озеро. Баржа продолжала путь к тем, кто ожидал его прибытия.

— Хватайся за мои плечи, — велел он. — Держи голову над водой.

Его ноги коснулись дна; они выбрались на островок. Адам оглянулся: судно почти достигло причала, и к нему сразу заспешили черные фигурки. По походке Рейш определил, что это пнумы.

Они перешли на берег, держась в тени, так что по крайней мере со стороны дока их нельзя было разглядеть. Ста футами выше проходила тропинка к расщелине. Рейш осторожно осмотрелся, и они полезли вверх, цепляясь за выступы агата.

Над водой разнеслись странные ухающие звуки.

— Что это значит? — тихо спросил Адам.

— Наверное, какой-то сигнал или призыв... Ничего подобного я раньше не слышала!

Они продолжали карабкаться по склону. Промокшие насквозь плащи липли к телу. Наконец беглецы выбрались на тропу. Рейш осмотрелся: ни одной живой души. Выход на поверхность — всего в пятидесяти ярдах. Снова послышалось печальное уханье.

Задыхаясь и спотыкаясь, они побежали по тропе. Скорее, скорее! Неожиданно он увидел золотисто-серое небо Тчаи, по которому плыли черные тучи. Лучи солнца ласкали лицо, слезы застилали глаза. Адам схватил Зэп-210 за руку и вытащил наружу. Девушка нерешительно шагнула вперед и посмотрела по сторонам. Они стояли на склоне каменистого холма; внизу раскинулась широкая равнина, а вдали простиралась спокойная серая морская гладь.

Рейш бросил последний взгляд на расщелину и начал спускаться с холма. Зэп-210, подозрительно поглядывая на солнце, последовала за ним. Наконец Адам остановился. Он сорвал с себя ненавистный головной убор пнумов и запустил в воздух. Так же он поступил со шляпой девушки, не обращая внимания на ее испуганные протестующие возгласы.

Глава 5

Свежий воздух, темно-янтарный послеполуденный свет, зеленая трава долины — все это, после душных мрачных пещер и бесконечных узких туннелей, казалось сказкой. Рейша охватила эйфория. Голова сладко кружилась, он ощущал прилив сил, умиротворение. Даже Зэп-210 вызывала снисходительно-благодушное чувство. «Странное, непонятное существо, — думал Адам, исподтишка наблюдая за ней, — тщедушное и бледное, как призрак». Выкормыш пнумов явно чувствовала себя неуютно; нервно переводила взгляд с неба на холмы, потом на далекое море.

Они добрались до долины. Между зарослей темно-красного тростника прорезала себе путь речушка. Рядом росла трава паломников, которая служила главной пищей на Тчаи. Девушка с подозрением оглядела серо-зеленые стручки, совсем не похожие на желтые пластинки — тот же продукт, только в прессованном виде, — к которым привыкла в Убежище. Она вяло пережевывала пищу, то и дело оглядываясь на холм, словно тоскуя о навсегда утраченном доме.

— Скучаешь по жизни в Убежище? — спросил Адам.

Зэп-210 немного подумала.

— Я боюсь. Нас видно со всех сторон. Возможно, зужма кастчаи сейчас наблюдают из расщелины. Они могут послать за нами ночных собак.

Рейш задрал голову; проход почти невозможно разглядеть... Но он не заметил никаких признаков слежки; похоже, вокруг никого не было. Конечно, за ними могли наблюдать сверху: черные плащи делали беглецов очень приметными. Он взглянул на девушку. Почти наверняка она откажется снять его. Что ж, будь что будет. Адам поднялся на ноги.

— Темнеет. Пошли; если повезет, найдем здесь деревню.

Двумя милями ниже по течению речушка превратилась в болото.

На противоположном берегу высились гигантские деревья. Стволы тех, что росли на опушке, слегка искривлены. Рейшу приходилось уже видеть такой лес раньше: очевидно, это священная роща кхоров, народа, живущего на южном побережье Первого моря.

У Адама сразу испортилось настроение. Встреча с ними чревата наглядным подтверждением суждений Зэп-210 о диких нравах обитателей гхиана.

Вокруг не было ни души. Шагая по краю болота, они добрались до возвышенности, с которой открывался вид на равнину и спокойное, словно ртуть, море на горизонте. Справа и слева в воду врезались серые выветренные мысы, почти невидимые в надвигающихся сумерках. Где-то на юго-востоке, возможно не так уж далеко отсюда, должен находиться Карабас, место охоты дирдиров и заветный край для жертв «цехиновой лихорадки», которые приезжали туда и становились их дичью.

Рейш оглядел берег, пытаясь сориентироваться. Зэп-210 мрачно смотрела на море, наверное, раздумывая о том, что готовит ей будущее. На юго-востоке, за милю от них, через болото к морю протянулся опиравшийся на шаткие сваи пирс. На конце его привязаны полдюжины лодок. Холм за болотом скрывал деревню, от которой шло хлипкое сооружение.

Кхоры, вовсе не свирепые по природе, придерживались сложных правил поведения, нарушение которых строго каралось. То, что чужестранцы этих правил не знали, их не спасало. Поэтому встреча с ними не сулила ничего доброго.

— Я боюсь наткнуться на кхоров, — сказал Рейш. Он повернулся, окинул взглядом безлюдные холмы. — Сивиш находится далеко на юге. Нам надо добраться до мыса Браиз. Там мы сможем сесть на корабль и проплыть вдоль западного побережья, правда, я пока не знаю, где достать деньги.

Зэп-210 уставилась на него, раскрыв от удивления рот.

— Ты хочешь, чтобы я отправилась с тобой?

Так вот почему девушка так мрачно осматривала чужой мир! Думала, что он оставит ее на произвол судьбы!

— А у тебя другие планы?