Дикая охота (СИ)

Домино Мария

Дикая охота [в процессе]

Дикая Охота

Гибнет мир, но погибая, он беспечен и весел.

Он смеется и ликует, в никуда уходя.

Канцлер Ги

Первое правило охоты. Каждый сам за себя.

Второе правило охоты. Осечки не дают только зубы нежити.

Третье правило охоты. Не убей добычи ближнего своего.

1.

Никто не умер, что очень странно. Зато шумиху подняли такую, словно это не квартал рухнул, а проценты по вкладам в Королевском банке. Даже нерабочие фабрики существенно не пострадали. Впрочем, не пройдет и пары дней, как владельцы, вооружившись исками на Военное Управление, возьмут в осаду суды.

Гулко и мерно тикали напольные часы в углу кабинета. Вдоль рамы большого окна, которое с той стороны закрывала кованая решетка, из своего безопасного угла на потолке спускался паук. Чуть покачиваясь на невидимой тончайшей нити, он быстро перебирал крошечными лапками, стремясь туда, где его не ждало ничего хорошего: на подоконнике стоял открытый террариум, в котором обитала ручная ящерица-мухоловка.

Под рев моторов с улицы ящерица выбросила в пространство длинный липкий язык и втянула его обратно. Паук был проглочен. Рептилия повернула голову и моргнула круглым желтым глазом, словно оценивая, оказалась ли закуска вкусной.

-Послушай.

Элдор перевел взгляд на полковника Донована. Их разделял большой крепкий стол искусственного дерева. На его левом краю светился желтый ореол газовой лампы. На правом, рядом со стопками папок и документов, стояла фарфоровая чернильница. Она служила пресс-папье, так как полковник предпочитал автоматическое перо.

Донован постучал указательным пальцем по тонкой папке, что лежала перед ним.

-Зачем ты сказал им правду?

-После тяжелого трудового дня приятно доводить людей до белого каления.

Хоть в лице Донована ничто не дрогнуло, Элдор знал - полковнику наверняка хочется швырнуть чернильницу ему в голову.

-И за каким баиром тебе вздумалось доводить тех, кто, возможно, отдаст тебя под трибунал?

-Окружающие доводят меня каждый день, стоит соблюдать хоть какое-то подобие очередности.

С резким вдохом Донован отвернулся. На какое-то время воцарилось звенящее от гнева молчание. Пальцы полковника, которые он крепко сжал в замок, побелели.

-Если серьезно, - продолжил Элдор, припоминая солдат, с ног до головы упакованных в черную броню, которая скрывала даже лица, - то тут и так, и так пахнет трибуналом. Не одну, так другую статью точно припишут.

Холодное бешенство в глазах полковника поутихло. Донован поднялся и подошел к окну, повернувшись к Элдору спиной. В лучах солнца, что едва нашли путь сюда через нагромождение города, сверкнула на его рукаве остроконечная полоска серебра с пятью насечками.

-Еще не поздно изменить показания, - сказал полковник. - С минуты на минуту здесь будет комиссар Бронотт.

-Я и так уже в сегодняшних газетах стану героем саботажа.

-Это зависит от того, что ты скажешь.

В коридоре послышались шаги, которые стремительно приближались. Едва Донован успел вернуться в кресло, как раздался стук в дверь.

Не дожидаясь ответа, в кабинет вошли несколько человек. Первым оказался рослый плечистый мужчина, одетый как обычный гражданский: рубашка, брюки, жилет с карманными часами, пальто и шляпа. Каблуки его ботинок не столько стучали, сколько чавкали. На них осталась декабрьская уличная грязь.

Следом за ним проследовала пара гвардейцев в звании сержанта, которые сопровождали патрульных из отряда Элдора. Они не столько конвоировали, сколько поддерживали их: один ковылял с костылем, а другой ехал в кресле. Третий шел сам, но с повязкой на голове и рукой на перевязи. Последним протиснулся лейтенант-ассистент. С собой лейтенант тащил не очень большой, но толстый чемодан.

-Добрый день, господа, - холодно приветствовал гостей полковник. Некоторое время он наблюдал, как здоровяк в гражданском оглядывается вокруг. Не дождавшись приглашения сесть, тот подволок один из стульев, что рассредоточились вокруг заваленного журнального стола, сел и кивнул своим спутникам.

Рядовых усадили с одного конца, лейтенант вместе с чемоданом притулился с другого. Чемодан ему пришлось поставить себе на колени. Конвой остался стоять.

-Я Бронотт, - хрипловатым голосом представился человек в гражданском. Он посмотрел сначала на Донована, а после на Элдора. - Высшим командованием я определен вести следствие по делу в секторе 102В. Капитан Финбар?

Элдор кивнул.

-Позвольте узнать, комиссар, - обратился к Бронотту Донован, - с какой целью вы привели с собой рядовых из отряда ночного патрулирования?

Бронотт обернулся через плечо, но не на полковника, на которого он мог взглянуть, лишь чуть повернув голову, а на лейтенанта. В ответ на короткий кивок ассистент щелкнул замками чемодана и открыл его. Внутри оказалась портативная печатная машинка. Пока ассистент возился с заправкой бумаги и настройкой, Бронотт повернулся к Доновану.

-Видите ли, полковник, - пояснил комиссар, - в показаниях свидетелей, что мы сейчас здесь собрали, имеются значительные нестыковки.

Донован поднял брови.

-Насколько мне известно, очная ставка с участием военных чинов, находящихся в отношениях командования-подчинения, запрещена законом.

Комиссар принял из рук ассистента несколько листов бумаги, заполненных текстом. Внизу каждого красовались печати и подписи.

-Для данного следствия сделано исключение, - сказал Бронотт, хмуро проглядывая документы. - Я уполномочен производить любые действия, которые потребуются для... гм... продвижения следствия.

Пока он говорил, Элдор выпрямился в кресле и несколько раз повернул голову в разные стороны, чтобы размять шею. Не обращаясь ни к кому в частности, он негромко произнес в пространство:

-Весьма любопытно, кто бы мог обладать достаточным влиянием, чтобы сделать исключение из закона, принятого советом министров и самим королем.

-Эти детали не имеют к вам отношения, господин Финбар, - равнодушно бросил комиссар.

-Отчего же. Смею думать, что имеют, - не согласился гвардеец. - Какие у меня основания полагать, что вы не лжете?

Бронотт, наконец, поднял на него взгляд. Его никогда не волновало, если к нему обращались не по уставу, хотя формально никто ничего не нарушил. Но вот вопросы он привык задавать сам, а не отвечать на них.

-Вы не обязаны свидетельствовать против самого себя. Также вам не воспрещается воспользоваться помощью адв...

-О своих правах мне известно, господин Бронотт, - перебил его Элдор. Лицо комиссара слегка побагровело. - Будьте любезны, не уходите от темы.

Бронотт молча, не сводя глаз с капитана, сунул руку во внутренний карман пальто и извлек оттуда сложенную бумагу. Расправив ее резким взмахом кисти, отчего раздался хлопок, он протянул ее Элдору. Гвардеец взял документ и быстро просмотрел его.

-Понятно, - изрек он и дал бумагу Доновану. - Но с каких пор сочетание подписей фельдмаршала гвардии и председателя президиума военной полиции стало волшебной формулой?

В воздухе повисло почти физическое ощущение риторичности вопроса. "Видимо, с тех же самых, с каких верховное военное командование интересуется обрушением заброшенных кварталов Промзоны", - подумал Элдор.

Полковник с легким шуршанием сложил лист.

-Действительно. Это абсурд, господин Бронотт. Как наблюдатель допроса я не признаю вашего права проводить очную ставку и, как следствие, не признаю ее действительность, если оная все же будет проведена. Вы собираетесь фиксировать это в протоколе или вы пришли просто украсить мой кабинет своим присутствием? - последняя фраза была обращена к ассистенту.