Сыны Всевышнего (СИ)

– Он не играет, – покачал головой Роман, и чёрные глаза его опасно блеснули. – Он всю жизнь посвятил поискам этого проводника. И он на всё пойдёт – даже убьёт, не задумываясь – ради достижения своей цели. Поверь, я видел Руднева в работе. Я знаю, что он за человек.

Кирилл задумчиво прикусил губу. И вдруг ахнул так, что у Романа чуть сердце не остановилось.

– Это же тебя я весь месяц видел! Шойфет! Этот господин с выразительным профилем – это же ты!.. – выкрикнул он, хватая его за плечи. – Я вспомнил, потому что… Я же видел себя с книгой! И коридор, по которому мы шли – я по нему бежал! И библиотека эта…

Роман осторожно попытался освободиться из бергерова захвата, но только сильнее оказался стиснут впившимися в него пальцами Кирилла. Бергер смотрел на него безумным взглядом и всё продолжал трясти, поскольку слов для выражения своих мыслей он явно не находил. А через мгновение и самому Роману стало всё равно – трясут его или нет, потому что он тоже внезапно понял, что за открытие так подкосило Бергера.

– Ты хочешь сказать, что ты и этот ребёнок… что это тебя я… убил? – с усилием выдавил он, отказываясь верить в такой поворот дела.

– Да не убил! Какой же ты бестолковый! Ты… не успел. Я сам воспользовался проводником, без тебя! Чтобы изменить направление! Я знал, что ты собираешься сделать! Я знал – понимаешь? А ты не догадывался! – Бергер замолчал, задохнувшись от накативших на него чувств, а потом вдруг принялся гладить обалдевшего Романа по волосам и по лицу, а затем и вовсе притянул к себе, сжав до хруста в костях.

– Бергер… – сдавленно прохрипел Роман, выворачиваясь. Погибнуть от удушения в объятиях внезапно сошедшего с ума одноклассника ему не хотелось. – Ты всё-таки ненормальный… Чему ты радуешься? – хрипло спросил он, глотая слёзы и обещая себе, что этой сцены он Бергеру никогда не простит.

– Так странно видеть тебя …живым, – всхлипнул вдруг Кирилл и Роман понял, что они сейчас разрыдаются – оба.

– Бергер... – предостерегающе начал он, но по лицу Кирилла уже катились крупные слёзы. А через секунду он рыдал у Романа на плече, а тот изо всех сил крепился, чтобы не разреветься самым позорным образом. Но получалось плохо. Точнее, совсем не получалось…

Бергер оживлённо щебетал и счастливо смотрел на Романа сияющими голубыми глазами. Роман вяло следил за его перемещениями по кухне и всё пытался совместить в сознании два одинаково пугающих образа: Бергера – с недавних пор кошмара всей своей жизни и того мальчика, каждое воспоминание о котором сопровождалось виртуальным ударом под дых. И Роман уже знал, что в ближайшем будущем его ждёт: он не сделает ни малейшей попытки помешать Рудневу использовать себя в качестве расходного материала. Надо только нейтрализовать Бергера – с его-то энтузиазмом!..

– А китайцы чай выдерживают годами, – радостно вещал между тем Кирилл, наливая в заварочный чайник кипяток. – Эти прессованные брикеты они хранят десятилетиями, приберегая для какого-нибудь важного случая. Например, в качестве приданого к свадьбе дочери. Шойфет, а ты бы обрадовался, если бы у тебя появилась сестрёнка? – ослепительно улыбнулся он, ставя перед Романом чашку.

– Ты это сейчас к чему? – с трудом разлепил губы Роман. Он был совершенно опустошён тем эмоциональным взрывом, который практически разнёс его на молекулы полчаса назад.

– Ну, я полагаю, что где-то через полгода твоя жизнь круто изменится, и ты больше не будешь центром Вселенной для своей мамы, – уклончиво ответил Кирилл, с иронией наблюдая, как у Романа от удивления округляются глаза. – Когда мы прошлый раз столкнулись с ней в коридоре, я увидел…

– И ты до сих пор молчал?! – изумился Роман.

– Хм… Шойфет… Как-то не до этого было. Ты не находишь?

– Ладно. Проехали, – пробормотал Роман, закрывая лицо руками и бессильно роняя голову на стол.

– Ну что ты, Рома, – Кирилл немедленно уселся рядом и принялся гладить его по волосам. – Всё к лучшему. Вот увидишь…

– Я НЕ сомневаюсь, – раздражённо ответил Роман, распрямляясь. – У меня к тебе будет одна просьба…

– Конечно, Ром. Говори.

– Исчезни, а? Из моей жизни. Навсегда. Видеть тебя не могу…

Отличный удар! Бергер замер, как будто ему в спину вонзили кинжал и, с трудом справляясь с мимикой – казалось, что все мышцы его лица вдруг разом вышли из-под контроля – не с первого раза, но сумел-таки выговорить:

– Как хочешь… – он хотел ещё что-то добавить, но у него не получалось справиться с непослушно прыгающими губами, он только бестолково жестикулировал, потом зачем-то нервно поставил свою чистую чашку в мойку и, спотыкаясь, вышел из кухни, а через секунду и из квартиры.

Роман уговаривал себя не двигаться с места. Он внушал себе, что избавиться от Бергера необходимо. Для его же блага. Что если Кирилла не прогнать, он смешает все карты. Что это не человек – а стихийное бедствие… Бросаясь следом за этим ходячим недоразумением, он твердил себе, что совершает большую ошибку. И пока он искал ключи, которые не помнил, куда бросил вчера, и когда никак не мог попасть ногами в кроссовки, и когда запирал за собой дверь, он убеждал себя, что пожалеет, о том, что так быстро сломался.

Когда он, наконец, выбежал на улицу, он просто остолбенел: Бергер садился в машину к Рудневу. Босс захлопнул дверцу со своей стороны, и машина резко тронулась с места.

«Мы столкнулись на лестнице», – услышал он спокойный голос Бергера у себя в голове. «Не делай ничего. Вернись в квартиру и жди. Пожалуйста».

====== Глава 49. Развязка роковая ======

Резкий стук двери заставил вздрогнуть гулкую тишину подъезда. Даже зелёный лиственный полумрак за окнами встрепенулся от этого бесцеремонного грохота. Бергер, глотая слёзы, полетел по лестнице так, что дробный стук его шагов не поспевал за ним. С разбегу ткнувшись в шедшего навстречу человека – твёрдые пуговицы на рубашке чувствительно резанули инстинктивно выставленную вперёд ладонь – он зарделся от стыда и поспешно пробормотал слова извинения. Но когда он хотел сделать шаг в сторону, чтобы пропустить вперёд жертву своей невольной грубости, он ощутил, как две сильных мужских руки крепко схватили его за плечи.

– Кирилл, если не ошибаюсь?

Натолкнувшись на острый взгляд зло прищуренных глаз, Кирилл мгновенно провалился в объятия безмятежности – так любая агрессия не могла его достать. Николай Николаевич был в своё время очень обрадован, обнаружив у него эту естественную способность погружаться во внутреннее безмолвие практически без усилий.

– Мне кажется, мы незнакомы, – ровным голосом ответил Кирилл, обдавая собеседника синим пламенем своего честного взгляда.

Мужчина усмехнулся:

– Чистой воды недоразумение. Нас просто забыли друг другу представить. – Тут он поглядел поверх бергеровой головы и прислушался. – Пожалуй, нам лучше найти более удобное место для разговора. Ты как считаешь?

– Извините, я спешу.

– И я бы на твоём месте спешил, – криво улыбнулся тот. – У твоего друга осталось очень мало времени…

Кирилл размышлял всего пару секунд.

– Идём.

Садясь в машину, он успел краем глаза заметить остолбеневшего у подъезда Романа. «Не делай ничего. Вернись в квартиру и жди», – приказал ему Кирилл. И кротко добавил: «Пожалуйста».

– Куда мы едем? – вежливо осведомился Бергер, когда они выехали со двора.

– Ко мне, – весело ответил Руднев, глянув на него поверх солнечных очков. – Я не часто пускаю в дом гостей, но ты – особый случай. Признайся, ты ведь меня узнал!

– Да, Андрей Константинович, я Вас узнал, – неохотно ответил Кирилл, как завороженный наблюдая за россыпью крохотных радужных искр, разлетающихся по салону, когда Руднев поворачивал руль. Похоже, этот золотой перстень с аккуратным бриллиантовым треугольником он выбрал для такого солнечного дня очень удачно.

– Замечательно. – Руднев тряхнул волосами, глянцевито блестящими на солнце, как диковинный текучий чёрный металл. Стала заметна закреплённая на его ухе гарнитура для мобильного телефона.