Кастор Прайд. Хохот шута (СИ)

   - Не знаю, Серебро, - я фаталистично пожал плечами. - Но этот номер с нашим непосредственным участием.

   - Так уж и не знаешь? - Дамми жестко смотрел мне в глаза.

   - И такое бывает, - я постарался ответить как можно более спокойным взглядом.

   Алый цверг зло усмехнулся, но развивать острую тему не стал. Между тем вопрос о нашем ближайшем будущем оставался более чем открытым. После ряда отчаянных экспериментов выяснилось, что ни вверх, ни вниз двигаться мы не можем. Зато по неестественно ровной как площадь Аграна поверхности шагать можно было в абсолютно любом направлении. Как говориться, было бы куда шагать.

   Куда шагнуть, если перед тобой мгновение? И зачем вообще в этом случае идти? Неужели лишь за тем, чтобы остаться на месте? Каждый новый вопрос рождал новые сомнения, новые тревоги. Мы могли ходить, дышать, говорить, материться. Но делать это мы могли лишь здесь и сейчас. Это был страшный подарок загадочных цветов, дающих себе новую, вечную жизнь. Себе и, похоже, что и нам.

   Неожиданно в наше проклятое большинством разумных божеств мгновение ворвался странный навязчивый шум. И шел он не от меня и уже тем более не от Дамми. Он доносился вроде бы издалека, волнами приближался и сразу же отступал назад. Он был похож на шум прибоя, если только прибой выносил на берег не пену, но грязь. С минуту мы слушали этот нездешний звук, а потом вдруг в непосредственной близи возникла крупная бесформенная тень. Похоже, в нашем мгновении появились первые гости.

   Перед глазами мелькнуло что-то похожее на обезображенную с рождения морду спрута. В нем не было злобы или гнева, равно как и какой-то особенной радости. Только скука. Скука вечных болот. Скука одного из его Хозяев. Я почему-то даже не ставил под сомнение этот нежданный факт. Настолько он казался простым и очевидным.

   В разум ворвался ленивый поток неясных мыслеформ. Они молниеносно заполнили всю голову, надавили тяжестью одиноких глубин, заставили всматриваться в себя как в работы гениев Янтарной эпохи. Череда образов, неторопливо шествовала сквозь меня, все глубже затаптывая в равнодушную трясину. И чтобы подняться, я должен был распутать этот все туже затягивающийся узел. Какая-то откровенно старомодная задача.

   Я скосил глаза на Дамми. К моему удивлению тот не спешил хвататься за ножи. Вместо этого он с неприкрытым интересом рассматривал болотного пришельца. Казалось ему нравиться то, что он видит. Насколько же у нас все же разный вкус.

   Очередная порция беззвучной пурги ударила подобно спятившему набату. Я закрыл глаза и со всей старательностью попытался продраться сквозь дебри инородного разума.

   И разум этот можно было смело охарактеризовать одним словом - болото. Бескрайнее, неспешное, сумрачное болото. И оно медленно и терпеливо говорило нам о чем-то. О чем? О том, что ему не нравиться наше присутствие? Нет, не наше, но того, что рядом с нами. Чего? Мгновения?! Алиави!

   Этому древнему существу было странно и неприятно видеть в своих сакральных пределах, что-то столь чуждое его глубинному миру. Миру, где время было подобно омуту, затягивающему в себя без надежды на спасение. Надежды, которую всегда дарят проклятые мгновения.

   Здесь не было мгновений. Они давно слились в один большой, ленивый водоворот. И этот водоворот совсем не хотел принимать в свои чертоги дерзкого посланца безмятежных алиави. Не хотел, но и не мог отказать ему в праве прохода. Ему оставалось лишь затянуть наглеца на самое дно и посмотреть, как он станет там корчиться.

   Вся эта поэзия промелькнула перед моими глазами за несколько безумных секунд. И при всей эпичности происходящего один бесконечно важный вопрос так и остался без ответа. А именно, что после всех этих пертурбаций останется от нас? И вот как раз на это нашему экзотичному хозяину было похоже глубоко плевать.

   Он хотел бросить нас вниз. Не на самое дно, туда бы не докинул даже он. Нет, просто ниже, где бы нас подобрал его старший брат и отправил ещё дальше. И так раз за разом пока выдержит мгновение. Как долго оно выдержит? И сколько выдержим без него мы?

   Я хотел как-то обозначить Хозяину болот, нашу осторожную позицию, но он безапелляционно прервал мой скомканный поток мыслей, подкрепленный для верности средней уверенности голосом. Он не просто желал бросить нас вниз! Он ещё и хотел платы за свое прогнившее благородство. Оставалось выяснить, в чем именно эта плата будет выражаться. Однако теперь он не спешил, видимо раздумывая как содрать с нас побольше. Вытянутая голова монотонно качалась из стороны в сторону, едва ощутимо колебля застывшую воду.

   Я переглянулся с Дамми. Тот, похоже, все ещё слабо представлял наши дальнейшие перспективы, и я решил его немного просветить.

   - Нам придется спуститься ещё ниже, - у меня был хриплый голос. - На самое дно. И только потом мы сможем вернуться наверх. Если сможем, конечно.

   - Почему на дно?

   - Потому, что там тесно для мгновений.

   - Покинь меня кровь, если я что-то понял, Черный, - Дамми тяжело вздохнул. - Но сейчас у меня просто нет ничего лучше.

   Между тем, король мутной воды, наконец, определился в своем выборе. И, увы, не выдал ничего интересного. Он хотел жертву. Но к моему искреннему удивлению не кровавую. Похоже, он просто устал от крови. Она лилась на него вялым, но неумолимым ручьем с тех пор, как на болотах поселились первые племена. Она лилась не спрашивая, желает ли он её. Она решала за него. Решала, что желал. Ведь не просто то же так она лилась. Не просто же так её лили бесстрашные вожди и мудрые шаманы.

   Но, так или иначе, крови он не хотел. Он хотел жертву тишиной. Он слышал крик и этот крик отвлекал его от вечной дремоты. Но крик был слишком глубоко, чтобы он мог до него дотянуться. Так что дотянуться предстояло нам. Мы должны были услышать этот всегрешный крик и обратить его в тишину.

   Хозяин болот не нуждался в словах и клятвах чести. Вероятно, это ничего не стоило уже в его молодости. Мир вокруг содрогнулся. Я не видел, но волей древнего знал, что вокруг нашего мгновения уже затянут тугой аркан чужого, недоброго времени, которое не отпустит, пока не будет исполнен настигший разум приказ. Пока над болотами вновь не взойдет тишина. А потом я услышал крик.

   Не человеческий, не звериный, не любой другой из слышанных мной ранее. Не скорбь, не боль, не отчаяние. Но и не радость, не веселье, не экстаз. Не победный рев, не призывный клич. Нет!

   Это было что-то сродни вою злого северного ветра, смешанному со скрежетом ржавого ножа и фальшивым плачем бездарной скрипки. Это было жутко, неповторимо и громко. Безголовый Диос, как это было громко!

   Я с детской наивностью зажал уши руками, но тише конечно не стало. Это крик был сам по себе. Ему было плевать, слышат его или нет. На это не было плевать лишь тем, кто его слышал. Например, мне. И теперь я уже практически хотел принести эту более чем экзотическую жертву.

   А потом изломанное лицо Хозяина болот стало медленно отдаляться. Лишь спустя минуту я понял, что мы падаем. Неспешно, будто уподобившись птичьему перу. Я хотел посмотреть вниз, но не смог его найти. Здесь не было направлений. Лишь дерзкое мгновение, намертво укутанное тяжелым одеялом неторопливых веков.

   50

   Я так не понял, сколько прошло времени. Сколько длилось это странное падение в бездну Ржавых болот. И нижняя ли это бездна? Просто незримые мягкие стены вдруг раздвинулись, и мы оказались на ровной поверхности с редкой, не блещущей красотами растительностью. Под ногами было то, что должно было быть, - болото. А вот над головой его никак быть не должно. Однако оно было и над головой. Оставалось надеяться, что его ещё пока нет внутри нас. Хотя дикий, незатихающий крик утверждал абсолютно обратное.

   - Ты ведь тоже это слышишь? Да, Серебро? - я с надеждой покосился на Дамми.

   - Ты, возможно, удивишься, Черный, - Дамми невозмутимо оглядывался по сторонам. - Но я ещё никогда так не хотел убивать.