Шесть с половиной ударов в минуту (СИ)

Он всё ещё думал, что перед ним Сайтроми, и меня это устраивало. Однако я и сама перестала узнавать себя в последние дни: чёрные волосы постоянно прятала под платком, лицо выглядело осунувшимся, единственный глаз заплыл от недосыпа. Будто повзрослела лет на пять за прошедший год.

- Чтобы привлекать больше внимания? – проговорила я, исподлобья наблюдая за собеседником.

- Кхм… нет.

Вот кто действительно станет привлекать внимание ко мне, так это двухметровый бугай с красноватой кожей. Но я сомневалась, что он задержится дольше одного вечера.

- Лучше принеси ещё камней, - распорядилась я, желая хоть что-то выиграть от незапланированной встречи.

Нагнетатель подчинился, и вскоре площадь костра увеличилась. Стало теплее. Я не прогоняла Спустившегося, и он молча грелся возле пламени. Потом желание высказаться взяло вверх над неловкостью, и мужчина раскрыл рот.

- Благодарю Вас за то, что делите со мной катесто’рано(1).

- Что ты вообще тут делаешь?

- Ищу муудор.

Мне не было известно значение этого слова, но Сайтроми наверняка должен, а потому я ничего не ответила. Хотя, возможно, мужчина назвал чьё-то имя, и тогда моё молчание можно воспринять как отсутствия интереса к подробностям, что меня также устраивало. Существовала вероятность, что таинственное «муудор» являлось чем-то важным и особенным, но спрашивать напрямую о переводе на человеческий язык было нельзя.

- И как успехи? – как будто лениво спросила я, смотря мимо собеседника.

- Вас это, действительно, интересует? Ну, так… кхм. Получше, чем поиск пропавшей берцовой кости святого.

Я мысленно махнула рукой: сомнительно, чтобы занятия моего нового знакомого были чем-то значимым.

- Но вот что странно, - продолжил Спустившийся. – Я искал муудор для монахинь, которые искали… кхм, способ пропустить Вас в эту часть мира. А Вы уже тут. Вот же им теперь мороки меньше.

- Что за монахини?

Я ожидала услышать намёк на Лельпио, или же что этот чудак вообще забудет название. Но он неожиданно чётко проговорил: Веллонри.

- Ты уверен? – как можно сдержаннее спросила я.

Трудно было поверить, что спустя столько времени координаты нужных людей просто сами прыгнут мне в руки. И в то же время… не станет же верный подданный Короля врать ему прямо в глаза? Да и едва ли мой отец – тот, кого легко одурачить.

Веллонри. Ещё один город, в который я никогда не забредала. Настала пора это исправить.

Перемена действия была окутана фиолетовой дымкой, что символизировало умеренность и духовность. Идеальная характеристика места, в которое я направлялась. Монахини, будь они на стороне Церкви или Спустившихся, являли собой жертвенный материал, добровольно отдавший себя на использование высших сил. Смирение и покорность читались в их физических и ментальных чертах. Меланхолия, начавшая медленно погашать мой неистовый порыв исканий, идеально впишется в их атмосферу.

Вот только кто же мог подумать, что на пути невозможной девчонки встанут невозможные обстоятельства? Подобно нежданному снегу в середине жаркого месяца, грянула война. Но не со Спустившимся. Война людей с людьми.

Подобного не случалось более тысячи лет, как поговаривали в народе. Мелкие стычки между королевствами и их населением вспыхивали время от времени, как проснувшиеся в ночи светлячки, но их тут же заглатывал хищник по имени Церковь. Lux Veritatis следил за тем, чтобы люди не смели направлять друг на друга заострённые концы оружия, пока демоны внизу плетут заговоры и придумывают способы раздавить человечество. Ведь стоит разругаться между собой, как страшный враг воспользуется этим и нанесёт свой сокрушительный удар по ослабленным внутренними распрями народам. Конечно, осознание этого не удерживало людей от конфликтов: человеческая природа брала своё. Но гнев Церкви следовал незамедлительно, и головы зазнавшихся королей или наместников летели долой. И не успевшая развязаться война между людьми затухала, задушенная в зародыше.

Но не в этот раз. Что-то пошло не так, потому что Lux Veritatis не успел вовремя отреагировать. И позже, когда всем стало понятно, что наместники двух крупных регионов королевства Хатостро рассорились не понарошку и уже не смогут договориться, кары не последовало. Возможно, правитель Хатостро каким-то образом убедил Lux Veritatis, что разборки внутри королевства – личное дело самого королевства, в которое никто не имеет права вмешиваться. Но маловероятно, что церковников когда-то волновали такие отговорки. Скорее всего, шестерёнка заржавела и не сумела провернуться, из-за чего всегда работавший цельный механизм встал.

Переезжать со станции на станцию стало проблематично. Чем ближе я подбиралась к Веллонри, тем больше воинственных, агрессивно настроенных людей мне встречалось. Жители ограбленных и разрушенных городов спасались бегством и переполняли все тракты. Шпионы наместников шныряли по селениям, допрашивая прохожих и приглашая подозреваемых на приватные беседы. Неясно было, что послужило причиной конфликта, что двигало поддерживавших войну людей и почему … Всё произошло слишком быстро, и окружавший мир затопило смесью сумбура и хаоса. Эта незапланированная война являла собой внезапно выскочившую на сцену куклу, чьё появление не прописано в сценарии, отчего не только зрители в зале удивлены и напуганы, но и ответственные за представление пребывали в смешанных чувствах: они не могли более контролировать то, что творилось во время спектакля.

Так, я застряла по пути к монастырю. Мне было страшно, что кто-нибудь обязательно узнает во мне беглянку, схватит под руки и поведёт к Катрии или, ещё хуже, сразу в Lux Veritatis. Поэтому я старалась вести себя менее приметно, избегала попадаться на глаза доносчикам, пропагандировавшим активные действия хулиганам, священнослужителям… вообще людям. Отсиживалась на одном месте по несколько недель, изучая обстановку и выбирая наименее опасный маршрут. Обходила разворованные и сожжённые деревни. Мои осторожные, выверенные передвижения замедлили меня, и вместо положенных пяти месяцев я добиралась до Веллонри почти десять. Два года на выслеживание улетевшей в небо Птицы… и до сих пор она так и не попалась в сети. Данный факт заставлял задуматься: а были ли в этом мире мятежные души, выступившие против законов человечества? Или Rara Avis придумала сама Церковь, чтобы… не знаю, увеличить влияние, посеять страхи среди неверующего населения, которое меньше пугалось демонов, сваливать ошибки собратьев на призрачных врагов?

Но потом я вспоминала, что Спустившиеся тоже говорили о Rara Avis, и успокаивалась.

И дня не проходило без ощущения уныния и безысходности, которые опустились на страдающие земли, словно свинцовые осадки. Вязкие, сизые, гнетущие, они запорошили души жителей воюющих регионов, превратив их из обычных людей в перепуганных, метавшихся в поисках лучшей доли страдальцев. Непонятная, непредвиденная война. Впервые за последние годы мне захотелось увидеть, как Lux Veritatis железной рукой наводит порядок.

- Выходи за меня замуж! – в отчаянье закричал какой-то парень, перегораживая мне путь.

- Что?

- Ну… ты же… наверняка твоих родителей убили, и тебе некуда идти, - нервно сплетая пальцы, выпалил незнакомый юноша. – И всё, что тебе остаётся, это отправиться в развлекательный дом и ублажать богачей. А так мы… будем держаться вместе. Мы по-быстрому родим ребёнка, да? И если у меня будет семья, меня не заберут воевать. Мы оба окажемся в выигрыше.

Я велела ему идти своей дорогой. Парень являлся ещё одним примером обезумевшего от крови и смертей народа, который не понимал, что делать дальше.

Я пережидала ночь в неуютных комнатушках в дешёвых тавернах, и со временем спина начала ныть из-за жёстких и бугристых матрацев. Проблемы с добычей еды также плохо сказывались на здоровье и физических силах. Я мало спала, скудно питалась, проводила дни и ночи напролёт в трясущихся кибитках или повозках, часто уставала и отрубалась прямо в дороге. Пару раз меня грабили, но пожитки настолько ничтожные, что никогда не жалела об утрате. Два раза у меня поднималась температура, и приходилось отлёживаться в постели, спешно заливая недуг лекарствами. С таким распорядком я совсем забросила тренировки с белым огнём, да и небезопасны они там, где всюду шныряют зеваки и нюхачи.