Кастор Прайд. Хохот шута (СИ)

   Я рискнул приоткрыть один глаз. Жемчужина заметно потускнела, а вот глаза обступивших меня существ наоборот горели недобрым блеском. В этот раз я позволил себе осмотреть их чуть внимательнее.

   Они были одноразовыми. Их жизнь длилась мгновение. Их смерть была скучна и незаметна. Я мог даже не махать мечом. Мог просто подождать. Но разве не должен я был получить хоть карат удовольствия.

   Выпад! Выпад мастера, - мне нравилось так думать. Резкий, надежный и навсегда опоздавший. Мой враг уже умер. Вернее не умер, просто его время только что ушло. И он ушел вместе с ним. Ибо, кем мы станем, без своего времени?

   Ещё один выпад! Ещё одно опоздание. Я метался словно королевская гончая, но не догнал ещё ни одного зайца. Удар! Пустота. Ещё! Пустота. Сейчас! Но вновь пустота. Везде пустота.

   - Не суети, Черный шут, - на плечо легла стальная ладонь. - Не бросайся за прошлым. Не думай о будущем. Бери лишь то, что можешь взять. Пока ещё можешь.

   Я мельком обернулся, увидел чуть ироничные глаза алого цверга и подумал, куда же мы забрались, если Дамми Серебро потянуло на философию? Куда мы же мы забрались, догони меня Погонщик? Ведь в эту сказку не поверят даже в самых пропитых кабаках Трафлдинга, Эксвилля, Аграна, а также любых других вне зависимости от места и времени.

   А ведь это было лишь неразличимой частью тех страшных, прекрасных, диких, волшебных, жестоких, чарующих тайн, что скрывались под щедрыми кронами великого Тайор Донара. Тайн, которые можно увидеть, но не разгадать. На которые не хватит ни жизни, ни мгновений.

   Я думал и смотрел на медленно гаснущую жемчужину. Я мог сделать шаг и не успеть. Я мог прыгнуть и не успеть вновь. Я мог проклясть и не увидеть кого. Ведь у меня было лишь мгновение. Мгновение, которое я мог отдать.

   Снежно-белый цветок мягко упал рядом с недостижимым призом. А, упав, подарил то мгновение, которое так нещадно отдаляло меня от него. И вот теперь я должен был сделать шаг. И взять в руки то, что было так близко от меня и так далеко от всего мира. Мгновение, наконец, прошло, и в моей ладони умиротворенно покоилась огромная, небесной красоты жемчужина. Наш билет до станции "Дно".

   Болото выплюнуло нас словно кусок табака. Я не удержался и позорно упал на мягкую, влажную землю, оставив на ней свой глубокий отпечаток. Я не ожидал, что цверг подаст мне руку. Он и не подал, занятый подозрительными взглядами в сторону нашего воронкообразного приятеля.

   Он был рад. Как же он был рад, этот кошмар старческих снов. Он бы скакал, если бы у него были ноги. Он бы хлопал в ладоши, если б они у него были, он бы взлетал к самому солнце, если бы оно снизошло до этих глубин. Он бы, наверное, даже обнял меня, если б знал, что это можно сделать. Он не знал. Он просто требовал свою добычу. Яростно, гневно, бескомпромиссно.

   Я бросил испуганную жемчужину в алчную пасть, а через секунду понял, что теперь мне надо прыгать туда самому. Туда, ещё ближе ко дну. Я скорбно посмотрел на Даминиона. Тот безумно расхохотался.

   - А чего ты ждал?! Ковровой дорожки и услужливых куртизанок?! - Дамми зло обнажил клыки. - На дно, значит на дно! Значит, будет грязно! Я признаться ждал худшего!

   Я вздохнул, горько рассмеялся и прыгнул прямо в центр чудовищной воронки. Рядом со мной все ещё хохоча, летел Арн гор Даминион. Мы летели на дно. Неужели для того, чтобы воспарить? Наивность достойная провинциальной поэтессы.

   51

   Первое, что я увидел, был камень, который лежал непозволительно близко от моей головы. В этот раз, ни о какой мягкости речи уже не шло. Приземление, если это можно так назвать было жестким. Я ещё немного посмотрел на камень, а потом перевел давно усталый взгляд на Дамми. Тот флегматично проверял на месте ли его любимая (и ненавистная мной) трубка.

   - Что видно Серебро?

   - А посмотри-ка ты сам, Черный, - алый цверг вопросительно уставился на трубку, явно намереваясь закурить.

   Я с неохотой сел и посмотрел. Выглядело это странно, жутко и в то же время обнадеживающе. Потому, что такое зрелище я наблюдал сотни раз. Хотя видит Диос, далеко не в таких местах.

   Перед нами распростерся город. Город, город, городок. С виду небольшой, но и что с того? Невысокие каменные здания плавных, округлых форм. Узкие истоки кривых улочек. Многозначительно подмигивающие провалы крохотных окон. И ещё тишина. Тишина, которой не должно было быть ни в одном в городе, но, похоже, здесь ей было самое место.

   - Думаешь нам туда? - я сомнением прислушался к окружившему нас безмолвию.

   - Как будто ты думаешь иначе, - Дамми все же закурил, и меня тут же обуяла несвоевременная зависть.

   - Ну, так пошли, - я принялся ожесточенно набивать трубку.

   - Пошли, - алый цверг курил.

   Мы сидели и курили не меньше четверти часа, прежде чем я, наконец, поднялся и с наивозможным осуждением посмотрел на Даминиона. Тот кисло усмехнулся и с драматическим стоном встал рядом со мной. Прошло ещё минут десять и стоять дальше стало уже не прилично. Я со злостью выбил едва не расплакавшуюся трубку и более чем неспешным шагом направился к притихшим домам. Дамми шел шагах в десяти позади меня.

   Кстати о тишине. Снаружи она была. Но внутри... Внутри меня рвал на части все тот же не затихающий ни на секунду крик. Он не звал. Он не пугал. Он просто был. Такой же неотделимый как воздух или смех. Казалось, убери его и мир станет меньше. Что ж, значит, будем жить в маленьком мире.

   А город все приближался. И он не выглядел враждебным или опасным. Но он выглядел чужим. Чужим до такой степени, что мне хотелось пройти сквозь него с закрытыми глазами. Потому что, здесь я не буду гостем, пускай и непрошенным. Здесь я не буду никем и никогда. Здесь меня просто не будет.

   Ну а пока меня не будет, я, пожалуй, успею заметить пару странных, невозможных мазков в неяркой палитре местного пейзажа. И первым, что бросалось в глаза, были, конечно, камни. Большие, а порой и огромные глыбы просто не могли так спокойно и непоколебимо стоять на прожорливой поверхности древних болот.

   И все же они стояли. Спокойно и непоколебимо, как будто это были лишь верхушки давно затонувших гор. Возможно, так и оно было, проверять я это не собирался. К тому же, впереди замаячил гораздо более интересный объект для исследования. И, похоже, он даже шевелился.

   У него были длинные, перевитые тугими канатами мускулов руки, короткие толстые ноги с невероятно широкими ступнями, большая, немного приплюснутая голова, лишенная губ и ушей. Маленькие, мутные глазки смотрели с недоуменным раздражением. Что и говорить, - истинное порождение болот. Одет он был в широкие, дырявые штаны и такого же унылого фасона безрукавку. И как ни удивительно, оружия мне заметить не удалось.

   Мы остановились шагах в пяти от местного обитателя и с сомнением переглянулись. Дамми издевательски усмехнулся, показывая, что и в этом он участвовать не намерен. Я вздохнул. Вновь вся дипломатия ложилась на мои ещё вчера поникшие плечи. Я вяло помахал неискренней рукой.

   Между тем наш новый приятель явно не спешил вступать во взаимовыгодный диалог. Вместо этого он мотал своей плешивой головой и делал руками размашистые, отгоняющие жесты. В общем, решительно отказывался воспринимать нас всерьез. Возможно, принял нас за похмельную галлюцинацию. Это если конечно у них здесь бывает похмелье.

   Однако при всем моем уважении к местным причудам, меня такое времяпрепровождение мало устаивало. Сначала я попытался что-то сказать, но почти сразу понял всю бесперспективность этой затеи. Тогда я перешел к излюбленному способу общения в этих глубинах, - к мыслеформам.

   И поскольку дело это для меня было в достаточной степени неосвоенным, то вероятно и "речь" моя не отличалась не то, что изысканностью, но и простой связностью изложения. По крайней мере, лицо болотного визави говорило именно об этом.