Третий берег Стикса (трилогия) (СИ)

«Подготовить, — увещевал он себя и тут же возражал: — Но к чему? Если ничего пока не известно… Успокоить? Без тебя ей спокойней, господин президент. Что с того, что вестей больше суток нет? Такое и раньше случалось. Она ведь не знает ничего! Оглушить вестями скорее, а не успокоить! Успокоитель из тебя, как из гвоздя сиденье. Помнишь, что такое гвоздь, господин президент? Пробовал посидеть на нём спокойно? Может, не говорить ей? Какого тензора я к ней тогда лечу?! Но всё равно же она узнает! Нужно быть рядом. Если его всё-таки… Нет! Не нужно об этом. Слышишь, господин президент? Должен думать, как спасти. Что я ещё могу? Часть первой эскадрильи «ос» перебьёт «Протесилай». Старт следующей эскадрильи задержат. Это уже кое-что. Саше придётся иметь дело только… Стоп! Вот что я прохлопал. Предупредить, что троянский конь уже в городе. Письмо ему».

Забыв о своём намерении подготовить те несколько слов, какие придётся сказать Ане Волковой, Володя занялся более срочным делом. Стал диктовать гравимэйлеру письмо, маскируя информацию несложным шифром.

Сдержав саркастический смешок, человек, подписавшийся именем мифического царя Итаки, под письмом, имевшим вид детской шутки, представил себе, какую физиономию скорчит Рэтклифф, когда узнает, что основная часть эскадрильи сверхсовременных истребителей-автоматов погибла в неравном бою с мирным исследовательским судном. Не удержавшись, он, срифмовал неуклюже: «Что, дружище, десять ос не смогли решить вопрос? И доверившийся осам остаётся Рэтклифф с носом». Повторно проглядев тлеющие поверх ночного пейзажа строки послания, Володя скомандовал гравимэйлеру «отправить» и, успокоенный исполнением ещё одного полезного дела, обратил, наконец, внимание на то, что творилось прямо по курсу.

«Каша», — первое слово, которое пришло ему в голову, когда увидел кипящую, подсвеченную изнутри тучу, надвигавшуюся с северо-запада. Оттуда, где янтарные скобки целеуказателя цеплялись за тонкий лучик света — сигнальный огонь Аркадийского маяка. Невозможно было поверить, что мерцающий неверный луч — сноп света от мощнейшего прожектора, уставленного в зенит, невозможно было представить, что плотное мутное варево, ползущее навстречу — всего лишь песчаная туча, поднятая холодным дыханием Марса.

Володя проверил: на альтиметре пять с лишним тысяч, фронт пройдёт гораздо ниже, причин для беспокойства нет. «Чепуха до Аркадии осталась, через десять минут буду там», — вяло подумал он, следя, как зарождаются позади фронта песчаной бури вечные её спутники — пылевые демоны. Буря поднимала залежи ночной черноты, как лемех плуга; катилась навстречу прибойной волной. Брюхо её, раздувшееся от сумасшедшего напора тонн песка, трещало по швам разломами ярчайших молний, и даже демоны на её спине светились изнутри мертвенным синеватым светом. «Ну-ну, — проворчал Володя. — Пугала ты меня уже много раз своими электрофокусами. Такое и я могу устроить, если захочу. Тоже мне невидаль — турбуленция в потоке!.. О! Это что-то новенькое! Такого я раньше…»

Овальный ров обозначился на поверхности клокочущего месива, песчаные демоны ринулись к его краю.

— Что за притча?! — спросил Володя, не замечая, что говорит вслух. Ров углубился, образовал ровный круг, в центре которого…

— Что это?! — заорал президент, когда ров поглотил демонов и стал стягиваться вокруг того места, где оказалась «Птичка».

Корабль быстро терял высоту. Это было заметно и без альтиметра, на котором… «Меньше трёх тысяч уже», — холодно заметил Володя и скорее инстинктивно, чем осознано, поменял направление вектора тяги, дав на реактор максимальную нагрузку. «Птичка» больше не стремилась вперёд, к прожекторному лучу; изо всех невеликих своих сил карабкалась вверх, стараясь не сорваться в кипящее месиво, но… «Две тысячи! И тяжесть растёт, компенсатор инерции не справляется, значит больше двадцати «же»! Это же чёрт знает… Нет, реактору такой нагрузки не выдержать», — сообразил президент, прекрасно знавший, на что способен его бот. И словно бы для того, чтобы подтвердить справедливость его опасений, прямо перед глазами вспыхнула строка: «Реактор перегружен. До автоматического отключения осталось…» Володя зарычал от досады, подхватил взглядом курсор и зло ткнул им в услужливо загоревшуюся надпись «аварийный режим». Лучше от этого не стало, тяжесть продолжала расти, «Птичка» теряла высоту. «Полторы тысячи! Почему не заволокло небо? Может буря уже…» — с надеждой подумал президент, но то, что он увидел, когда поднял глаза к неправдоподобно чистому небу, оказалось страшнее пылевой тучи. «Птичку» неодолимо тянуло в пылевую воронку с отвесными стенами, — оскаленный рот бури, — стены сходились, и: «Ш-шах!» — гаркнула сомкнувшаяся над силиколифлексовым колпаком тьма, померк янтарь виртуальной панели, Володю швырнуло вниз. «Всё?» — мелькнула у него мысль, и тут же он понял — молнией выбило электронику «Птички». Значит, корабль падает и через какие-то мгновения…

— Кокон! — отчаянно выкрикнул он, вспомнив о последнем доступном ему средстве, но спрятавшийся под покровом пыли Марс нанёс страшный удар. Сознание покинуло президента Внешнего Сообщества, действительного члена Совета Исследователей, председателя ЦКСИ.

— Что там? — лениво осведомился диспетчер у своего помощника, услышав писк зуммера системы оповещения. Стоило отойти от пульта, ноги размять…

— Кто-то пропал с грависко-о-опа, — зевнул помощник и с видимой неохотой придвинул клавиатуру.

— «Птичка», — сообщил он через три секунды и подъехал ближе к столу.

— А на радаре? — с недовольной миной спросил диспетчер, возвращаясь к опостылевшему рабочему месту.

— Какой там радар, буря же!.. Ни черта не видно.

— Старый дурак, — буркнул диспетчер, оживляя уснувший свой монитор, — И ведь предупреждал же я его, чтоб не снижался до двух тысяч метров на своей развалюхе.

— Думаешь, накрыло его? — не проявляя признаков тревоги, поинтересовался помощник, выстукивая что-то на своей клавиатуре.

— Думаю, да. Засыпало песком старую песочницу. Лёг, небось, где-нибудь на грунт, чтобы не разбить «Птичку» свою драгоценную, сидит там сейчас.

— Надо бы аварийщикам…

— А ты кому пишешь?

— Да так. Письмо кое-кому дописываю, — смутился помощник и поспешно нажал «отправить». — Сейчас я…

— Сам напишу, — проворчал диспетчер, подумав: «Остолоп. В голове одни девки», — и стал составлять стандартный циркуляр.