Всё или ничего (СИ)

Омегу тут же сильно покраснел, сообразив, что его поймали на беззастенчивом вранье.

- Вы действительно не боитесь воды, - добродушно усмехнулся король, подплыв к омеге вплотную. - Так не я ли вас пугал?

- Нет-нет, что вы, Ваше Величество, - начал разубеждать мужчину омега, понимая, что тот не поверит ни единому слову, - у меня не было подходящего костюма. Но я побоялся вам об этом сказать.

Альфа рассмеялся.

- Мой первый муж тоже предъявил мне этот аргумент как окончательный, - альфа блеснул глазами, - но его это не спасло.

В следующую секунду, прежде Эдмунд успел сообразить, что Шарль собирается делать, тот прижался губами к его губам. Рука обвила талию. Омега стоял, не шевелясь, альфа не делал попытки углубить поцелуй. Мокрые от воды губы терпеливо ждали реакции.

Внезапно Эдмунд оттолкнулся от плеч мужчины и ушел под воду, так как тот его совсем не удерживал. Омега проплыл до самого дна, проскользил по нему всем телом и быстро-быстро доплыл до края бассейна. Только после этого вынырнул.

Король стоял на том месте, на котором Эдмунд его оставил. Парень в упор смотрел на альфу и молчал.

- Простите меня, - подал голос Шарль. - Обычно я бываю не столь дерзок. Я не хотел вас пугать. Простите.

- Вы не напугали меня, - спокойно сказал Эдмунд. - Но я прошу вас так больше не делать.

- Разумеется. Простите. Минутная слабость.

Омега помолчал. Затем нырнул и подплыл к альфе. Тот подчеркнуто не касался парня, только виновато улыбнулся. Да вот только Эдмунд чувствовал, что король не считает себя виноватым никаким образом.

Остаток времени они только плавали. Даже поиграли немного, Шарль пытался поймать Эдмунда в воде, но тот был до того вертким, что это казалось совершенно невозможным. Подспорьем парню было и то, что дыхание он мог задерживать на две или даже три минуты, а альфа от силы на две. Так что силы были неравны, и мужчина признал безоговорочную капитуляцию.

Вылезая из бассейна, они оба едва дышали. У Эдмунда немного звенело в ушах из-за частых ныряний, а все мышцы побаливали. Альфу он тоже вымотал. Тот прыгал на одной ноге, пытаясь вылить воду из уха. В этот момент он был весьма забавным, и Эдмунд тихонько хихикнул.

До покоев они едва волочили ноги. Или Эдмунд волочил, а король под него подстроился. Но омегу это волновало уже очень слабо. Они раскланялись у дверей, и парень, едва сняв мокрый костюм и кое-как напялив какие-то брюки, рухнул на кровать.

*

На четвертый день, который должен был стать последним днем развлечений, поскольку Эдмунд завтра должен был уплыть, его повели в сады и виноградники. Король услужливо отвечал на любой вопрос, когда они дошли до виноградников, он сорвал одну сочную фиолетовую гроздь и протянул ее Эдмунду. Омега принял виноград, начав отщипывать крупные ягоды. Они были на вкус похожи на вино, в них было очень много сока, а мякоть просто таяла во рту. Косточек почти не было, и Эдмунд просто наслаждался нежданным угощением.

К середине дня, когда жар стал нестерпимым, они вернулись во дворец и отправились в купальни. У Эдмунда не осталось аргументов, чтобы отказаться, да ему не особенно хотелось. В конце концов, если что, он быстро выплывет и уйдет. Это, конечно, будет оскорблением, неуважением и чем-то еще. Но король сам будет виноват.

Но Его Величество вел себя прилично. Они плавали, почти не разговаривая. Вечером Эдмунд отправился разыскивать слуг, чтобы отдать распоряжения перед завтрашним отплытием. Путь предстоял снова неблизкий. И снова пролегал через шторм скорее всего. Когда все было сказано и сделано, омега вернулся в свои покои. Он собрал вещи, которые уж точно завтра не понадобятся, приготовил одежду. Затем вышел на террасу.

Солнце неумолимо клонилось за горизонт, южное небо на самом верху уже стало черным, а там, где солнце все еще робко касалось его своими лучами было розовым и фиолетовым, очень ярким. Не долго думая, Эдмунд вытащил минеральные краски и стал рисовать южное прекрасное небо широкими мазками. Вдруг кто-кто громко постучал в дверь, видимо, стучал уже не в первый раз. Омега с сожалением глянул на незаконченный рисунок, и пошел открывать дверь. Каково же было его удивление, когда за ней обнаружился король.

- Ваше Величество? - брови омеги против воли взлетели вверх.

- Господин Даунхерст? - в той же манере спросил альфа. - Я могу войти?

- Да… конечно, - пробормотал омега, гадая, что понадобилось королю в его комнате вечером. Одна догадка у него была и, она ему не нравилась совершенно.

- Вы собирались лечь спать? - мягко спросил мужчина, поворачиваясь к парню лицом, - Я помешал вам? Простите.

- Не извиняйтесь, Ваше Величество, - Эдмунд чуть склонил голову, смотря королю прямо в глаза, - Я не собирался еще отправиться в мир снов. Я… рисую.

- Рисуете?

- Да, Ваше Величество.

- Я могу посмотреть, как вы это делаете? - альфа явно не понял намека или сделал вид, что не понял.

- Обычно меня несколько нервирует присутствие других людей, когда я рисую, - виновато улыбнулся Эдмунд.

- Обещаю, что вы меня даже не заметите. Вы простите мне мое любопытство, но я никогда не встречал омегу, наделенного такими талантами, какими наделены вы.

- Вы преувеличиваете мои возможности, Ваше Величество. Но раз вам так хочется увидеть сам процесс…

- Очень, - альфа блеснул глазами.

- Тогда прошу на балкон.

Они вышли на террасу, мужчина взял стул и сел чуть поодаль, явно стараясь не мешать. Эдмунд улыбнулся ему и попытался вновь сосредоточиться. Вначале ему это почти удавалось, но взгляд короля, который Эдмунд чувствовал кожей, нервировал и не давал спокойно думать и рисовать. Мазки становились резкими, неаккуратными. Омега пару раз мазнул себя черной краской по руке, потом принялся задумчиво посасывать древко кисточки, опомнившись только тогда, когда почувствовал на зубах щепки дерева. Парень глянул на подсыхающий рисунок, тот показался ему до того уродливым, что он скомкал его, не боясь запачкать ладоней.

- Ваше Величество, - Эдмунд встал со стула, - зачем вы пришли? Ведь не мои рисунки явились вашей целью.

- Вы весьма проницательны, господин Даунхерст, - мужчина сидел, явно чувствуя себя хозяином положения, - Я хотел попрощаться с вами и обсудить одно дело.

- Какое дело? - напрягся Эдмунд.

- С вашей проницательностью вы наверняка уже заметили, что я питаю к вам больше теплоты, чем к другим своим гостям. Не скрою, я бы очень хотел, чтобы вы остались здесь, - он замолчал, проверяя реакцию омеги, но тот тоже молчал, и мужчина продолжил. - Видите ли, жрецы в моем храме предсказали мне, что у меня не будет сына, пока я не вступлю в брак с чужеземцем. Но вчера я спросил у них, вы ли это, - Эдмунд задержал дыхание, - и они сказали, что нет. Но я им не верю, - глаза омеги широко открылись. Дело принимало очень неприятный оборот. Этот мужчина не привык слышать ответ “нет”. Конечно, в сумке у Эдмунда лежал кинжал, но он почти не умел им пользоваться, знал только один удар, которому его научил Мирт. - Я думаю, что они сговорились с женой моего почившего брата, у которой есть сын. Если у меня не будет наследников, то решением совета править станет он. Я не могу этого допустить. Поэтому вопреки мнению богов, я делаю вам предложение, господин Даунхерст.

Эдмунд прикрыл глаза, воздух будто застрял в легких, отказываясь вырываться наружу.

- Я должен подумать, - твердо ответил парень. - Я не могу принять такое важное решение столь быстро.

- Я от вас этого не требую. Вам хватит времени до завтра? - альфа встал, и Эдмунд против воли отступил на полшага. Это не укрылось от глаз короля. - Не нужно бояться меня, господин Даунхерст. Я никогда бы не причинил вам вреда.

- Я никогда в этом не сомневался, Ваше Величество, - Эдмунд склонил голову.

- Я рад это слышать, - альфа немного помолчал, - Доброй ночи, господин Даунхерст.

- Доброй ночи, Ваше Величество.

Эдмунд проводил мужчину до дверей, и только когда они закрылись, вздохнул спокойно. Сердце колотилось как бешеное. Казалось, будто даже рубашка шевелится от этого стука. Но отдохнуть омеге не дали, буквально через несколько минут он подпрыгнул от тихого стука.