Всё или ничего (СИ)

Эдмунд поборол некоторую робость и подошел к нему. Они дошли до самых дверей храма, затем повернули налево и оказались у маленькой узенькой лестницы. Здесь было пыльно и совсем темно. Альфа взял парня за руку, и они стали подниматься. Мужчине приходилось идти почти боком, проход был очень узким.

Но их старания окупились. Стоило омеге увидеть огромное помещение второго этажа, как он задержал дыхание от восхищения.

Здесь не было ничего, кроме окон от пола до потолка. Стекла были цветными, свет проникал сквозь них, оставляя слабые отблески на пыльном полу. Эдмунд подошел к одному окну. Все стекло было исписано каким-то странным бегущим шрифтом, который выполнял роль диковиной рамы для многочисленных рисунков. Они были очень разными, но между ними прослеживалась связь. История, навсегда запечатанная в стекле. Вдруг выглянуло нежданное солнце, витражи будто наполнились им до краев и излили цветной свет на пол. Рисунки мгновенно проявились на темном камне и на лице и волосах Эдмунда, который молчал не в силах сказать ни слова, по-детски распахнув голубые глаза.

Тар-тенна стоял у прохода, не шевелясь, словно опасался спугнуть то чудное видение, которое предстало перед его глазами. Эдмунд завороженно смотрел на цветное стекло, осторожно касался его пальцами, будто боясь сломать. Омега переходил от витража к витражу, восхищение и радость не угасали на его лице. Солнце шалило, и на коже парня плясали фрагменты стеклянных историй. Эдмунд сам напоминал мужчине это цветное стекло, такое хрупкое и яркое.

Видение.

- Как…? - омега повернулся к неподвижному королю, но не договорил.

Слова застряли в горле, стоило ему увидеть будто высеченное из камня лицо и горящие глаза. В прямом смысле этого слова. Они светились изнутри магическим светом, будто гипнотизировали.

Но альфа моргнул, и свет немного померк.

- Точно не знаю. Думаю, что просто с помощью цветных минералов и магии. Стекло заговоренное, оно не бьется, а вот с красками я точно не уверен. Вы испугались моих глаз? - внезапно мягко спросил Тар-тенна, бесшумно подходя к омеге. Тот замер. Янтарные глаза и вправду его почти загипнотизировали.

- Они очень необычны, Тар-тенна, - наконец вымолвил парень, справившись с собой,- Я таких никогда не встречал.

- Они так светятся, когда смотрят на то, что им нравится, - альфа немного наклонил голову вправо, в упор смотря на омегу.

- Витражи великолепны, - немного кивнул Эдмунд, хотя прекрасно понимал, что Тар-тенна имеет ввиду.

Мужчина раздвинул губы в улыбке. Затем медленно коснулся щеки омеги, проверяя его реакцию. Эдмунд не отшатнулся, сердце упало куда-то вниз.

- Я говорил о вас, - негромко сказал король. Глаза некроманта вновь начали разгораться. Омега задержал дыхание. - Но вы и так об этом знаете. Вам же бесчисленное количество раз говорили, как вы красивы. Не так ли? Так что я совсем не оригинален, как не прискорбно.

- По правде, я никогда не видел в своей внешности ничего хорошего, - тихо произнес Эдмунд, отстранившись.

Король не стал настаивать и просто упустил руку.

- Я обидел вас?

- Нет, - парень как-то погрустнел, - просто… просто то внимание, которое сопровождает меня едва ли не с двенадцати лет, иногда угнетает.

- В таком случае я не буду больше говорить о вашей красоте, раз на вас это так действует, - альфа подал Эдмунду руку. Тот помедлил мгновение, прежде чем принять ее. - Давайте поговорим о чем-то другом. Неужели у вас совсем нет вопросов ко мне?

- Есть несколько, - признался омега, - но я не знаю, насколько уместными вы сочтете их, Тар-тенна.

- Спрашивайте, прошу вас. Я не разгневаюсь.

- Мне сказали, что вам семьдесят пять лет… Но вы не выглядите как старик. Почему?

- Вы задали сложный вопрос, - чуть качнул головой Тар-тенна. Они с Эдмундом медленно шли по залу, рассматривая стекла. - Это сложно объяснить. Все зависит от того, сколько в некроманте дара и как хорошо он умеет им пользоваться.

- То есть… Чем больше талант, тем дольше жизнь?

- Не совсем так. Хотя это очень сильно связано. Есть сложный древний ритуал, с помощью которого вы можете забрать жизнь человека. Даже не так. Вы можете забрать себе его не прожитые года.

- Не прожитые года? - не понял Эдмунд.

- Представьте себе человека. Преступника. Ему провидением отведено пятьдесят лет жизни. Но его ловят. Свершается суд. Он приговорен к казни. К нему приходит сильный некромант и забирает те года, которые он не прожил. Человек стареет до своего назначенного возраста за час, а то и меньше, и просто умирает от старости.

- Но… тогда одни некроманты будут жить вечно, а те что послабее, умирать?

- Нет, - улыбнулся король, его глаза по-прежнему горели, и Эдмунд старался в них не смотреть, - мы тоже стареем. Нельзя забирать жизнь после трехсот лет и нельзя брать года больше, чем раз в пять лет.

- Это очень… - Эдмунд старался подобрать нужное слово, но оно не шло на ум.

- Странно?

- Необычно, - поправил короля омега, - Могу я задать вам еще один вопрос?

- Разумеется.

- Я видел в бальном зале два равноценных трона. Для вас и вашей сестры.

- Вас интересует, почему мы правим вдвоем?

- Да, Тар-тенна.

- Власть у нас наследуется по-особенному, не так как в других странах. Власть получают все дети правящих родителей. Мы не занимаем их место после смерти, они сами уступают нам его, когда приходит время. Самый старший ребенок, будь то мужчина или женщина, альфа или омега, становится доминирующим правителем. Как я. Остальные тоже правят, но его решение является окончательным. Зато у нас нет парламента, советников, министров. Мы сами себе советники.

- Это очень мудро. Так ваша страна никогда не подвергнется междоусобным или гражданским войнам.

- А наследники не будут втихаря травить друг друга в гонке за властью. Она всегда остается в семье, мы не делим ее между титулованными семьями страны.

- Мне нравится такая система власти, - задумчиво произнес Эдмунд, вспомнив королеву Холмстара. Королеву-братоубийцу.

- Мне тоже, - хмыкнул мужчина.

Они спустились по проходу вниз, а затем вышли из мрачного храма. Кони стояли ровно на том месте, где всадники их оставили. Мужчина подвел омегу к его лошади, а затем перехватил поперек талии и поднял над землей. Но не посадил на коня.

Альфа держал Эдмунда на весу без всяких усилий, сейчас их лица были на одном уровне. Эдмунд оперся руками о его плечи, не зная, что Тар-тенна задумал.

- Если… я предложу вам остаться здесь… - медленно произнес альфа, - со мной… в качестве моего мужа. Вы ответите отказом?

Эдмунд молчал, ошарашенный неожиданным предложением. В голове все мысли перепутались, он понимал, что надо что-то сказать. Но что?

- Я не могу ответить вам сейчас, - наконец-то сказал омега, - Мне нужно время, Тар-тенна.

- Я не буду торопить вас. Вам хватит месяца на раздумье? - спокойно спросил альфа, казалось, ничуть не удивленный ответом парня в его руках.

- Да. Спасибо, Тар-тенна.

Мужчина ничего не сказал. Он посадил Эдмунда на лошадь, вспрыгнул сам на скакуна, и они отправились в замок.

Последний день Эдмунда прошел в сборах. Они отплывали днем, а до порта еще доехать надо было. На прощальном торжественном обеде Тар-тенна не было. Все прощались с омегой, выражая надежду, что он скоро вернется. То ли это было простой вежливостью, то ли они знали о неофициальном предложении короля… Эдмунд не задумывался. Он кивал и улыбался, принимал добрые напутствия.

После обеда он и Ванесса сели в уже знакомый экипаж, который отвез их к морю. На “Летящем ветре” все гудело и спешило, слышались крики капитана, к которым омега уже совсем привык. Парень попрощался с Ванессой, прошел по помосту на корабль. Его убрали, и омега обернулся на громкое конское ржание.

На вставшем на дыбы жеребце сидел Тар-тенна. Он молчал, только поднял правую руку в знак прощания. Затем приложил ее к сердцу. Эдмунд слегка поклонился в ответ. Сверкающие глаза короля буквально жгли его взглядом.