Дикая охота. Полотно дорог (СИ)

- Эльфийка из плоти и крови, которая хочет защитить свое племя, бес тебя забери! – рявкнула Шедавар. Впрочем, Аллэи и бровью не повела – королева никогда не отличалась спокойствием и терпеливостью, когда общалась с кем-то наедине, - Ниэннавар давным-давно прогуливается в небесных чертогах, а если совсем уж начистоту, гниет в земле. Вернее, уже прогнила, и теперь из ее тела растут цветы и трава, которых наши дети годами не видят!

- Не богохульствуй, Шедавар, - Аллэивар взглянула на свою королеву исподлобья, внимательно следя за каждым взмахом ее ресниц. Та ухмыльнулась, и на этот раз Ищущую передернуло – Шеда могла одним лишь жестом заставить впасть в оцепенение, если хотела.

- А Ниэннавар не богиня, Аллэи, так что богохульства в моих словах нет. Скажешь, не так? Я хочу, чтобы однажды моя дочь увидела солнце. Не просто на один миг, не мельком сквозь просвет – а по-настоящему. Чтоб она дышала ветрами, чтоб ее умывали дожди, чтоб она собирала цветы в предгорьях.

- У тебя нет дочери, - устало заметила Аллэи.

- У меня сотни дочерей, Аллэивар. И я хочу, чтоб они жили. Не существовали – жили.

- Шеда, им придется бросить все. Они вросли уже в эти пещеры – а сейчас ты предложишь им уйти? Бросить всю память, оставить привычный мир?.. – Аллэивар покачала головой, все еще не до конца понимая. Не до конца веря в сказанное ее королевой.

- Когда-то привычным для них было совсем иное, Аллэивар. К тому же, - она смотрела куда-то сквозь камень, вглубь гор, и глаза у нее были древними, - Тот, кто хочет родиться, должен разрушить былое. Дитя выходит из чрева матери, когда приходит срок. Если оно останется в утробе, то умрет, а вместе с ним погибнет и его мать. Наш срок пришел, Аллэи.

Пустота древних залов, пустота пещер и всех подземных ходов внезапно навалилась на Аллэивар. А вместе с ней – усталость и странное понимание того, что Шедавар права. И что все внутри Аллэи согласно с королевой. Последние ниточки обрывались, и все, чего она держалась всю свою жизнь, медленно осыпалось мелким крошевом со стен, по которым уже пробежали первые тонкие-тонкие трещины.

- А как же Лореотт, Шеда? – последняя попытка, даже не ее – крохотной части ее души зацепиться за что-то. Хотя бы за что-то. Шедавар покачала головой.

- Лореотт останется в нашей памяти и будет жить в ней до скончания времен. Но мы не должны остаться здесь и умереть вместе с ним. Ты держишься за стены, Аллэивар, которые рушатся от землетрясения. И тебя погребет под завалом, если ты не поймешь, что Дом – это вовсе не камни и кирпичи.

Ищущая потерла лоб. Пальцы прошлись по грубой ткани повязки, и Аллэи в который раз усмехнулась про себя. Видеть мир лишь наполовину… Она приспособилась давным-давно, так же, как ушедшие в пещеры эльфы приспособились к жизни в темноте. Но это ведь совсем не означало, что когда-то они не знали иного.

- Хорошо, - каменные стены запомнили слово, сорвавшееся с губ Ищущей, - Расскажи еще раз, чтоб я все уложила в голову. Мне нужно понимать, что делать.

- Небесные Дочери направятся по следу диких. Мэгавар говорила, что где-то там должно быть логово – они все ближе подходят к Мертволесью. Ледяная Звезда все еще поднимается, а значит, время пока не пришло. Но им нужно быть ближе к хозяйке, когда та позовет. Птицы найдут диких – а я убеждена в этом – и вернутся сюда с доказательствами. Как только это произойдет, я отправлю гонцов в подземные города и в Аэль-Роадан. Туда поедешь ты, Аллэи – мне нужна твоя помощь. Донеси до королевы клана Эсс мою волю, - Шедавар подошла к ней ближе, внимательно глядя на нее, - С кланом Даар проблем быть не должно, Айэдаар – женщина умная, и взгляды у нас во многом сходятся. Кланы мужчин, по идее, тоже должны стать на мою сторону. Проблемы могут возникнуть с Иан и Рель, они и знать не хотят ничего о том, чтоб встать с насиженных мест. Поэтому мне нужно, чтоб Жрицы Лореотта были за меня. Если и они, и Знающие пойдут за мной, племя объединится, и мы сможем выступить вместе против Дикой Охоты. Выйдем из подземелий, оставим детей под защитой ведьм в Аэль-Роадан – и будем сражаться за право жить под этим небом.

- Это звучит совершенно безумно, - Аллэивар затрясла головой, потирая пальцами висок, - Совершенно безумно. Ты понимаешь, что все это держится на волоске? Дальше пропасть – или мы спасемся и начнем новую жизнь, или навсегда канем в лету. И в обоих случаях нас поведешь за собой ты, Шедавар.

- Так помоги мне не упасть, сестра, - теплая тяжелая ладонь Шеды легла на плечо Аллэи. Несколько секунд они глядели друг другу в глаза, а затем Аллэивар кивнула.

- Сделаю все что смогу. Когда отправляться в Аэль-Роадан?

- Повремени пока. Как только Небесные Дочери вернутся, выслушаем их. И только тогда, не раньше. Запомни, Аллэи – любой ценой убеди Реанэсс.

Аллэи поморщилась: королева клана Эсс уделяла ей слишком много внимания, прозрачно и не очень намекая на возможность близкого общения. Даже очень близкого. От Шедавар не укрылось выражение ее лица – королева понимающе ухмыльнулась, чуть сжав пальцы на ее плече.

- Да, и это тоже – если понадобится. Она хорошенькая, очень хорошенькая, - пропела королева, чуть растягивая гласные, - Так что в крайнем случае – не кривись. Ты ведь понимаешь, что тебя я посылаю в Аэль-Роадан именно потому, что ты у нас, как бы так выразиться, мастер переговоров?

- Да иди ты к бесам, - хмуро отозвалась Аллэи, - Мне не нужно это. Но сделаю все, что будет нужно.

Шедавар мигом посерьезнела, и озорные искры, знакомые Аллеивар с самого детства, исчезли из золотых ее радужек, в которых плавилась лава.

- Спасибо тебе, Аллэи. Спасибо, что ты со мной.

- Служу тебе, моя королева, - Аллэи поклонилась ей, не обращая внимание на укоризненный вздох. Шедавар не любила, когда кто-то близкий напоминал ей о том, что она стоит выше практически любой пещерной эльфийки, - И не говори, что терпеть не можешь церемониальности. Ты действительно королева, и сейчас ты – королева, решившая взвалить на себя ответственность за жизнь не клана, но всего народа. Привыкни к тому, что с тебя спрашивают не меньше, чем ты сама на себя берешь. И веди себя подобающе.

- Ну вот в таком случае, Ищущая Аллэивар, - губы королевы растянулись в ехидной ухмылке, - Не смей порицать свою королеву. И давай-ка, стрелой – в казармы. Кажись, без тебя девочки заскучали. Я позову тебя, когда придет время.

- Как прикажешь, моя королева, - Аллэи развернулась на каблуках, лопатками чувствуя взгляд сестры. Внутри безумными птицами метались мысли, и слова Шеды не шли из головы, многократным эхом отдаваясь где-то в черепе. Тот, кто хочет родиться, должен разрушить былое. И все былое, все настоящее и все будущее племени горных эльфов сейчас лежало в руках Шедавар.

- Был у меня сон – во сне стоит дом…

Ее мягкая рука, присыпанная золотой пылью света факелов, лежала под сердцем Птицы. Даэн видела изгиб ее бедра, уходящий под тяжелую теплую ткань, которой Мара укрыла ноги, тонкое плечо со скользящими по нему прядями смоляных волос и тени ресниц на ее щеках.

- …А в доме идет дождь, и тянется вверх рожь…

Даэн прикрыла глаза и коснулась губами лба ведьмы, наслаждаясь звуком ее голоса. Миг, растянувшийся на сотни веков, медленно заканчивался – но Даэн было все равно. Некуда было больше спешить. Не существовало времени. Не существовало ничего, кроме ее руки на груди Даэн и мягкой переливчатой песни.

- …Ветер в печной трубе, и звезды в окне звенят…

Ее теплое дыхание скользнуло по ключице Даэн, и женщина, не сдержавшись, прижала к себе крепче хрупкую фигурку. От нее пахло дождевым ветром.

- …У дома гуляет смерть, но ей не достать тебя.*

Кожа ведьмы под рукой была прохладной и казалась такой тонкой, что надави Даэн чуть-чуть сильнее, остались бы темные полосы там, где лежали ладони Птицы.

- Что это за песня?

- Ты не знаешь. Она старее тебя и меня, старее этого города.

- Красиво.

- Да, наверное.

На шее Мары Даэн углядела созвездие семи родинок – песочные часы мира, летом проплывающие вдоль самого горизонта и лишь к рассвету меркнущие. Теперь она соединяла звездочки-родинки, ведя пальцем от одной к другой. Серый взгляд, наполненный плавленым старым серебром, был прямо напротив, близко-близко, на расстоянии вдоха.