Тайная библиотека. Рыцарь Дальней стороны (СИ)

Квалдур прищурился.

— И всё-таки вы чего-то опасаетесь.

— Меня настораживает то обстоятельство, что рождение Витольда всегда было большой тайной. Король Магнус пресекал всякие измышления по этому поводу. А ну, как он — избранный? Надежда Пятиречья? Плод доблести и мудрости — как говорится в пророчестве.

Последние слова Эслим проговорил смеясь, хотя смех этот был натянутым. Так же натянуто усмехнулся и барон Квалдур.

— Вы прожили с ним столько лет, сидели на одной ученической скамье и до сих пор не распознали?

— Я только предполагаю, и, конечно же, моё предположение ложно. Собственно, я не понимаю, что мы тут делаем? Выставив заслон из морнов, мы могли бы убраться подальше.

— Это, конечно, верно. Но если ваш бывший однокашник и впрямь чему-нибудь научился у короля Магнуса, то морны ему не помеха, а иметь у себя за спиной колдуна мне бы не хотелось. А уж если ваше предположение не ложно и этот парень — то самое, о чем вы говорили, то тем более его нельзя и близко подпускать к Зачарованному лесу.

Оба помолчали.

— Но ничего, — довольно проговорил Квалдур. — У меня для ваших дружков есть сюрприз.

— Какой сюрприз?

— Сюрприз есть сюрприз, — уклончиво ответил Квалдур. — Освальд! — крикнул он оруженосцу.

Рыжий Освальд тут же приблизился к хозяину.

— Поезжай, посмотри. Рог при тебе?

— Да, ваша честь.

Освальд умчался к опушке. Про принцессу Аделину, похоже, забыли.

— Вы очень дерзкий человек, Эслим, — сказал барон.

— Почему? — искренне удивился бывший ученик короля. — На мой взгляд, я достаточно учтив с вами, дорогой барон.

— Разве не вам принадлежат слова: «мне надо видеть короля Эрсепа»?

— Так что ж?

— А то, что за такие слова можно поплатиться головой. Вы не в кандалах только потому, что мы не в Даркулоне.

— Но хоть убейте, не пойму, в чём моя дерзость?

— Если вы полагаете, что король Эрсеп Великий только и думает о том, кому он мог бы понадобиться, то вы заблуждаетесь. Пред очами великого владыки Даркулона можно предстать только в том случае, если этого хочет он. Подраспустились вы в своём Пятиречье.

— Ну, здесь нет злого умысла, а только незнание обычаев. На фоне того, как отзываются о вашем повелителе в Благословенном Крае, мои слова были предельно вежливы.

Барон Квалдур устремил на Эслима испепеляющий взгляд. Очень уж ему не нравился этот тип. «Воин из него никудышный, — думал чёрный рыцарь. — Пытается взять наглостью и примитивным колдовством. Но ничего, владыка с ним разберётся». А Эслим смотрел на Квалдур и удивлялся тому, что на фоне этого вояки давно осточертевшее Пятиречье со всеми его недоумками и простаками казалось радостно цветущим садом, и почему-то ужасно не хотелось, чтобы по дорогам Благословенного Края разъезжал вот такой самодовольный боров.

К ним подскакал Освальд.

— Они подъехали! Начинается.

— Ты знаешь, что делать. Давай на исходную!

Оруженосец умчался обратно. Квалдур обернулся.

— А где принцесса?

Лес в пределах видимости был пуст.

— Гром и молния! — взревел чёрный рыцарь. — Где принцесса Аделина?!!

Он метнул взгляд на Эслима, но тот был изумлён не меньше рыцаря.

Со стороны опушки послышались крики и звон стали.

***

Отшельник похлопал коня по шее.

— Не бойся, братец, мы теперь в безопасности.

Потом он перевёл взгляд на принцессу, она безучастно сидела в седле, как кукла.

— Слезай, дочка, слезай, и не бойся, ничего не бойся.

Он крепко взял принцессу за руку. Девушка вдруг ослабла, тело её обмякло, и она стала валиться на отшельника. Он принял её в объятья, отнёс на два шага и усадил на зелёный мох, привалив спиной к стволу сосны.

— Пробудись, детка, пробудись, — проговорил отшельник и положил руки на глаза девушки. Она встрепенулась, часто задышала. Ольд убрал руку. Аделина широко раскрыла глаза и тотчас же сощурила их от света. Потом быстро заморгала.

— Вы кто? — спросила дочь короля Магнуса, чувствуя, как непослушен её язык.

— На-ка, выпей из моей фляги, — вместо ответа отшельник протянул принцессе деревянную фляжку. — Это отвар? из лесных ягод и трав. Помогает проснуться.

— Я что, спала? — всё ещё деревянным голосом спросила принцесса. — А где Эльза? Где Филипп?

— Пей, упрямая дочь Норриндола.

Принцесса взяла флягу, и руки её задрожали.

— Слабость, — смущённо улыбаясь, сказала она.

— Пей, — почему-то вздохнул отшельник.

Принцесса совсем не боялась этого старика. Она мало что помнила, точнее, ни о чём не думала. Просто смотрела вокруг и прислушивалась к себе.

Отшельник помог её напиться. Взвар был вкусный, пряный, свежий. Сначала прошла неприятная, с мерзким привкусом сухость во рту, потом перестали дрожать руки, а через несколько минут принцесса смогла встать на ноги.

— Ну вот и хорошо, — улыбнулся отшельник. — Сейчас сама пойдёшь, а то времени рассиживаться у нас, девица, нет.

Принцесса с трудом прошла несколько шагов. Непослушные ноги её почему-то рассмешили.

— Я ничего не помню, — вдруг сказала она серьёзно.

— Ничего, это скоро пройдёт, — пояснил Ольд.

— Но где мы, и что…

— Долго рассказывать некогда, да и не к чему, говорю же, пройдёт. А коротко, дело обстоит так. Я отшельник Ольд, должно быть, слышала? Филипп с Эльзой, скорее всего, на Заречном хуторе. Мы в Сельвероне, барон Квалдур остался с носом, а твой суженый сейчас борется с морнами — сумрачными войнами Эрсепа Проклятого. И ему нужна наша помощь.

Адель посмотрела на отшельника взглядом, свидетельствующим, что она начала возвращаться к реальности.

— В Сельвероне?! Но как?

Она быстро огляделась, но у неё тотчас закружилась голова.

— Так что, меня украли? А-а, наверное, усыпили?

— Околдовали немного. Но это мы вылечили.

— Корфул! он здесь?

Отшельник одобрительно кивнул. Наконец-то девушка стала думать о главном.

— Совсем рядом, — подтвердил Ольд. — И ждет нашей помощи. Вот у меня и подарочек для тебя есть.

И отшельник достал из-за ствола дерева арбалет и полный колчан стрел. Глаза девушки вспыхнули.

— Ну, пойдём потихоньку. Я возьму твоего коня.

— Пешком?

— У меня тут тоже недалеко лошадка припрятана.

— А как это вы?..

— Потом, всё потом, детка.

Глава тридцать вторая

Последняя битва

Принц первым увидел сумрачных всадников. Четыре чёрные точки замерли на самой опушке, готовые вступить в схватку, в которой уже не было места для их смерти. Они уже умерли однажды, и теперь чужая владела их мёртвыми телами. Преследователи приближались, и сердца их наполнялись тревогой. Шагов за двести принц остановился. Страшнее всего было юному Энтуру. Возможно, он уже сто раз пожалел, что не вернулся домой, но виду не показывал.

— Интересно, как с этой нечистью драться-то? — спросил он нарочито развязно.

— Мечом, — мрачно ответил принц Корфул.

Он, разумеется, не боялся, просто ему было досадно от очередного препятствия.

— Если это нежить, — на удивление спокойно проговорил Витольд, — то у них нет ни своей воли, ни своей жизни. У них вообще ничего нет: ни ненависти, ни раздражения, ни обиды, или досады. Они ничего не боятся, но они ничего и не ценят. Им ничто не интересно. Думаю, им безразлично, справятся они с нами или нет. Их единственное оружие — наш страх, а если мы не будем бояться, они бессильны. Нам надо бороться со своим страхом. А чем можно победить страх, а, юноша?

Энтур пожал плечами, но тут же выпалил:

— Храбростью!

Принц нашёл ответ достойным, а Витольд расхохотался. Этот смех в такой ситуации был совершенно неуместен, но хранитель смеялся так искренне, что его спутники невольно улыбнулись.

— Смехом! Победить страх можно только смехом, только чувством юмора. Поэтому драться с ними нужно весело, побольше выдумки, побольше шутки. Они этого не понимают. Гей-я! — выкрикнул хранитель и помчался вперёд.