Всё или ничего (СИ)

Сопровождающий омеги открыл перед ним двери и низко поклонился, пропуская внутрь. Эдмунд зашел в большой просторный зал, чем-то напоминающий бальный. Но здесь никого не было. Только один мужчина, обернувшийся на звук открытых дверей.

Он был не очень высоким, скорее среднего роста, но выше Эдмунда. Кожа смуглая, и не понятно, то ли из-за многократного загара, то ли от природы. Волосы имели рыжеватый оттенок, но не как у Кайла или Мирта. Более темные, будто раньше были темными, но выгорели на солнце. Глаза были едва ли не черными, зрачок почти сливался с радужкой. Одежда имела довольно свободный крой и была очень легкой на вид.

Мужчина поклонился и обратился к Эдмунду на каком-то странном рваном наречии. Омега не понял ни слова. Тогда мужчина попробовал какой-то другой язык. Результат остался тем же. Но тут альфа обратился на океанском диалекте, который Эдмунд прекрасно понимал.

- Рад приветствовать вас в Дакаре, господин Эдмунд, - мужчина говорил правильно и немного тягуче. Будто растягивая слова.

- Я рад наконец-то посетить ваш цветущий край, - слегка поклонился Эдмунд, не зная, как обратиться к альфе, - милорд, - сказал наугад парень, распрямившись.

- Я правитель этого цветущего края, как вы изволили выразиться. Мое имя Шарль Торе Эмалеон Мореус пятый.

- Простите мне мою неосведомленность, Ваше Величество, - склонил голову Эдмунд.

- Не стоит, - ответил король, протягивая руку парню. Тот незамедлительно ее принял, его кожа казалась белой как снег на фоне ладони короля, - Я слышал, что вы попали в шторм. Надеюсь, вы уже оправились от этого потрясения?

- Вполне, Ваше Величество. Я очень надеюсь, что на обратном пути удача убережет нас от ярости моря.

- Что ж.. я также на это надеюсь, - кивнул король. - Я назначил прием в вашу честь, господин Даунхерст. Он состоится завтра вечером.

- Это очень великодушно с вашей стороны, Ваше Величество.

Они вышли из зала и оказались в саду. Хотя Эдмунд не мог себе представить, как сад мог оказаться на третьем этаже. Да еще и такой огромный.

- Сегодня я хотел бы продемонстрировать висячие сады, если вы не против. Они являются одним из предметов моей гордости.

- Висячие сады? - переспросил Эдмунд.

- Именно. Сейчас вы поймете, о чем идет речь, - король осторожно отогнул ветки буйно цветущего кустарника, и Эдмунд увидел узкую каменную лестницу. - Вы позволите мне поддержать вас? Лестница уж очень узкая.

- Буду только благодарен, Ваше Величество, - кивнул омега, не совсем понимая, как альфа собирается его поддерживать.

Но тот быстро развеял сомнения парня. Смуглая рука почти по-хозяйски легла на талию и плотно прижала к себе. Другой рукой король держался за каменную стенку, выполняющую роль перил. Медленно и осторожно они спустились на несколько ступенек вниз, и только тут Эдмунд понял, что имел ввиду Шарль.

Сады действительно висели, во всяком случае создавали такое впечатление. Они были на противоположной стороне замка, спиралью поднимались вверх. Странные лианы свисали вниз, они цвели красивыми бело-розовыми, фиолетовыми, желтыми и насыщенно синими цветами. Эдмунд осторожно перегнулся через перила, король все еще крепко держал его. Внизу была отвесная стена, по которой полз какой-то вьюн, виднелся следующий ярус сада.

- Но…как? - охнул омега, чем доставил королю небывалое удовольствие. Сады и вправду были его гордостью. Стояли в списке сразу после двух супругов, жены и шести дочерей.

- Вокруг дворца построено много террас, как вы уже наверняка заметили. Некоторые из них каменные глубокие, с бортиками. Засыпаны землей, а потом были высажены растения. Этим садам уже несколько десятков лет, их посадил еще мой отец для своего первого супруга. Он был не отсюда, откуда-то с востока, и сильно тосковал по родине. Чтобы утешить его, мой отец приказал основать эти сады.

- Он проявил большой такт по отношению к своему мужу, - негромко сказал омега.

- Мы привыкли беречь то, что принадлежит нам, - также негромко сказал мужчина.

Эдмунд внимательно посмотрел на мужчину. Тот улыбнулся краешком губ, в его глазах, казалось, навечно поселилось восхищение. Где-то на дне тлело тщательно скрываемое вожделение. В купе с репутацией короля, о которой Эдмунд знал, этот взгляд внушал некоторые опасения. Да и рука на талии не внушала спокойствия, особенно если учесть то, что это было фактически их знакомство.

- Возможно, вам захочется спуститься ниже? - спросил король. - Там высажены другие растения.

- С удовольствием.

Остаток вечера мужчины ходили по разным садам, поднимались, спускались, разговаривали.

Эдмунду было неспокойно от взгляда альфы, хотя тот вел себя исключительно прилично и вежливо. Руку он убирал в то мгновение, когда омега касался ногами твердой устойчивой почвы, и обхватывал талию только на лестницах, при этом никогда не опуская ладони ниже. Говорил Шарль негромко, мягко и как будто интимно, будто они в темноте спальни. Эдмунд не знал, как реагировать на такое обращение, поэтому делал вид, что не замечает его и оставался подчеркнуто вежливым, хотя и без чопорности.

Ближе к ночи, когда солнце уже почти опустилось за едва видимую грань между небом и землей, а звезды начали поблескивать на все еще розовеющем небе, король проводил Эдмунда к его покоям. Он галантно поцеловал руку омеги, задержав губы на коже чуть дольше, чем было положено. Затем вежливо попрощался и удалился, оставив парня в одиночестве.

Эдмунд ворочался полночи, пытаясь понять, что он чувствует по отношению к этому альфе. Тот, видимо, не привык скрывать своего расположения, хотя и делал все очень аккуратно и пристойно. Ни одно его движение не было на грани приличий. Но все они были очень неторопливыми, будто тягучими, говорил он тоже, растягивая слова. Временами у Эдмунда создавалось впечатление, что он дикий зверек, которого пытаются приручить.

Парень не мог понять, нравится это ему или нет.

*

Эдмунд проснулся довольно поздно. Как сказал король, он до бала будет предоставлен сам себе. По их традициям гостю надо дать время осмотреться, освоиться и привыкнуть к новому месту, Шарль и так нарушил обычаи, устроив прогулку почти сразу после приезда гостя. Гулять можно было везде, где только захочется, трогать тоже можно все, что понравится глазу. Когда парень позавтракал, к нему пришел учтивый переводчик, который ходил за кузеном Ника до самого вечера. Он терпеливо отвечал на вопросы, переводил каждое слово, хотя было видно, что ему это дается не так просто, как переводчику Капитолины.

Эдмунд немного порисовал, несмотря на некоторое сопротивление переводчика, он зарисовал и его. Парню понравилось его кругловатое смуглое довольное лицо. На бумаге оно вышло еще краше, и мужчина попросил разрешения показать рисунок мужу. Эдмунд с легкостью согласился.

Вечером омега облачился в элегантный золотого цвета костюм. Он был одним из тех, которые выбирал для омеги Эйдан. Одежда сидела очень хорошо, хотя и была несколько свободной. Уже перед самым выходом кузен Ника в последний раз случайно бросил взгляд на зеркало и охнул.

На спине, там где ткань казалась особенно легкой, кожа была прикрыта материей, сильно напоминающей вуаль. Лопатки бесстыдно просвечивали сквозь вырез. Но переодеваться было уже поздно, как и пытаться переложить волосы. На пороге ждал слуга, готовый проводить гостя в бальный зал.

Среди других гостей Эдмунд чувствовал себя неуютно. Все омеги и женщины носили более закрытую одежду, здесь в моде были длинные рукава почти до самых колен, с прорезями для ладоней, минимальные декольте и вырезы. Со своей почти голой спиной омега чувствовал себя практически как проститутка в храме. Одним словом ужасно неловко и глупо.

Облегчения не доставил и резко потеплевший взгляд короля, стоило ему взглянуть на гостя. В глазах мелькнуло удивление, когда он увидел костюм сзади.

Первый танец Шарль открыл с своей женой, затем отдал по танцу своим мужьям. После чего пригласил Эдмунда опробовать идеально гладкий белый пол.