Воля Императрицы

Когда они стали проезжать по магистральной дороге мимо других людей, Браяр стал поглядывать на Жэгорза. Делать это и не смеяться было непросто, по крайней мере сперва. Жэгорз представлял собой то ещё зрелище: сидящее на одном из дорожных сундуков Сэндри хорошо одетое пугало в практичном сером сюртуке и брюках как у клерка, с чем-то похожим на блестящие янтарные очки на глазах. Сэндри даже завязала ему волосы в хвост лентой того же цвета, что и его очки. Когда на дороге кто-то показывался, Жэгорз надвигал свою широкополую шляпу на лицо и нагибал голову, пытаясь спрятаться на ровном месте. Позже он осмелел, поскольку другие люди, проходившие или проезжавшие мимо, не обращали на них внимания. Он стал меньше дёргаться и больше наблюдать.

Наконец Браяр больше не смог терпеть. Он подъехал к телеге.

— Жэгорз! Ушные штуки, и очки. Они работают?

Жэгорз заулыбался:

— Я слышу только разговоры наших людей, и только когда я близко. Я вижу только то, что у меня перед носом. Никаких летающих картинок, никаких разговоров, внезапно возникающих у меня в ушах! Это чудесно — я исцелён! Мне больше не нужны уроки. Я вменяемый, нормальный как птица, нормальный как баран, нормальный как… ай!

Пока он изливался, Трис подъехала к нему с другой стороны. Она наклонилась и щёлкнула ему по уху пальцем, заставив его вскрикнуть от боли. Когда он обернулся, чтобы зыркнуть на неё, Трис сухо спросила:

— А если ты потеряешь очки?

— Или ушные затычки выпадут? — поинтересовался Браяр. — Магия никуда не делась, старик.

Детям Гудруни, слушавшим их разговор с открытыми ртами, он объяснил:

— Магия всегда остаётся.

— Уроки продолжатся, — сказала Трис. — Вытащи одну затычку, и упражняйся в управлении тем, что ты слышишь, только с одним ухом.

Жэгорз вздохнул; его плечи поникли. Он посмотрел на Гудруни и пожал плечами.

— Но помечтать было здорово.

— Мечтай сколько угодно, — радостно предложил Браяр. — Просто не прекращай упражняться.

Дороги были суше, чем в первую поездку четырёх магов в этом направлении. Благодаря этому они ехали быстрее, и достигли городской резиденции Ландрэгов через пару часов после полудня. Вечер они провели в устройстве Амброса и его семьи в резиденции на время дворцового социального периода, и в представлении Жэгорза и детей Гудруни Уэнуре.

Следующим утром они проснулись, и узнали, что имперская свита прибыла одновременно с ними, и всё ещё устраивалась. Сэндри решила, что они не могут прерывать придворных, пока те распаковывают вещи. Вместо этого она пошла обсудить дела с юристом, и пройтись с Гудруни по магазинам. Браяр тоже пошёл по магазинам в поисках шакканов и земли для посадок, заказав большое глиняное блюдо, специально предназначенное для нескольких шакканов. Это было частью дара, который он планировал для императрицы. Трис осталась, чтобы работать с Жэгорзом над медитацией и над ограничением того, что он видел и слышал. Даджа тоже думала о походе по магазинам. Когда она осознала, что купить ей хотелось лишь дорогие подарки для Ризу, которая к ней никаким боком не относилась, она вернулась домой, чтобы заняться любой подвернувшейся в доме работой по металлу.

На следующий день все четверо, вместе с Гудруни, переехали в имперский дворец. Лакеи побежали вперёд, чтобы дать дворцовой челяди знать об их прибытии. Другие лакеи взяли их лошадей и вещи, скрывшись вместе с ними на боковой дорожке. Браяр был готов сражаться за обращение со своим шакканом и теми, которые он привёз для императрицы, но когда двое лакеев оказались сведущими в искусстве обращения с растениями и горшками, он позволил им взять это на себя.

Один из очень высокопоставленных лакеев провёл их на первый этаж северо-западного крыла. Он с поклоном пригласил Сэндри в один набор комнат рядом с пересечением с северным крылом дворца, а Трис — в другой. С приторной улыбкой он провёл Даджу в комнаты на полпути вниз по тому же коридору. Браяру он указал на комнаты в самом конце, откуда открывался вид на декоративные цветочные клумбы.

Трис, Даджа и Браяр вскоре обнаружили, что к ним также приставили служанок.

— По крайней мере, они не спят в наших комнатах, — проворчала Трис, когда они встретились в коридоре, чтобы сравнить свои положения.

— Тебе не придётся беспокоиться о том, что она будет копаться в твоём наборе мага, если только ты не хочешь, чтобы она тебе причесала волосы, — парировал Браяр.

Трис поморщилась:

— Пожалуйста! Я сама могу причесаться, спасибо большое!

Она улыбнулась:

— А если кто-то ещё попытался бы, то исход был бы летальным, — лукаво призналась она. — Мне самой приходится использовать специальные щётки и гребни.

— Я своей сказала, что ей лучше сразу сообщить мне, где её семья, так что если она тронет мой набор, то я буду знать, куда отослать её тело, — заметила Даджа. — Она пискнула. Я думаю, мой набор мага в безопасности.

Сэндри стала бы возражать против навязывания ей ещё двух служанок и двух лакеев, но Гудруни мягко утянула свою юную госпожу посмотреть выложенные ею платья для вечернего приёма в честь их возвращения. Когда Сэндри оказалась в спальне, обозревая одежду, Гудруни закрыла дверь.

— Пожалуйста, миледи, они и так уже насмехаются надо мной и говорят, что я наверное никчёмная, поскольку не научила вас, что именно вам полагается по статусу, — объяснила она. — Имея в моём распоряжении больше слуг, я повышаю своё положение в их среде. Тогда все они будут прислуживать нам так, как полагается. Вам это может показаться мелочами, но одна из этих мелочей — ваша вода для купания. Нам обоим хотелось бы, чтобы она была горячей, когда её сюда приносят. Слуги — снобы побольше дворян.

Сэндри искоса посмотрела на неё. Гудруни начинала нервничать, если Сэндри смотрела ей в глаза: это было ещё одним признаком неудовольствия, которые понимали дворяне и простолюдины Наморна.

— Это ведь это не придумала?

Гудруни покачала головой:

— Я пыталась предупредить вас ещё тогда, дома, но я смогла лишь заставить вас принять мои услуги, — напомнила она Сэндри. — Вы скоро возвращаетесь обратно на юг. Уж до этого-то времени вы сможете играть по их правилам.

Сэндри сдалась:

— Хорошо, Гудруни. Они могут остаться. Довольна?

Она пыталась сделать выбор между блекло-розовым или бледно-синим платьем, когда осознала, что Гудруни мнётся.

— Что? — поинтересовалась Сэндри.

— Ну, прошу прощения, миледи, но есть ещё вопрос с парикмахером, — объяснила Гудруни. — Он согласился втиснуть вас в своё расписание после полудня. Он делает причёски большинству фрейлин, и нам повезло, что он согласился вас принять. Я думаю, что императрица лично с ним об этом говорила.

Громко застонав, Сэндри осела в кресло.

Трис подождала, пока её новая служанка не удалилась, унося с собой остатки её обеденной трапезы, и только тогда приступила к подробному осмотру своих новых покоев. К своему удивлению, Трис заметила, что история Наморна, которую она обнаружила в свой первый день пребывания во дворце, лежала у неё рядом с кроватью. И вообще, кто-то взял маленькую сине-золотую гардеробную, которую Трис всё равно не стала бы использовать, и превратил её в библиотеку, набитую книгами о наморнской истории, живности, ремёслах, религиях, магии и языках. Заворожённая, Трис плюхнулась в кресло, и начала читать, пока Чайм парила по покрытым резьбой комнатам, изучая декорации и люстры. Она только вернулась, чтобы свернуться к Трис на коленях, когда в дверь кто-то постучал.

Трис открыла её, и нашла на пороге Ишабал.

— Я думала, что мы могли бы поговорить, — сказала та. — Могу я войти?

Трис впустила имперского мага. Закрыв дверь, она спросила:

— Это ты выбирала эти книги?

— Я дала одной из имперских библиотекарей указание выбрать книги, которые могут заинтересовать учёную иностранку, — ответила Ишабал. — Полагаю, она сделала хороший выбор?