Зверь Лютый. Книга 19. Расстрижонка (СИ)

Гордость, высокомерие, наглость и храбрость - слетели с неё. Но сменились не страхом, а крайним удивлением. Она напряжённо, несколько растеряно, вглядывалась. Не могла понять меня. Э-эх, Софья, мне и самому себя в этой части понять непросто.

-- Почему? Зачем тебе так... так сложно? Ежели хочешь отомстить - вон ножи твои. Хочешь... как ты говорил - кости дробить - вон топор, вон колода! Чего ты тянешь?! Утопить - река! Удушить - верёвка! Снасиловать, бить, топтать, рвать... вот я, перед тобой! Чего ты хочешь?!!!

Снова истерика. Почти искренняя. Искренняя - потому что она не понимает. И от этого паникует. Бедняжка, как я тебе сочувствую! Непонятки - это так страшно! Я так здесь годами живу. Первое-то время - и вовсе постоянно. Каждую минутку было. По самые ноздри.

"Почти"... видно по моторике. Она очень органически играет "язык тела", но не доводит амплитуду, экспрессию движений до естественного, природного размаха.

-- Тебя опять умыть или сама остынешь? Почему...? Ты предала отца. Уже одно это достойно смерти. Ты предала свою младшую сестру. Ты не пыталась найти её, не хотела знать о её судьбе, о её ребёнке. Ты предала своего мужа. Венчанного, законного, любимого. Ты предавала его много раз и долгое время. Ты не только изменяла ему с многими разными мужчинами...

-- Нет! Ложь!

Что её так взволновало? "Многими, разными"? "Горячая тема"?

Факеншит! Куда я попал?! Она врёт. Она орёт в панике. От того, что я зацепил нечто... Господи! Во что ж это я вляпался?! При её образе жизни и круге общения среди этих "многих" могут быть такие персонажи, что последствия... Одна хитро... хитро-мудрая стерва - и всё ядро Великой Руси в... в одном из двух мест. Выберите по вкусу.

-- Не ори. А то искупаю так... Только "господи помилуй" и сможешь. Ты делала это со своими родными братьями. Предав, тем самым, и закон божий, и закон кровного родства. Ты предала своего государя и виновна в государственной измене. Ты предала своих детей. Ибо прокляты будут дети греха, и жизнь их будет полна бедами. Они не виноваты! Ни в чём! Они просто родились! Но ты сделала это так, там, тогда, что само их существование - грех, мука, бедствие, проклятие.

-- Нет! Про это никто не знает!

-- Дура! Хитрая, расчётливая... идиотка. Знаешь ты, знают твои братья. Знали. Знает Андрей и Феодор. Знаю я. И господь бог у нас... тоже - всеведущ. Если ещё не забыла с игрищами своими.

-- Господь простит! Я молится буду!

-- Нет. Ты свершила многократную, злонамеренную, заранее задуманную измену. Каждый раз когда ты раздвигала ноги перед своими любовниками - ты предавала. Обрекала на муки и позор своих, ещё не только не родившихся - не зачатых детей. Потом ты годами обманывала их. Маленьких, слабеньких. Ничего в мире не понимающих. Доверчивых ко всякому взрослому. Ты внушала им образ жизни, на который они не имеют прав в этом мире, образ мыслей, который основывается на лжи, на твоей лжи. Их души, их сущности - основаны на твоём обмане. Что станет с ними, когда обман вскроется? "И дети развратников будут прокляты". Ты обрушила на их головы проклятие господа!

Она дёргалась, открывала рот, пыталась возразить... И - передумывала.

-- Напоследок. Ты предала игуменью, мать Манефу.

-- Она сама виновата! Она невзлюбила меня!

-- Цыц! Нелюбовь - не основание для убийства. А ты сдала её епископу. Бешеному Феде. Который людей режет - как сено косит. Ещё ты обрекла на смерть свою служанку, Сторожею. Слугу князя Андрея - Хрипуна. Ты предала в руки убийц ту монашку, убогую, которая вывела нас к озеру. Её убили прямо там, на берегу и бросили в Неро.

-- Ой ли?! На всё воля божья, так ей рок судил.

-- Ой ли? Покупаешься до утра в реченьке - послезавтра и тебе на могилку землицы горсть брошу. По воле господа нашего. Всемогущего, Всевидящего, Всемилостивейшего. Так тебе рок судил.

"Или - бог, или - свобода". Или человек верит в бога, рок, фатум, судьбу, карму... И не несёт ответственности за свои действия. Как плевок, болтающийся на речной глади. И не возлагает ответственность за содеянное на других. "Не ведают они, что творят". Или - поступает по своей воле, следует своей свободе, "за базар отвечаю". "Отвечать" - тяжело. Поэтому атеизм и не является "товаром массового спроса". Но без него невозможно ожидать ответственности и от других. Без него все становятся просто марионетками на ниточках "Верховного Карабаса". "Смирение, моление, терпение".

-- Ты предавала всё, до чего могла дотянуться. Ты была боярышней Улитой Степановной. И - предала отца. Ты стала княгиней Суздальской. И - предала князя. Ты стала инокиней Софьей. И - предала свою игуменью, ты сбежала из монастыря, ты нарушила устав, обеты и клятвы, ты развратничала и насильничала. Вспомни, как подпрыгивала на мне, на связанном узнике, ублажая свою похоть. Кто ты теперь? Не боярышня, не княгиня, не жена, не монашка. "Глаголеть бо в мирскых притчах: не скот въ скотех коза; ни рыба въ рыбах рак, не жена в женах, иже от своего мужа блядеть". Ты теперь... расстрижонка.

"Расстрижонка"... странное слово. Слияние двух действий: "рас-жениться" и "рас-стричься". Двойное "UnDo". Среди почти миллиона взрослых женщин "Святой Руси" - почти все "по-женились". Есть несколько сотен, которые "по-стриглись". Есть тысячи, которые "рас-женились" и десяток-другой, которые "рас-стриглись". Но найти другую такую, которая сделала оба действия... Уникальная женщина.

Слово - изначально было оскорблением. Потом стало милой дразнилкой, нашим, только для двоих, тайным словом. Через годы, описывая в письмах ко мне свои похождения, хвастаясь или прося совета, она часто подписывалась так.

***

Я завёлся. Я разозлился чрезвычайно. Не на неё. Она-то... По жизни с разными людьми приходилась сталкиваться. Такими, что убийцы-рецидивисты... не самые скверные экземпляры.

Я разозлился на себя. На свою... двойственность.

Дело в том, что в рамках известных мне этических систем я могу найти для каждого из перечисленных преступлений - "смягчающие обстоятельства". Или вообще - аргументы, переводящие события из категории "преступление тяжкое" в - "неловкая шутка", "милая ошибочка", "вынужденное действие" или, даже, "правильно, прогрессивно, достойно поощрения".

Я могу представить ход таких рассуждений, я знаю сообщества, места, эпохи, где именно так это было бы воспринято. Но я-то здесь! В "Святой Руси". С её здешней идиотско-изуверски-сословно-православно-средневеко-родовой... этикой.

Мне посчастливилось, выпало, приходиться... - да как угодно! - жить среди этих... предков. Я - не напрашивался, меня так... Иггдрасилькнуло. Чтобы жить - надо их понимать. Их мотивы, их цели. Их возможности и границы. Не вообще - конкретно. Не - "да/нет", а - в "ваттах и метрах". Или, хотя бы, понимать сравнительную силу разных императивов. Не вообще в обществе - в данном конкретном индивидууме.

Эх, силомер бы мне! Измерометр мотиваций выделенной личности в спектре ценностей. И - ожидаемую динамику изменения этой... эпюры сил во времени и в пространстве событий.

Интересно: табулятор - чтобы "табу" мерить?

Вот эта женщина. Её... секс-эпопея. Она, в этом каскаде историй - бедненькая овечка? "Беленькая и пушистенькая"? Которую "злые волки" зверски пугали и насиловали? А она пребывала в молениях, стенаниях и слез проливаниях? - Тогда один стиль общения. Или она сама - волчица? "Что лва злей в четвероногих". Тогда - совсем другая игра, другие слова и действия. Или она - нимфетка предпенсионная? "Лолита со стажем и карьерным опытом"? - Тогда третий вариант.