Дикая охота. Полотно дорог (СИ)

Когда маленький караван медленно полз по заметенной, едва различимой ленте дороги, петляющей меж холмов, Даэн постоянно оглядывалась назад. Взглядом она искала что-то… кого-то, а кого – и сама не знала. Может быть, отца, оставшегося где-то в Вергории. Может быть, ушедшую в Поднебесье мать. Или братишек, чьи звонкие голоса еще долго снились ей и звучали в ушах и днем, и ночью. Или девочку, лесную чаровницу, дочь деревенской ведьмы Виски, которую все так боялись.

Когда Белая Смерть гнала ветра зимних стуж по земле, Даэн с тоской глядела назад и молилась о том, чтобы это маленькое существо, попросившее ее не бить молодую березку, спаслось.

Ей почему-то было так важно знать, что колдунья жива…

Даэн не помнила момента, когда ведьма забылась. Остались только смутные воспоминания, косые лучи солнечного света сквозь листву где-то на границе сна и яви, размытый безликий силуэт. А сейчас все оживало, наполнялось цветом, вкусом, запахом. Жизнью.

- А я очень надеялась, что ты выживешь, - неуклюже вымолвила Даэн после долгого молчания. Ей казалось, что все слова будут неправильными и лишними сейчас. Внутри разливалось какое-то странное чувство, смутно знакомое, теплое и ласковое. Сбитая с толку Даэн даже не пыталась понять, что это – кажется, такое происходило с ней раньше, дома. И называлось радостью.

Мара медленно кивнула, словно во сне. Черные мягкие пряди соскользнули с плеча ведьмы и мазнули шероховатую поверхность стола. Боги, как же ты красива.

- Что же… - ведьма тоже явно не знала, что сказать. Она долго собиралась с мыслями, а затем ее глаза цвета осеннего моря снова впились в Даэн, - Ладно. Расскажи мне, как так вышло, что дикий напал на вас?

Даэн мысленно поблагодарила ведьму, что та не попыталась завести светскую беседу и не начала задавать вопросов, будто бы они все это время только и жили ожиданием встречи. Некого было обманывать: они лишь однажды встретились, так и не став друг другу никем. Запомни это, Даэн из Фаулира. Не гляди на нее так. Только сердцу отчего-то сейчас было светло, трепетно и тихо, как не было уже столько лет. Вдохнув поглубже, Даэн начала:

- Я – Келерийская Птица. Ты слышала что-нибудь о Келерии?

- Нет, - Мара вопросительно приподняла брови, ожидая продолжения.

- Наша Гильдия обучает воинов. Тех самых. Танцующих, - Даэн усмехнулась, вспоминая, как непонимающе смотрела на нее маленькая колдунья много лет назад, - Нас учат сражаться с темными духами – плести Танец, Узор, как мы это называем. На самом деле, это все долго объяснять, Мара, и я не знаю, есть ли в том смысл. Главное для тебя все же не это.

- Все же объясни – ровно то, что посчитаешь нужным.

Птица надолго умолкла, пытаясь поймать и построить мысли, беспорядочно роящиеся в голове, но ведьма и не торопила. Даэн поднялась со стула и начала медленно расхаживать по комнате – так она всегда делала, когда задумывалась.

- Гильдия существует с тех самых пор, как произошел первый Излом. Наставница Гаэра, старейшая из Птиц, рассказывала нам о том, что каждый раз боги выбирают того, кто сумеет начать новый оборот Колеса, пожертвовав собой – но один он не защитит тех, кто живет под звездами. Для того мы и нужны – во времена Изломов мы выходим за стены Гильдии, чтобы сохранить как можно больше жизней. К сожалению, изменить природу духов нельзя – потому мы защищаем сталью, - Мара понимающе кивнула, неотрывно следя за Даэн. Та продолжила, - Мы взываем к богине Хартанэ, Богине-Птице, одной из семи воплощений Светлого, чтобы она даровала нам Узор. Мы открываем ей себя, и она наполняет нас. Это, - она извлекла из ножен Крылья и подошла ближе к ведьме, показывая ей клинки, - Крылья, наше оружие. Их куют в Гильдии. Обычное железо, просто форма лезвия сильно отличается от простых мечей, как северных, так и здешних, - она улыбнулась, прикрыв глаза, - Когда сестры Танцуют, клинки напоминают длинные перья на самом краешке крыльев. Они словно… словно оживают в наших руках. Становятся мягкими, плавными, пластичными. Я не знаю, как объяснить…

- Я понимаю, о чем ты говоришь, - медленно кивнула ведьма, бережно касаясь пальцами тускло мерцающей стали, и что-то мелькнуло в ее глазах, какое-то осознание, которое Даэн при всем желании понять бы не смогла.

- Хорошо. Так вот, я – одна из Птиц Келерии. Сейчас неспокойное время. Снова. Думаю, ты знаешь, о чем я говорю. Лорелей, Верховная Наставница и Первая Птица Гильдии, приказала нам искать темных духов – пока просто разведать, осмотреть все окрестности. Нас троих отправили в Лореотт, к пещерным эльфийкам, там совсем недавно пропали молодые девочки. Ведающая их племени чует темных где-то поблизости, и нам нужно проверить, действительно ли это так. Встретились мы в деревеньке Серая Топь, что на востоке отсюда. И там ночью на нас напали. Уж не знаю, были мы последними жертвами или первыми, Мара – только духи успели насытиться, - прочитав немой вопрос в глазах ведьмы, Даэн ответила, - Десять. Из них – пятеро детей, один нерожденный.

- А духов было сколько?

- Тут уж не могу ничего сказать. На нас напало двое, «паук» и падальщик, но кто ж знает, кто напал на жителей. Думаю, что они же, и мы действительно были последними, - Даэн прошлась по комнате, заложив руки за спину, - Судя по всему, шли они со стороны Гарварны, на север. Вот только куда…

- К Сестрам? В Мертволесье? – предположила ведьма, не отрывавшая внимательного взгляда от Даэн.

- Не знаю, Мара, - покачала головой женщина, - Я не уверена. Мы надеемся получить хоть какие-то ответы в Лореотте, у Слепой Мэг – потому как сами не знаем, куда идти.

В комнате воцарилась тишина. Мара сидела, полуобернувшись к Даэн, и глядела на дрожащий огонек свечи, думая о чем-то своем, а Птица боялась и слово молвить – вдруг оно будет лишним? За окном уныло завывал ветер, и снежная пыль закручивалась узорными вихрями, билась в стекло, осыпалась на подоконник снаружи. Даэн поймала себя на том, что мир вдруг сжался в крохотную, невероятно чуткую точку, которая прислушивается лишь к шороху дыхания колдуньи, а до остальных звуков дела ей нет.

- И сколько же отсюда до Лореотта? – ведьма наконец нарушила тишину, отрывая взгляд от язычка пламени.

- По моим расчетам, при хорошей погоде мы должны оказаться там дней через шесть – хотя это маловероятно. Прибавь к этому еще где-то столько же, чтоб уж точно не ошибиться, - Даэн криво ухмыльнулась, - И это без учета возможной встречи с темными. Дорога – такое дело. Никогда не знаешь, где окажешься завтра и когда доберешься до своей цели. Да и вообще, доберешься ли.

Ведьма кивнула. Их взгляды снова встретились, и Даэн ощутила, как падает в бесконечность, затянутую прозрачной пеленой тумана. Каждая частичка тела замерла, тихонько дрожа, словно натянутая тетива. Птице отчаянно хотелось расспросить Мару о том, как жила она все эти годы, о том, что она ищет здесь, о том, какие чудеса ей подвластны… Но слова никак не хотели сплетаться воедино, и вопросы так и остались невысказанными. Ведьма словно ощутила круговерть мыслей Даэн, и то ли смилостивилась, то ли ей самой не хотелось все глубже погружаться в тишину, заполнившую комнату до самого потолка – по крайней мере, так казалось Даэн.

- Что ж… славно. Спасибо тебе, Даэн, что рассказала мне об этом.

- Это хоть немного помогло тебе? – тихо спросила Птица. В ответ колдунья лишь хмыкнула.

- Не очень.

- Тогда зачем благодаришь? – голос был все таким же тихим, а слова на губах оставили после себя странную, горькую терпкость. Когда-то ей говорили, что слова имеют вкус.

Только Даэн из Фаулира давно не верила в это. А сейчас что-то медленно, со скрежетом переламывалось в ней самой, и она не знала, что с этим делать. Разве что диву даваться, пытаясь распробовать, ощутить, понять.

Мара не ответила ей. Только смотрела – молча, внимательно, чуть ли не настороженно. Дикая, словно молодой волк или сказочный дух, живущий в забытых легендах. Неприрученная, вольная птица, которую и удержать бы никто не сумел. Ты была маленьким волчонком – видать, такой же и осталась, ведьмина дочь?