Кастор Прайд. Хохот шута (СИ)

   Это действительно была женщина. Наверное. Должна была быть. И дело отнюдь не в том, что она была некрасива. Скорее в том, что такой красоты мне было не нужно и после третьей бутылки крепленого тирнейского. А крепленое тирнейское славно тем, что помогает даже в самых запущенных случаях.

   Узкое, бледное до прозрачности лицо, короткие белые волосы, маленький, хищно оскаленный рот, в неподвижных совиных глазах ярится голод. Страшное лицо. Не некрасивое, именно страшное. Необычайно длинные, тонкие пальцы алчно сжимают предплечье цверга, притягивают к себе. С узких, бесцветных губ рвется глубокий певучий стон.

   Дамми неторопливо задирает рукав и на его обнаженном запястье смыкаются темные клыки. Багровая кровь наполняет, расплывающийся в кошмарной ухмылке рот. Несколько секунд алый цверг не двигается, а потом с силой рвет руку назад. Я вижу, как на клыках остается несколько ошметков красного мяса.

   Даминион хладнокровно смотрит на свою рану, перевязывает её какой-то грязной тряпкой и переводит вопросительный взгляд на жадно облизывающуюся незнакомку. Незнакомку для меня, но Дамми то явно знал кто этот ночной кошмар. Алый цверг сделал пару шагов назад, и я с силой хлопнул его по плечу.

   - Это что за баба?! - признаться, я был на грани обморока от увиденного.

   - Она моей крови, Черный, - Дамми стеганул злым, угрюмым взглядом. - И она пойдет с нами.

   - Далеко?! - злости хватало и у меня.

   - До леса, потом уйдет.

   - Да кто она? Я хочу знать, кто сожрет меня этой ночью!

   - Там целый список.

   - Кто?!

   Наверное, вид у меня был не самый благодушный. Настолько не благодушный, что кремень Дамми Серебро что-то рассерженно проворчал, но все же снизошел до объяснений.

   - Она моей крови, - Даминион упрямо наклонил голову. - Она алый цверг.

   - Не гони, Серебро, - я усмехнулся, но тут же осекся под бешеным, обжигающим взглядом Дамми.

   - Пару раз в столетие у наших женщин рождаются странные дети, - голос цверга заметно дрожал. - У них иной облик, иной язык и совсем иные дороги. Но они - мы. Они избранные Великой крови. Они ходят путями, которые не понять даже нам. Никто не знает их истинных сил. Но я видел кровавые моря, Черный, - Дамми шептал. - Кровавые моря там, где раньше томились пустыни. Страшен их гнев. Но страшна и их плата. Этот мир ненавидит их. Ненавидит ещё до рождения и будет ненавидеть после смерти. А умирают они всегда в муках, - он помолчал. - Им нет покоя. Их удел в вечных скитаниях. Но ни одна земля не примет их шагов. Вот и сейчас, - он кивнул в сторону медленно поднимающейся на ноги избранной, - на неё уже идет охота. Хозяева болот выбрали себе жертву, - цверг блеснул клыками. - Клянусь кровью, - поспешный выбор!

   Между тем, нежданная соплеменница Дамми уже вполне пришла в себя и теперь неспешно обозревала столь неприветливые к ней болотные горизонты. На миг я поймал её взгляд. Немного скуки, немного злости и чуть презрения. Но ни капли, ни карата усталости. Она спокойно посмотрела на Даминиона и что-то коротко пропела. Дамми кивнул и, махнув мне рукой, устремился в прежнем направлении. Я старался держаться поближе к нему и не оборачиваться.

   До вечера мы успешно пережили несколько не слишком захватывающих столкновений с ошалевшими от перспектив уродами различной степени дерзости. Мы - это я, Дамми и старина Барги. Подруга Даминиона в этом веселье участия не принимала, и похоже на принципиальной основе. Она лишь молча взирала на перипетии очередной схватки, не выказывая при этом ни восхищения, ни раздражения увиденным.

   55

   - Может ещё по трубочке? - я с мольбой смотрел на Дамми.

   - Даже дыму стоит порой отдохнуть, Черный. Грешных снов.

   Алый цверг явно не понял, а скорее не захотел понять моего не слишком искушенного намека. Я тяжело вздохнул и в тысячный раз бросил осторожный взгляд вправо. Там, шагах в пяти от меня неподвижно сидела избранная Великой крови. Она не спала и мне в этой связи, тоже как-то не очень хотелось закрывать глаза.

   Я с ожесточением курил подмокший табак и безуспешно старался успокоить, словно взбесившееся сердце. Что-то чужое, противоестественное сидело сейчас рядом со мной, и я не мог предположить ни мыслей, ни действий этого существа. Великий Диос! Да по сравнению с ней даже Искайн Сиано казалась просто своенравной соседской девчонкой.

   Внезапно за спиной раздалось тихое, печальное пение. Еле сдерживая рвущуюся к поверхности дрожь, я повернулся и едва не вскрикнул. Избранница крови смотрела прямо на меня. Хлипкая плотина прорвалась, и я все-таки задрожал всем своим черноколпачным телом.

   Минуты шли. Я с жалкой, неискренней усмешкой смотрел в холодные совиные глаза и видел в них лишь одно, - кровь. Почему-то я знал, что это была именно моя кровь. Она медленно капала с огромных темно-багровых зрачков и заливала тяжело окаймляющую их желтизну. Как грозно и величественно смотрелась она сейчас. Гораздо более, чем когда текла из частых, не стоящих памяти ран.

   - Не многовато ли красного?

   Моя визави никак не отреагировала на тоскливую попытку завязать беседу. Только чуть приоткрылась тонкая линия рта. Я готов был услышать ещё один вокальный этюд, но услышал лишь то, чего видимо оказался достоин. Ничего.

   И все же она продолжала смотреть. Идти было некуда, говорить, увы, не о чем, ну а засыпать под взглядом таких глаз... Да, становилось откровенно скучно. Хоть бы пришел кто-нибудь. Какой-нибудь Хозяин болот. Или его любимый, развеселый слуга. Устроил бы нам ночные танцы.

   Я тихо застонал от безнадежности ситуации, и уже было полез за новой порцией табака, когда моя очаровательная блондинка вдруг встала. Она сделал пару неторопливых шагов в сторону от нашей ночной стоянки и тихо, певуче рассмеялась. Смех, который просто не мог оказаться добрым.

   В серебристом свете негаснущих звезд я видел, как она сбросила свою грязную одежду, подняла вверх изящную голову и запела траурным шепотом. А потом с её тонких губ, узких плеч, детской груди, со всего её нескладного тела побежали струйки черной в ночи крови.

   Я заворожено смотрел, как кровавые ручейки соединяются, превращаясь в рукава-водопады, как одевают свою хозяйку в мерцающий алый саван, как укутывают её ноги в крохотном, густом озере. Много крови. Столько не поместилось бы ни в ней, ни во мне, ни в нас.

   Её спокойный взгляд снова врезался в меня. Он был пьян, он звал насладиться тем совершенством, в которое она превращалась. Он не признавал отказа. Он бы его просто не понял. Так жестокий гений не понимает отвращения толпы перед его чудовищными творениями.

   Но разве я смел отказать. Я словно околдованный встал, разделся и почти вплотную подошел к окровавленной фигуре. Я не прикасался к ней, а она не трогала меня. Вместо этого она щедро плеснула на мою грудь россыпь крови.

   Я слабо понимал, что и зачем делаю. Я, не двигаясь, стоял и слушал чарующие звуки волшебного голоса, лишь изредка собирая непослушными губами крупные алые капли. Её кровь влажным шатром обняла нас обоих, принимая меня как верного ей брата. И в тот момент я был именно им.

   Я засыпал. Казалось, невозможно было спать, созерцая подобное, участвуя в подобном. Но какая-то странная умиротворенность снисходила ко мне, затмевая взор мягким пурпуром и багрянцем. Кровь успокоила, укутала, одарила сном и безмятежностью. Давно я не спал так крепко.

   Проснулся я от дикого, алчного воя. Я вскочил, с ужасом вспоминая подробности прошедшей ночи, в панике разглядывая свое покрытое засохшей кровью тело. Вой повторился, и я кинулся на поиски одежды, оружия и очищения.

   Арн гор Даминион был уже на ногах. Он без усмешки бросил в мою сторону злой и немного удивленный взгляд и тут же потерял ко мне всякий интерес. Впрочем, у него на это были самые веские основания.

   Избранная крови стояла там же и в той же позе. Кожа её была все так же бледна, а глаза по-прежнему равнодушны. Но вот в десятке сарков от неё из вздымающихся болот восставала длинная, перевитая мускулами фигура, смутно похожая на вчерашнюю змею. Вот только размеры... Размеры, прямо скажем немного из другой лиги.