Дикая охота. Полотно дорог (СИ)

Высота в три этажа оказалась ничтожной по сравнению с отвесными скалами, на которых их гоняла Сольвэ, а потому Атеа преодолела это расстояние практически легко. Тело немножко отвыкло от подобной акробатики, и Лебедь с раздражением подумала, что наверняка похожа на толстого домашнего кота, впервые влезающего на дерево и цепляющегося за шершавый ствол когтями. Оставался последний рывок, и девушка, осторожно зацепившись пальцами за каменный выступ подоконника, с тяжелым усилием подтянулась вверх, заглядывая в окошко.

В комнате ничего не изменилось: та же вычурная мебель из орехового дерева, то же гладкое зеркало с искусной резьбой на тяжелой раме, та же куча мелких банок и склянок на столике подле зеркала. Та же огромная кровать под тяжелым бархатным балдахином, та же тумбочка, на которой в стеклянной плошке стояла толстая белая свеча.

Женщина, сидящая на постели и расчесывающая длинные, пересыпанные сединой, волосы, тоже не особо изменилась – разве что обрюзгла и стала куда более морщинистой, чем была десять лет назад. Длинная ночная рубаха с широкими рукавами скрывала ее телеса, и за это Атеа искренне поблагодарила Хартанэ – богиня благоволила ей сегодня. Если все и дальше будет идти так гладко, день можно будет назвать удачным. Мышцы уже начинали подрагивать от напряжения, но Лебедь терпеливо ждала, наблюдая за медленными движениями женщины. Вот она провела гребнем по длинной пряди, вот отложила его в сторону, поближе к свече. Вот откинула толстые пуховые одеяла, забираясь в теплую постель. Вот склонилась над огоньком и задула его, и комната погрузилась во мрак. Атеа начала отсчет.

Когда руки уже готовы были отказать, Лебедь поняла, что больше не может висеть на лозе. Подтянувшись еще выше и прижавшись к стене всем телом, девушка вынула Крыло, пропихивая лезвие в узкую щель меж оконных створок и аккуратно ища крючок, на который закрывалось окно. Долго искать не пришлось – ощутив хлипкую преграду, Атеа осторожно повела лезвие вверх, а затем так же плавно – вниз, чтоб ни единого звука не издать. Ветер затих, а потому его вой не смог бы разбудить спящую женщину – по крайней мере, так полагала Атеа. Оконная створка поддалась, и Птица распахнула ее шире, становясь коленом на приступку подоконника.

Окно было узким, а лучшие ее части – довольно широкими, потому Атеа, пытаясь пролезть внутрь, успела мысленно проклясть и свою затею, и строителей дома, и собственные бедра. К счастью, хозяйка дома не проснулась, громко храпя в ворохе одеял, и, когда Лебедь все-таки ввалилась в комнату, сквозь зубы ругаясь и спешно закрывая окно, лишь бессвязно принялась что-то бормотать. Справившись со створками, Птица обернулась к постели и бесшумно направилась к ней, на ходу вынимая Крыло. Половицы под ее ногой ни разу не скрипнули, как не скрипнула и добротная кровать, когда Атеа, подкравшись к ней, одним плавным движением взобралась на постель.

Женщина заворочалась, ресницы ее затрепетали. В следующий момент Лебедь вжала ее в перину бедрами, усевшись сверху и закрыв ей рот ладонью, и Крыло, оказавшееся в ее руке, острым краем касалось напудренной морщинистой шеи. Атеа склонилась над ней, глядя в широко раскрытые, испуганные глаза, и хищно усмехнулась, ощущая, как напрягается ее горло.

- Заорешь – и я перережу тебе глотку, - сообщила она женщине, тоненько скулящей, - Мне хватит секунды. Хочешь проверить, лгу я или нет?

Женщина, не мигая, чуть заметно затрясла головой, и Атеа видела искренний ужас и страх, застывший на ее лице. Удовлетворенно кивнув, девушка медленно убрала ладонь от ее рта. Крыло по-прежнему оставалось на месте. Прерывисто дыша, хозяйка дома дрожащим голосом просипела:

- У меня есть золото… Много. И драгоценности… Что вам нужно?.. Берите все, что хотите – только не…

- О, я возьму, - заверила ее Атеа, склоняясь еще чуть ниже, - Можешь не сомневаться, милая моя подруга. И только ты можешь помочь мне в этом.

Женщина, едва ли не окаменевшая, испуганно смотрела на нее. Глаза ее были круглыми, белыми, и она явно не понимала, что происходит.

- Я? Что… мы знакомы? Кто вы?..

- Я – твоя солнечная девочка, твоя куколка, - сладко пропела Атеа, и губы ее растянулись в кривой усмешке, - И я пришла, чтобы ты отдала мне маленький должок, добрая Виалла. Помнится, кое-что ты задолжала мне, правда?

Несколько секунд женщина непонимающе разглядывала ее, моргая и морща лоб, а затем лицо ее вытянулось, и Атеа ощутила, как она каменеет еще больше, и как медленно осознание вливается в нее. Она потеряла дар речи, хлопая глазами и пытаясь хоть что-то сказать, и Лебедь выпрямилась, все так же держа Крыло у ее горла и ухмыляясь ей уголком рта.

- Верно. Это я. Здравствуй, Виалла. Я так соскучилась, - она картинно вздохнула, - Однако сейчас не время для слез радости. На рассвете ты отведешь меня во дворец короля – к нему у меня есть небольшое дельце. Отведешь без лишнего шума и крика. Я боюсь шума, Виалла, а когда мне страшно, мои руки не слушаются меня – и могут схватиться вот за эту штучку, - она чуть ощутимее нажала на Крыло, и Виалла стала совсем уж белой – Атеа видела это даже во тьме, - А она очень, очень острая. Мы же не хотим несчастных случаев, правда?

Женщина даже не шелохнулась – лишь в ее глазах Лебедь видела молчаливую мольбу и то, что было залогом ее честности. Виалла слишком боялась смерти и слишком любила свою жалкую жизнь при дворе – а потому была готова на все, лишь бы ощутить себя в безопасности. Кивнув, Атеа убрала клинок.

- Вот и умница. Но на всякий случай – помни: я быстрее тебя. И быстрее твоих стражников. И, если я чего-то испугаюсь, никто не успеет тебя спасти. А теперь давай-ка побеседуем, как старые добрые друзья – мы ведь так давно не виделись! А ночь еще долгая впереди.

========== Глава 50. Маленькая мечта ==========

Рассвет еще только-только забрезжил за холмами, и небо начало наливаться северным зеленоватым сиянием далеко на востоке – а в доме госпожи Виаллы уже не спали. Абсолютно все обитатели его знали, что к хозяйке приехала ее давняя подруга, которая некоторое время погостит в Расфале. О том, как именно подруга попала в дом, и почему это произошло глубокой ночью, особо никто не расспрашивал – у дамы вполне могли быть свои секреты. Уж тем более – у Виаллы, которая не отличалась особенной церемонностью с подчиненными.

- Давай-ка повторим еще разок, - Атеа, растянувшись на мягкой широкой постели в отведенной ей комнате, лениво постукивала пальцами по рукояти Крыла. Виалла, по-прежнему одетая в ночную рубаху, сидела напротив нее в глубоком кресле, выпрямив спину и сложив руки на коленях. Взгляд ее не отрывался от перетянутой кожаными лентами рукояти, - Подведем итоги, скажем так. Поправишь меня, дорогуша, если вдруг я что-то неправильно поняла, идет?

Виалла быстро закивала и тяжело сглотнула. Вид у нее был такой, словно она оказалась в одной комнате с голодной дикой кошкой, и Атеа ощутила, как в груди разливается приятное тепло. Такое отношение ей очень льстило.

В дверь постучали, и в следующий миг в ее покои заглянула молоденькая девчушка, чью голову покрывал голубой батистовый платок – знак того, что девочка была служанкой. Виалла тут же изобразила на лице подобие радостной улыбки, а взгляд ее, устремленный на Атеа, можно было бы назвать преисполненным материнской нежности – если бы Лебедь не видела ее зрачки, сжатые практически в маковую росинку. Правильно, старая сука. Не расслабляйся.

- Что такое, дитя? – царственно поинтересовалась Виалла, и девушка-служанка сразу же согнулась в поклоне, опуская глаза.

- Ванна готова, госпожа Атеа.

- Спасибо, сладкая, - мурлыкнула Лебедь, чуть щурясь, и девчушка, почему-то разом вспыхнув и пробормотав что-то неразборчивое, поспешила закрыть за собой дверь. Подождав несколько секунд, Атеа вновь перевела взгляд на Виаллу, - Итак. Исходя из твоих слов, дорогуша, папенька умирает уже довольно долго – но все никак не умрет, хотя этого ждут уже абсолютно все, верно?

- Да, - просипела Виалла, кое-как поднимая взгляд на ее лицо, - И я настоятельно рекомендую… то есть советую тебе, моя госпожа, в разговорах при дворе несколько… корректировать свою речь.